Сандра Браун - Секрет обаяния
Она отвернулась, так ей было противно. Как можно быть таким бесчувственным, когда у него на глазах каждый день совершается чудо? Она не понимала, почему еще стоит там, обсуждая с ним все это. Наверное, посчитала, что это выход и для нее тоже.
— А что мы скажем людям? Ну, когда я вернусь из роддома без ребенка.
— Мы скажем, что он родился мертвым, что мы очень огорчены и не хотим устраивать никакой погребальной церемонии, никаких памятников. Ничего.
— А персонал клиники? Существуют строгие правила, запрещающие врачам лечить членов своей семьи. И как ты собираешься осуществить обмен, передать моего… просто ребенка женщине, которая и не была беременна, а моего зарегистрировать как умершего.
— Тебя это не должно беспокоить, Арден, — поспешно ответил Рон. — Все детали я беру на себя. Деньги закрывают рты наглухо. Медсестры в родильном зале преданы мне. Они сделают все, что я им скажу.
Было совершенно очевидно, что он привык к подобным интригам, обделывая свои темные делишки. Для Арден это было абсолютно неприемлемо, и она почувствовала себя очень и очень неуютно, когда представила возможные последствия.
— Как мы… будем все это делать?
Теперь, когда он подумал, что она соглашается, его возбуждение усилилось.
— Сначала мы удостоверимся, что ты не беременна. — Он глупо и нагло ухмыльнулся. — Ведь в этом случае ничего будет невозможно сделать, не так ли? Я покажу им твою медицинскую карту, где придраться не к чему. У тебя не было проблем во время первой беременности. Мы подпишем контракт. Это будет в моем офисе.
— Что, если я не забеременею?
— Все будет нормально. Уж я постараюсь.
Она вздрогнула:
— Рон, мне нужно подумать.
— О чем тут думать?! — сорвался он было на крик. Но, увидев, что она упрямо приподняла подбородок, несколько смягчился и понадеялся на свое обаяние. — Конечно, я знаю. У тебя есть несколько дней, но они хотят получить ответ до конца недели.
Она дала ответ на следующее утро. Он был потрясен, когда она озвучила свои условия.
— Ты хочешь что? — не совсем понял ее ошарашенный Рон.
— Я сказала, что хочу половину денег после родов, а также документы о разводе, подписанные тобой и заверенные печатью. Между нами не должно быть близости до родов. Как только выйду из клиники со своими деньгами, я больше никогда не хочу видеть тебя.
— Ты не сможешь оставить меня, дорогуша. Если кто и будет внакладе, так это — ты. Клиника так много значит для тебя, ты просто не сможешь оставить меня в покое.
— Я уже решилась. Пока был жив отец, все шло так, как должно было идти. Но теперь у меня есть все основания полагать, что под твоим чутким руководством клиника постепенно разваливается. Я не хочу присутствовать, когда произойдет непоправимое. Эта клиника уже не то, чем я когда-то могла гордиться. — Она и дальше была прямолинейна. — Ты воспользовался мной, чтобы получить клинику. Теперь делай с ней все, что хочешь. Я выношу этого ребенка, как ты хочешь, потому что деньги, которые за это получу, освободят меня от тебя. Последний раз ты используешь меня, доктор Лоуэри.
Он принял все ее условия. Рон ничего не говорил ей, но Арден была почти уверена, что кредиторы наседают на него. Отчаявшийся человек не имеет выбора: он просто принимает условия, которые ему выдвигают. Когда она покинула клинику, чувствуя себя униженной тем, как ее использовали, и опустошенной, но свободной, она не пожалела о своем решении. Деньги, которые она заработала за девять месяцев, помогли ей лучше позаботиться о Джоу.
Но сейчас, почти два года спустя, у нее уже не было той решимости, какую она ощущала, когда согласилась вынашивать ребенка неизвестного ей человека. Маккэслины остались довольны, так как их желание исполнилось, когда она родила мальчика. Он наполнил их совместную жизнь смыслом и дал Эндрю стержень, за который он смог ухватиться, — реальность, которая заставила его выжить, когда все вокруг рухнуло. Не было ли это тем, что освобождало Арден от вины, которую она испытывала? Но почему она продолжала винить себя? В любом случае было слишком поздно что-либо менять.
Арден сидела не двигаясь, вспоминая события, которые в конце концов и привели ее на этот прекрасный остров. Наконец она встала и потянулась, разминая затекшие от долгого пребывания в одном и том же положении мышцы. Она провела вечер в комнате, делая записи и размышляя, когда ей лучше будет сказать Эндрю Маккэслину, кто она такая, и как попросить его позволить ей взглянуть на своего сына.
— Привет! — Он подбежал к краю корта и посмотрел вверх на нее. Она снова сидела за тем же столиком у края. — Ты, похоже, совсем не волнуешься.
— А от тебя прямо пар идет.
Эндрю удивленно засмеялся:
— Ты очень точно определила мое состояние. Гэри гоняет меня вовсю за мои же деньги.
— Я бы сказала, что он тоже не зря получает свои деньги.
Арден наблюдала за игрой последние два гейма и видела, что Эндрю играл в полную силу, с той энергией, которой он обладал до того, как беда и алкоголь отняли у него мастерство.
Ему, казалось, было приятно, что она это заметила.
— Да, пару раз мне удалось хорошо отбить мячи, — скромно признался он. — Я наигрываю себе хороший аппетит, чтобы получить удовольствие от ланча.
— Только на меня не рассчитывай. Я получаю удовольствие от игры.
Он поклонился ей в пояс и поспешил обратно на корт, подзывая выглядевшего крайне усталым Гэри и сообщая ему, что время отдыха закончилось. В следующем гейме Эндрю не потерял ни одного очка. К счастью для Гэри, тем не менее один из профессионалов клуба предложил отыграться за него. Игра несколько раз заканчивалась вничью 40:40, пока Эндрю не выиграл два мяча подряд и не вышел победителем.
Не обращая внимания на беснующихся девиц, которые снова собрались, как стайка ярких разноцветных бабочек, за забором, Эндрю, забавно пошатываясь, подошел к стене и взглянул на Арден.
— Матадор должен бросить ухо, или хвост, или там что-нибудь еще, принадлежащее быку, к ногам дамы, чтобы посвятить ей свою победу?
— Конечно, — засмеялась она. — Но пожалуйста, пусть это будет не ухо Гэри.
— Но тогда мне нечего бросить к вашим ногам, кроме как теннисный мячик. Ну или промокшее от пота полотенце.
— Я выбираю мяч.
Эндрю подбросил его, и она ловко поймала, склонив голову в царственном жесте одобрения.
— Закажи мне четыре стакана воды, и я присоединюсь к тебе через минуту.
Арден видела, как Эндрю, перебросив сумку через плечо, вприпрыжку помчался к раздевалке. Он помахал ей рукой прежде, чем скрыться за толстой металлической дверью.
