Келли Джеймс-Энгер - А ты уловила флюиды?
И все же Кейт чего-то не хватало. Некогда она пошла в юриспруденцию, чтобы поддерживать свой интеллект на должном уровне (по крайней мере, так Кейт себе говорила), но работа юриста в крупной фирме, по сути, не отличалась от любой другой и была довольно скучна. Партнеры использовали ее как «пушечное мясо», посылая присутствовать на однообразных прослушиваниях ходатайств и дачах показаний по малозначимым делам, а самое грустное – заставляли копаться в документах противоположных сторон в ходе гражданских тяжб. Подобная деятельность не стимулировала интеллекта, не была она ни почетной, ни даже интересной. Зато Кейт могла сказать с полным правом, что теперь она – практикующий юрист.
Кейт опять вздохнула и бросила взгляд на часы. Перевалило за полдень, и она услышала шаги – некоторые секретарши удирали на обед в ближайшее кафе. А Кейт, пожалуй, разогреет в микроволновке немножко кукурузы и перекусит прямо за рабочим столом. В который раз.
– Малышка Кейти! Ну как? Не желаешь перекусить? – В дверь заглянул Дэнни. О'Малли… – Желаю, но не могу. Слишком много работы, и Гангстерс наступает на пятки. Сам знаешь, каково это.
Дэнни оглянулся в коридор и вошел в ее офис, прикрыв – за собой дверь.
– Сейчас не стоит действовать ему на нервы. Я слышал, его только что жена отхлестала по физиономии бракоразводными бумагами. – На румяном лице О'Малли появилась ухмылка. – Ха, прямо здесь, в его же конторе!
– Что за чушь! – Кейт ничего подобного не слышала, а ведь Тиффани не скрыла бы от нее ни одной сплетни. – Когда это случилось?
– Сегодня. Минут десять назад. Теперь он рвет и мечет. Ищет, кого бы сожрать.
Пора заняться срочными бумагами для Гангстерса….
– Черт, я, как всегда, все пропустила. Неужели жена и правда накинулась на него прямо здесь? – Пожалуй, это удар ниже пояса. Слишком подло даже по отношению к Гангстерсу. Похоже, без пяти минут бывшая жена, в самом деле, хотела его публично унизить. И все-таки Кейт не могла сдержать ухмылки.
– Да. И поделом старому ублюдку. – Дэнни сделал непристойный жест, который обожают, наверное, все мужские особи, начиная лет с четырнадцати. – А нечего было кусаться.
– Мальчик, тебе сколько лет?..
Дэнни засмеялся:
– Ладно, я пошел. Мы с ребятами хотели забежать в тайский ресторанчик, так что к тебе я загляну попозже. Точно не пойдешь с нами?
– Нет, спасибо. Вечером увидимся.
Дэнни принадлежал к числу немногих сотрудников, с которыми Кейт связывало нечто вроде приятельских отношений. Он вырос в южном районе Чикаго; его отец, дядя и двое старших братьев работали в городской полиции. Дэнни тоже подумывал о «семейной работе», но оказался в юридической школе. Сначала он собирался стать прокурором (с его происхождением не стоило и думать о должности адвоката), но после двух лет службы в городском муниципальном суде Дэнни получил предложение от частной фирмы – и не устоял. Здешние партнеры ценили его связи, и лихой подход к работе, типа «руки вверх!»
– В фирме, конечно, приходится вкалывать, зато отлично платят, – как-то признался он Кейт. – И куда меньше политики, чем когда работаешь на город.
Дэнни процветал в конфликтных условиях. Чем труднее и запутаннее был доставшийся ему процесс, тем счастливее он становился. Кейт не разделяла любви Дэнни к крайностям, но восхищалась его непрошибаемостью. Рядом с ним сразу чувствовалось: парень не из породы безвольных болтунов в отличие от большинства коллег Кейт, которые много говорят и ничего не делают. А люди еще спрашивают, почему она никогда не заводила дружка из юристов!
Именно Дэнни познакомил ее с Эндрю. И Дэнни заботливо избегал упоминать в разговоре с Кейт его имя после их разрыва. Вернее, после того, как Эндрю бросил Кейт ради девицы повыше, постройнее, покрасивее и, возможно, поумнее ее. Хотя, с другой стороны, девица, которая связалась с Эндрю, умной быть не может по определению. Может, Кейт и дружила с Дэнни, но даже на смертном одре гордость не позволила бы ей осведомиться, не спрашивал ли о ней Эндрю в последнее время. Кроме того, если вдруг окажется, что нет, это будет новый удар. Лучше уж представлять, что неверный парень тоскует по ней, в отчаянии бьется головой о стенку и проклинает себя за то, что отверг такую подругу. В фантазиях Кейт новая пассия Эндрю вскорости бросала любовника (вот оно, кармическое возмездие!) и тот сознавал глубину своей вины перед Кейт. Или же Эндрю в одиночестве сидел дома, на своей мышино-серой клетчатой кушетке и, погасив свет, слушал «Пинк Флойд», мучаясь экзистенциальной депрессией невиданной силы. Или – еще лучше – смотрел передачу «Где они теперь?»[11] на канале Ви-эйч-1, бездумно поглощая чипсы «Доритос» пакет за пакетом и толстея день за днем. Отращивая живот и щеки…
Нет, конечно, Кейт не представляла, как Эндрю на всем ходу сталкивается в ходе одной из велосипедных гонок с тяжело груженным фургоном «Петербилт»… Это, пожалуй, слишком сурово. Но немножко пострадать – а лучше не немножко – Эндрю бы не повредило. Кейт это придало бы жизненных сил. Непременно придало бы.
Конечно, Кейт предвидела подобный исход отношений. Эндрю попросту оказался слишком красив для нее. Всем известно, что люди составляют пары с теми, кто соответствует их уровню привлекательности. Конечно, если вы – горбатый восьмидесятилетний миллионер с изъеденной циррозом печенью, у вас есть шанс подцепить Лину Пиколь Смит. Но в реальном мире красивые сходятся с красивыми, невзрачные ребята находят пару среди таких же серых мышек, а обладателям самой обыкновенной внешности, к которым Кейт причисляла и себя, остается все, что посредине.
Интуиция предупреждала ее с самого начала. Эндрю был изумительно сложенным, зеленоглазым красавцем с длинными загнутыми ресницами и совершенно ровными белыми зубами. Даже его кожа, бронзовая от загара (Эндрю много времени проводил на воздухе, занимаясь бегом, велосипедными гонками, а летом еще и плаванием), – даже кожа отличалась идеальной гладкостью. Кейт сомневалась, что у него хоть раз вскакивал угорь или прыщик. Все его тело было гладким, мускулистым и бронзово-загорелым – за исключением округлых и крепких белых ягодиц, всегда потрясающе теплых. Вообще температура тела Эндрю, похоже, на пару градусов превышала среднюю человеческую; поэтому он не мог спать под одеялом.
Кейт чувствовала, что никогда не будет соответствовать его уровню красоты – почти недостижимому. Однако все равно умудрилась влюбиться. Ну, хорошо, может, это была и не любовь, а телесное влечение (что еще хуже). Вожделение склонно баламутить людям мозги и выдавать себя за любовь. Даже если вы уже поняли, какова истинная сущность ваших чувств, всегда остается надежда, что по прошествии времени похоть перерастет саму себя и волшебным образом превратится в настоящую любовь.
