Марион Леннокс - Леди Мармелад
— Конечно! — Он взял шланг и нацелил струю на кастрюлю.
Крак! В наследстве Эдуара стало одной кастрюлей меньше.
— Как приятно. — С чувством хорошо выполненной работы Джесс снова потерла руки о юбку. — Думаете, здесь еще есть кастрюли, которые мы могли бы раскалить?
— Вы не дизайнер. Вы — подрывник, — объявил Рауль.
— Ага. — Она огляделась. — Что бы нам еще натворить? Если все это будет принадлежать Марселю, мы могли бы нанести больший ущерб.
— Хорошо сказано, — одобрительно произнес Рауль. Его тон явно говорил о том, что он не прочь помахать топором.
— Ну, ладно, — сдалась Джесс. — Не будем уменьшать наследство Эдуара. Давайте лучше поедим. Но что? — Она решительно направилась в кухню. На столе стояли тарелки с салатом. Очень аппетитно, но, увы, мало. — Какое изобилие! А я ведь страшно хочу есть.
— Я думал, что вы инвалид.
— Инвалиды нуждаются в питании. К тому же мне лучше. Утром я уеду. — Заметив, что лицо Рауля потемнело, она добавила: — Но сначала — еда. Хлеб. Ищите. Немедленно.
— Да, мэм.
Джесс повернулась к нему спиной — его ошеломленный вид начинал беспокоить ее — и открыла огромный холодильник. Нет, это не холодильник, подумала она, а настоящий магазин-кулинария!
— Здесь шесть сортов сыра! Вот это да! — воскликнула она.
— Вы в Альп'Азури. Сыры — наш фирменный товар.
— Тогда в меню будут поджаренные сэндвичи с сыром, — заявила Джесс, — за которыми последуют, я надеюсь, тосты с мармеладом. Вы уже нашли его?
— Нет, я…
— Ищите быстрее, — нетерпеливо сказала она. — Какой же вы принц, в конце концов?
— Я не знаю, — тихо ответил Рауль. — Не знаю.
Это был поистине странный ужин. Они нарезали сыр, сделали сэндвичи и поджаривали их, пока не появилась золотистая корочка. Устроившись за огромным кухонным столом, они поглощали их в дружелюбном молчании. Рауль все еще выглядел ошеломленным, и Джессика решила не обращать на это внимания. У него свои проблемы. Ее дело — накормить его и не задавать вопросов.
Генри появился, когда они опустошали второе блюдо сэндвичей. Он пришел в поисках еды для Луизы. Рауль налил ему стакан вина и затем совместными усилиями с Джесс приготовил целую гору сэндвичей, которую вручил ему вместе с бутылкой вина.
— Я не могу ужинать с ее высочеством, — сказал Генри, но Рауль решительно покачал головой.
— Ты единственный, с кем она будет есть. Ты знаешь это. Хотя эти сэндвичи…
— Я уверен, что они понравятся ей. — Генри слабо улыбнулся. — С тех пор как мы возвратились, ей подают лишь изысканную пищу, а она надоедает. Я скажу, что сын приготовил для нее эти сэндвичи, хорошо?
— Она не поверит. Но если это заставит ее съесть их…
— Конечно, скажите, — вмешалась Джесс. — И добавьте, что принц Рауль становится прекрасной посудомойкой. Там снаружи лежит треснувшая чугунная кастрюля с его именем.
— А Джесс кокнула сковороду, — сказал Рауль, и они захихикали. Генри посмотрел на них так, словно они лишились рассудка, но он был слишком озабочен, чтобы задавать вопросы. Растерянно улыбнувшись, дворецкий взял вино и сэндвичи и оставил их.
— Ну, теперь можно заняться тостами с мармеладом, — провозгласила Джесс, чем навлекла на себя изумленный взгляд Рауля.
— Я думал, вы шутите. Куда вы помещаете все это?
— Наверстываю упущенное. — Она грустно улыбнулась. — Как у вашей матери, у меня некоторое время не было аппетита. Возможно, завтра это произойдет снова, но сегодня вечером — тосты с мармеладом!
Рауль бросил на нее странный взгляд, но от вопросов воздержался. Насытившись тостами, Джесс отрезала несколько кусков хлеба и вышла, чтобы угостить кур, печально склонивших головы над пустыми посудинами. С благодарностью склевав хлеб, они с кудахтаньем потянулись в курятник.
Рауль ошеломленно наблюдал за ней.
Почему он смотрит так, словно у нее две головы? — подумала Джессика. Она действительно начинает смущаться.
Что делать теперь?
Заперев кур, Джессика вошла в кухню и направилась к раковине.
— Завтра слуги приведут кухню в порядок, — сказал Рауль, но она уже открыла кран.
— Возможно, вы принц, но я-то не принцесса. Слуги не будут убирать за мной.
— Но…
Джессика бросила ему посудное полотенце. Она мыла посуду, а Рауль вытирал. Наконец она вздохнула и сказала:
— Спасибо. Это была чудесная передышка.
— Передышка от чего, Джесс? — мягко спросил Рауль, положив полотенце и внимательно глядя на нее.
Она спохватилась.
— Я хотела сказать — передышка для вас. От волнений и тревог.
— Вы тоже нуждались в ней. — Рауль взял ее за руку и посмотрел на пальцы. — Вам сколько, тридцать?
— Эй! Нет! — Почти тридцать, добавила она про себя.
— Почти? — догадался Рауль и улыбнулся.
— Двадцать девять, с вашего позволения, — с трудом произнесла Джессика, остро ощущая близость Рауля. Он не должен улыбаться, когда стоит так близко к ней, потому что у нее перехватывает дыхание.
— Итак, вам двадцать девять лет. У вас успешный бизнес в Австралии, однако вы приехали одна и, когда попали в аварию, не стали сообщать никому. У вас нет мужа?
— Нет, я…
— А родители?
— Умерли.
— Братья? Сестры?
— Нет.
— Итак, вы одна на свете.
— Позвольте, — встрепенулась Джессика, — я независимая женщина, имеющая специальность. Раз уж мы заговорили на личные темы, я тоже хочу задать вам несколько вопросов.
— Каких?
— Ну, скажем… сколько вам лет?
— Тридцать пять, но…
— Почему же вы не женаты? Вы гомосексуалист?
— Нет! — В глазах Рауля явно промелькнула смешинка.
— Тогда…
— Супружеская жизнь меня не прельщает. Я достаточно хорошо помню ужасный брак моих родителей, чтобы избегать уз Гименея.
— До Сары. Вы действительно думаете, что брак по расчету сработал бы?
— Конечно. Почему бы нет?
— А если бы вы встретили девушку своей мечты?
— Сара не стала бы возражать. Вероятно, она бы даже не узнала. На публике мы бы вели себя как положено — во всяком случае, мы заключили такое соглашение, — но, если бы я увлекся женщиной, у нас был бы бурный роман до тех пор, пока мечта постепенно не исчезла бы.
На Джессику повеяло холодом.
— Правда? — медленно сказала она. — По-вашему, все мечты разбиваются?
— Безусловно, — подтвердил он. Судя по выражению его лица, не только неудачный брак родителей повлиял на взгляды Рауля.
— Несчастная любовь, да? — сочувственно спросила Джессика. — Как и меня, вас подвела мечта.
— Черт, Джесс…
