Айрис Джоансен - Один твой взгляд
– Это в конце вон того коридора, – сказала, оглянувшись, Саманта. – Обещаю – это стоит того, чтобы добраться сюда.
Как он хотел ее! Так почему не протянуть руку и не взять? Ведь сексуальное влечение такой силы обычно бывает взаимным, ему, должно быть, не показалось – он действительно разглядел в глазах Саманты тот же голод, который испытывал сам. Пусть Топаз была женщиной Риккардо Лазаро, но сейчас ее хотел он, Флетчер Бронсон.
Флетч печально улыбнулся, заметив, что уже отправил в прошлое отношения Топаз и Лазаро. Что ж, они уйдут в прошлое, эти самые отношения, вдруг твердо решил он. Этот проклятый остров отнял у него то, что ему принадлежало, а теперь он возьмет кое-что взамен. Нечего ей оставаться тут, рискуя свободой или даже жизнью. Он позаботится о Топаз, позаботится о том, чтобы она не была такой худой и хрупкой. Флетч тут же почти с ненавистью упрекнул себя в том, что пытается подвести базу под свои желания, оправдать их благородной целью. Почему просто не признать, что он готов на все, чтобы заполучить эту женщину. На все, невзирая на обстоятельства.
И вдруг он понял, что его не просто влечет к Саманте – он испытывает к ней нежность, желание заботиться о ней, и именно поэтому ему стыдно просто взять и овладеть ею, пусть даже девушка будет не против.
– Вот, – Саманта обернулась к нему, сияя от восторга. – Смотрите – разве это не прекрасно?
Проследив глазами за ее взглядом, Флетч медленно кивнул.
– Действительно очень красиво.
«Окошко» Саманты оказалось естественным разломом в стене пещеры, который начинался в двух футах над землей и тянулся на восемь футов вверх и на пять в ширину. Отсюда действительно открывался вид потрясающей красоты. Лунный свет отражался в темных водах озера, окруженного величественными зелеными деревьями, густая листва которых отбрасывала повсюду причудливые тени.
Саманта смотрела на Флетча, и в глазах ее ясно читалось разочарование.
– Неужели вам не нравится?
– Я ведь сказал – пейзаж просто прекрасен.
– Но вы говорите это неискренне. – Она вдруг схватила его за руку. – Я же вижу. Не уже ли у вас никогда не меняется выражение лица? Скажите, о чем вы сейчас думаете?
Он боялся, что то, о чем он думал, было уже слишком хорошо заметно. Каждый мускул его тела отозвался легкой дрожью, он испытал невероятное возбуждение от одного невинного прикосновения Саманты. На виске его пульсировала голубая жилка.
Словно почувствовав что-то неладное, Саманта отдернула руку и со смущенным смешком сделала шаг назад.
– Извините. Это было грубо с моей стороны. Конечно, вам пришлось научиться ничем не выдавать свои чувства. Ведь для бизнеса это просто необходимо. – Она задиристо вздернула подбородок. – И все же я сказала правду. Окружающим наверняка не по себе, когда они видят это ваше непроницаемое, каменное лицо.
– Уверяю тебя, когда я чего-то хочу, то довожу это до сведения окружающих самым недвусмысленным образом, – сухо отрезал Флетч. – По крайней мере до сих пор никто не жаловался.
– Может быть, они знают, чего вы хотите, – сказала Саманта. – Но они понятия не имеют, о чем вы думаете.
Флетч внимательно изучал девушку.
– А тебе так важно знать, о чем я думаю?
–Да.
Несколько секунд Флетч молчал, затем лицо его озарилось улыбкой.
– Что ж, попытаюсь дать тебе то, чего ты хочешь. Попроси – и получишь.
Почему она не поняла сразу, как красив этот мужчина? Конечно, он не был таким красавчиком, как Риккардо, но когда Флетч улыбался, все вокруг словно озарялось солнечным светом. У Топаз снова перехватило дыхание, и она с ужасом почувствовала, как начинает сладко ныть внизу живота. Что с ней происходит? Она не настолько глупа, чтобы не понимать, что с каждой секундой тело ее все острее ощущает близость Флетчера Бронсона. И остановить это невозможно. К тому же Саманта вовсе не была уверена, что хочет останавливаться. Она была смущена и испугана тем, что происходит, но это позволяло ей вспомнить, что она, черт возьми, жива, и помогало побороть страх.
– Ну же? – Флетч вопросительно смотрел на девушку.
Она подошла поближе к «окошку» и жадно вдохнула воздух, полный запахов ночного леса.
– Я не стану пользоваться вашим великодушием. Пока не стану. Но взамен попрошу вас сделать для меня кое-что, когда вы выберетесь с острова. Позаботьтесь о том, чтобы Люси получила необходимую ей помощь. У нас есть на Барбадосе союзники, которые предоставят деньги и готовы все организовать, но Люси…
– Люси – та девочка, с которой ты говорила у вертолета? Она выглядела очень расстроенной. И какая же помощь ей требуется?
– Люси изнасиловали несколько солдат в Аббатстве. Это обычная техника их допросов. – Саманта продолжала смотреть на раскинувшееся внизу озеро. – Эти негодяи думали, что отец Люси владеет нужной им информацией. Представляете, какая это травма для ребенка.
– Догадываюсь! – Голос Флетчера прозвучал так необычно, что Саманта невольно оглянулась. В глазах его горело холодное бешенство. – Боже мой! – воскликнул он. – Что же за монстры засели в этом вашем Аббатстве?
Саманта молчала.
– Они убили твоего отца, – хрипло произнес Флетч. – Должно быть, и тебе хочется убить кого-нибудь из них.
– Сначала хотелось.
– А сейчас уже нет?
Топаз устало покачала головой.
– Ненависть пожирает душу человека до тех пор, пока ничего не останется. И тогда ты становишься таким же, как те, кого ненавидишь. Поэтому я стараюсь очистить душу от ненависти. Лучше попытаться изменить плохое на хорошее и врачевать старые раны.
– Наверное, ты права, но я бы не смог на твоем месте относиться к этому так философски. Я сам с удовольствием нанес бы пару ран.
– Зло порождает зло. Кто-то должен остановиться, чтобы не плодить его дальше, – тихо произнесла Саманта.
Но Флетч видел, что губы ее снова дрожат, а руки отчаянно сжимают фонарь. В душе Саманты снова проснулись хорошо знакомые страхи. Не стоило позволять себе снова вспоминать ужасы прошлого.
Сейчас в ней не осталось почти ничего от отчаянной, готовой на все Топаз. Перед Флетчем стояла испуганная и одинокая женщина, которую так хотелось обогреть и защитить.
Не в силах больше сдерживаться, он заключил Саманту в объятия и завладел ее губами. По телу его пробежала легкая дрожь. На смену нежности пришло вдруг такое острое возбуждение, какого Флетч не испытывал никогда в жизни.
И Саманта ответила на его поцелуи. Сначала робко, потом смелее… Ей так хотелось забыться в объятиях этого едва знакомого ей человека. Пока он обнимал ее, она могла ни о чем не думать, ничего не бояться… Да она и не могла ни о чем думать. У нее кружилась голова, и время словно остановилось.
