Ольга Черных - Моя истерика
Он обнял Олю, и она немного испугалась такой неожиданности. Она мгновенно забыла, о чём думала.
— Ааа! Ну, ты чего? Я ж боюсь! — вскрикнула она, пряча улыбку.
— Да не бойся! Вставай! — сказал Кирилл, протягивая Эмили руку, и слегка усмехнулся её страху.
— Зачем? — удивлённо спросила Оля.
— Постоишь на самом краю! Мы вообще с друзьями по этим бортикам бегали.
— Не! Ты ж меня уронишь! — продолжала хныкать Оля.
— Ты мне не веришь? Тох, смотри, ты свидетель! Если я уроню мою девочку, то буду до конца жизни себя винить, — в шутку сказал Кирилл и присел рядом.
— Хорошо! — засмеялся Антон, продолжая лежать. Ему нравятся отношения Кирилла и подруги. Он думает, что это настоящая любовь… Он как-то сказал об этом Эмили, на что она ему ответила: «Тош, ты ж знаешь, я в неё не верю!»
— Вот вы садюги! Я сюда пришла не суицидом заниматься! — сказала Оля, улыбнувшись, и встала на пол крыши в надежде, что Кирилл её пожалеет.
— Я держу тебя! Только не бойся… — прошептал он ей на ушко.
Почувствовав сзади его тепло и руки на талии, Эмили поставила одну ногу на бортик.
— Ну вот! Ничего страшного! — услышала она голос своего парня и нерешительно подняла вторую ногу.
— А ты боялась… Олька, только не вошкайся там, а то Кирилл тебя не удержит! — весело сказал Антон. Он-то помнит тот день, когда встал на край, расставив руки, и попросил его сфоткать! Эмили тогда подняла панику, стало страшно за друга! А вот Антон ни капельки не боялся.
— Оптимист, млин! Ой… так красиво! — тихо сказала Эмили.
Она ощутила себя маленькой, едва ощутимой частичкой Мира… Частичкой Его… Кирилл продолжал стоять сзади, держа Олю за руку. Ему очень нравится сладкий аромат её парфюма.
Но тут их увидели детки, гуляющие около подъезда этого дома, и стали показывать пальцем от удивления. Эмили пришлось спуститься вниз. Она легла рядом с Антоном, положила голову Кириллу на колени и стала рассматривать в небе белые, пушистые облака…
— Смотрите, вот это на русалочку похоже! А вон то — на огромные часы с кукушкой…
Оля ещё никогда не была настолько счастливой, как сейчас. Её окружают любимые люди.
А друг и Кирилл смеялись ей в ответ:
— Ты такая смешная!
Последний автобус в другой конец города у Кирилла идёт около 23.00, поэтому уже нужно спешить на остановку. И они с неохотой спустились с крыши. Уже потемнело… Оля любит такое время суток! Ещё не ночь и уже не светло… Сумерки. Медленно зажигаются звёзды на небе, и становится не так жарко. А это особенно приятно после душного летнего дня!
— Нормальненько посидели! Приезжай завтра, — сказал Антон.
— Конечно! — ответил Кирилл.
— Ммм… ты же обещал… — обиженно напомнила парню Оля.
— А, солнце, забыл! Держи, — Кирилл снял два браслета (фиолетовый и розовый) со своей руки и дал их Эмили.
— Спасибо, так приятно! Ой, вот и автобус… Позвони вечером! — сказала Оля, прижавшись к Кириллу.
— Угу… — он крепко обнял любимую, попрощался с Антоном и зашёл в автобус.
Оля и её весёлый друг пошли покататься на качелях.
— Зай, почему ты грустная такая? — спросил он, заметив её молчание и расстроенный взгляд.
— Не знаю… ты видел? Ему два раза какая-то девочка звонила, и он отходил, чтобы поговорить… — сказала Эмили и спрятала лицо обиды под чёлкой.
— Да ладно тебе! Обычная подруга. Мы ж с тобой тоже дружим. И он к тебе очень хорошо относится! Это видно, — чуть успокоил её Антон. Он несколько раз даже звонил Кириллу, чтобы помирить его с Олей.
— Ну, да… — только и ответила Эмили, её голос стал ещё грустней… Что-то заставило её переживать. Хотя и пыталась себя убедить, что всё хорошо… Просто она часто всё преувеличивает, откуда и появляется плохое настроение.
Они ещё недолго покатались и пошли домой.
Сегодня Кирилл почему-то так и не позвонил. Эмили дождалась 00.00 часов и сама набрала его номер. Вместо гудков услышала до боли знакомую песню и стала подпевать: «Вот моё тело, вот мои руки… Небо плачет кровью от скуки… Грешные мысли. А что вы ждали?». На этом моменте Оля всегда сбрасывала, сейчас тоже нажала на красную кнопку и вслух допела:
— Мир сгорает. А с ним умирает любовь. Да где ж его носит? Достал уже.
Ей стало безумно одиноко, и Эмили попыталась на время себя отвлечь. Написала небольшой грустный стих. Он отражает её внутренне состояние.
…Вот настал тот взгляд прощальный,
В душе поселилось отчаянье…
«Посмотри мне в глаза!» —
Он на прощанье сказал.
И переборов всю боль в себе,
Они отдали жизнь судьбе…
Ещё долго не могли забыть,
Как любовь старались отпустить…
Спустя полчаса позвонил Кирилл:
— Привет!
— Привет, — пусто ответила она.
— Ну, ты что? Не обижайся! Я домой шёл и друзей встретил, потом к маме заходил. Не слышал, как ты звонила…
— Ммм, ясно.
— Чем маешься? — спросил он, сидя на кухне с чашкой крепкого кофе.
— Ничем уже. В аське сидела. А ты?
— Вот только домой зашёл и сразу тебе позвонил!
— Понятно… — Оля всегда отвечает одним словом, когда обижается…
И они замолчали минуты на две. Эмили не знала, что сказать. А Кирилл боялся, что она всё ещё обижается по непонятной ему причине. И к тому же слышал, как у Оли в наушниках играет песня «Психеи»: «Love you! Fuck you! Бесполезная любовь… бесконечный стук шагов». Эмили её слушает, когда совсем грустно. И Кирилл нарушил её молчание:
— Ну, поговори со мной! Не молчи…
— А что говорить? Млин, вот ты знаешь, с кем я гуляю, а я с кем ты — нет!
— Я звал тебя к себе! Ты не хочешь…
— Угу… А вдруг у тебя ещё какая-нибудь девочка. Не хочу с ней случайно встретиться! — и Оля действительно этого боится.
— Понятно, какого ты обо мне мнения! Ну, ну… — голос Кирилл стал тише.
— Какого же?! Я ведь не знаю… — не успела Эмили договорить, как услышала гудки в трубке…
Она быстро перезвонила, он ответил только со второго раза.
— Ты чего? — спросила Оля немного виноватым голосом. Она не хотела обидеть Кирилла. Просто хотела убедиться, что не права на счёт другой девушки.
— Ничего! — ответил он. Кирилл стоял в ванне перед зеркалом и вытирал полотенцем лицо.
— Прости! Я просто боюсь, что не нужна тебе…
— А, ну да… Я не хочу говорить об этом по телефону.
— Спасибо. Хочешь, расстанемся? — не подумав, предложила Оля.
— Ты больная?! Всё ясно, короче…
И Эмили услышала, как еле слышно плачет Кирилл. Она, не задумываясь, поверила в его искренность.
