Альберто Альварес - Дикая роза
Сегодня Розе нужно было купить мясо, лук и чеснок. Но почему-то ее тянуло в другой уголок рынка, где продавались цветы. Обычно они не привлекали ее внимания. И то, что она вот уже пять минут стояла, любуясь тугой желтой розой, удивило ее саму.
— Черт, какая красивая, — сказала она сама себе. И подумала о том, что слово это было недавно сказано странным парнем, хозяином сада, сказано о ней, Розите…
Люди вокруг шумели, спорили. То и дело кто-нибудь из них кивал Розе, передавал привет Томасе, справлялся о ее здоровье, и Роза объясняла, .что у Томасы застарелая «ревма», а так — все ничего.
— Как поживаете, донья Фило?
— Спасибо, крошка.
Торговка Филомена наклоняется к Розе и таинственно говорит ей:
— Скажи Томасе, через пару деньков травку ей пришлю, чаек заварит — лучшее средство от ревмы.
— Скажу, донья Фило.
По соседству торговал старый Иларио. Роза подошла к клетке с огромным ярким попугаем.
— Здравствуй, птичка, — сказала она. — Дон Иларио, этого попугая никому не продавайте. Вот разбогатею и сама куплю.
Иларио что-то прикинул в уме.
— Когда ты разбогатеешь? Когда у этого попугая правнуки появятся?
— Шутник вы, дон Иларио. Иларио понизил голос.
— Не была бы ты такой дикаркой — давно бы попугайчика себе завела. Нравится?
— Конечно. Мы с ним кореша. Правда, сынок?
— Ну, раз кореша — можешь забирать.
— Правда?
— Конечно.
— Ну так я его забираю? .
— Забирай, только заплати.
— А! За деньги! — Она разочарована.
Иларио поманил Розу пальцем. Она наклонилась к нему.
— Зачем за деньги? — говорит Иларио тихонько. — Бери за поцелуйчик.
Роза выпрямилась и повертела пальцем у виска.
— У тебя что — крыша поехала? Вот уж правда: седина в бороду — бес в ребро.
— Ну, нет деньжат — нет и попугая, — хрипло сказал раздосадованный торговец.
Роза отошла от прилавка. В задумчивости побродила по рынку несколько минут, а потом вдруг решительно возвратилась к клетке с попугаем.
— Дон Иларио, беру за вашу цену, — громко сказала она. Иларио взволнован.
— Не шутишь?
— Какие шутки, — грустно ответила Роза. Иларио опять поманил ее пальцем.
— Пошли в кабачок.
— Какой кабачок? Здесь о цене договорились, здесь и расплачусь.
— Тихо ты!
— А чего — тихо? Донья Фило, дон Мануэль, все слышали: у нас с доном Иларио сделка. Он мне за поцелуй отдаст своего попугая!.
Все вокруг на минутку затихают и с интересом смотрят на Розу.
— Розита, Розита, угомонись, иди-ка лучше домой, — говорит ей Филомена.
— Отчего же? Ну же, дон Иларио! Уговор дороже денег.
— Давай, Иларио, не тяни, не позорь своей торговли, уговор дороже денег, — смеется Мануэль.
Красный, потный Иларио, ударяясь макушкой о навес, вылезает из-за прилавка и вытирает рот полой рубашки.
— Закройте глаза, — командует Роза.
Иларио закрывает глаза и вытягивает трубочкой губы. Роза быстро чмокает его в щеку и направляется за попугаем.
— Это подлог, — кричит Иларио. — Разве это поцелуй?
— Какой поцелуй — мы не оговаривали, — отвечает Роза, пересаживая попугая себе на плечо.
Все хохочут над торговцем.
— Гляди не упади, сынок! — говорит Роза попугаю, покидая рынок.
Томаса с ужасом смотрела на нового громадного и нарядного постояльца своего бедного жилища.
— Это ведь еще один рот, — говорит она обреченно.
— Ну подумаешь, Манина. Много ли съест этот бедный попугайчик? Ему все сгодится.
— Но уж чистить и кормить ты его сама будешь!
— Конечно. Лети сюда, сынок!
Попугай, к удивлению Томасы, перелетел со стола, где сидел, на плечо Розы.
— Молодец, послушный. Как же тебя назвать? Роза размышляет недолго.
— Назову-ка я тебя, парень, Рикардо.
— Грр… грр… Рикар-рдо! — внезапно вопит попугай. Роза счастливо хохочет.
— Тебе нравится? Ну и мне нравится! Томаса улыбается.
— Да ведь это человеческое имя.
— Ну и пусть. Рикардо.
— Р-р-рикар-р-рдо! — орет попугай. И в эту самую минуту в приоткрытую дверь их домика входит незнакомый Томасе молодой человек. Он смущенно улыбается, потом взгляд его падает на попугая.
— Вы меня извините, но он меня позвал, потому я и вошел без стука.
— Ну, ты даешь… — говорит Роза попугаю. Мгновение все молчат.
— Как же ты нашел меня? — спросила Роза вошедшего.
— А тебя в этом квартале все знают.
Томаса переводит взгляд с молодого человека на Розу и обратно.
— Кто это, Розита? — беспокойно спрашивает она.
— Рикардо, — отвечает Розита.
— Да я не про попугая.
— Я тоже.
Розита смеется.
Когда выясняется, что это тот самый юноша, который подарил Розе сумки с едой, Роза торжествующе смотрит на Томасу.
— Ну, убедилась, что я ничего не крала?
— Это так, сеньора, — подтверждает Рикардо.
— Р-р-рикар-р-рдо! — вопит попугай. — Рикардо хороший!
— Вы уж простите ее, сеньор, надо же, дала попугаю человеческое имя.
— Привет, тезка, — смеется Рикардо. Он вынимает из кармана деньги.
— Возьми их, Розита. Это то, чего ты не дождалась вчера. И тут Томаса вдруг решительно берет его за руку.
— Послушайте, юноша. Это что за деньги вы даете моей внучке?
— Роза сказала мне вчера, что вы нуждаетесь. Эти деньги как-то помогут…
— Ну нет. Как бы мы ни нуждались…
— Поверьте, это от чистого сердца. И тут вступает Роза:
— Ты, Манина, со своими… этими… как их…
— Принципами, наверно, — улыбаясь, подсказывает Рикардо.
— Вот!.. С ними! А Рикардо просто добрый. Он — по доброте, а ты ему тут устраиваешь эти… принципы.
— Поверьте, мне ничего не надо — я просто хочу помочь. Вдвоем им удается успокоить Томасу.
— Ты хоть поблагодари молодого человека, — говорит она.
— Спасибо, Рикардо, ты парень что надо.
— Если вы позволите, сеньора, — обращается Рикардо к Томасе, — мне было бы приятно и впредь немного помогать вам.
— Только этого не хватало!.. — всплеснула руками Томаса. — Мы бедны, но не настолько.
— Ну вот, заладила: не настолько! Вот именно, что настолько! Настолько, что то и дело спать ложимся без ужина.
Роза возмущенно посмотрела на Томасу: чего, мол, ты очки-то человеку втираешь!
— Зачем ты, Рози? — тихо сказала Томаса.
— Рикардо, ты только немножечко помоги нам, а уж там мы сами. А?
— Рассчитывайте на меня, сеньора… Прощай, красавица. Роза беспечно хохочет.
— Это я-то красавица? Будет тебе. Ты уж второй раз это говоришь. Разыгрываешь…
— Но это правда. А уж если приведешь себя в порядок…
— Да я ей все время об этом говорю, сеньор. Как об стену горох.
