Валерия Горбачева - Дача Стамбула
И вдруг стало тихо. Оглянувшись, Аня видит, что драка закончилась и несколько человек стоят вокруг них кружком и молча смотрят. Парнишка, которому она оказывала помощь, неловко переваливается на бок, садится и, смущенно улыбаясь, снимает окровавленную салфетку с руки. Кровотечения нет. Тонкий порез слегка воспален, припух, но стянут. Все молчат, пораженные увиденным.
– И голова не болит, – неожиданно, как будто продолжая какую-то мысль, произносит мальчишка.
И тут Ане становится страшно. Она медленно выпрямляется и осторожно пятится, пытаясь выйти из круга. Ребята нехотя расступаются. Резко повернувшись, Аня со всех ног бежит. Она не знает куда, она не понимает почему, она не думает, не видит, не слышит ничего. Она даже не пытается подумать. Страх гонит ее. Аня не понимает, чего она боится. Но прекрасно чувствует этот страх: пересохшие вдруг губы, влажные ладони и ледяные кончики пальцев. Ее бег похож на картинку из фильма ужасов: стройная красивая девушка бежит по черному парку с расширенными от ужаса глазами. Отличает ее только одно: она не кричит. И не оглядывается.
Поэтому она не видит, как стремительной тенью охотника несется за ней парень. Он настигает ее быстро, резко разворачивает к себе и закрывает рот поцелуем. Он разгорячен дракой, погоней, темнотой ночного парка. Его Аня не боится, она узнала парня сразу – «плейбой». Его горящие глаза, разорванная на груди рубаха, сильные требовательные руки действуют на девушку гипнотически. Она сама теряет голову и лихорадочно отвечает на его поцелуи. Волнение, страх, непонятные предчувствия и воспоминания – все исчезает. Только она и он, и они во власти ночи.
Неожиданно звонит телефон. Резко, настойчиво, невероятно громко. Парень рывком вытаскивает миниатюрный аппарат из кармана Аниного пиджака и, не отрываясь от губ девушки, с силой швыряет его в сторону. Телефон, пролетев совсем немного, с неожиданно радостным звоном ударяется о какое-то дерево, падает на землю и наконец замолкает. Но Аня уже пришла в себя. Сильно упершись ладонями в грудь парня, она тихо произносит: «Довольно». Видя, что парень не хочет ее слышать, она немного повышает голос: «Довольно!» «Почему?» – спрашивает он, тяжело дыша, глухим от напряжения голосом. Он еще крепко прижимает ее к себе, ласкает губами ее волосы, но он уже все понял и… смирился. Аня правильно угадала его – он мужчина, он не насильник.
– Ты сломал и разбил сегодня много всего, пощади хотя бы мое сердце. – Аня улыбается, она даже немного кокетничает, ей не хочется обижать парня, он почти нравится ей.
– Много всего? – Похоже, он еще не совсем пришел в себя, хотя честно пытается взять себя в руки.
– Ну да, и стулья в кафе, и мой телефон. – Аня кивает в сторону, куда улетел мобильник, пущенный сильной рукой.
– Твой телефон? – Парень смотрит на нее почти осмысленно. – О Боже! Прости меня, – он смеется, – ты хочешь ту же модель или выберешь что-нибудь новенькое?
Он смеется, похоже, не испытывая ни малейшего раскаяния, и Ане тоже становится смешно. Так смешно, что она не в силах удержаться от смеха, настоящего хохота. Она хохочет, утирая слезы, и, показывая в темноту, бормочет:
– Надо хотя бы симку найти…
Они находят разбитый телефон, парень с трудом вынимает из него пластиковую карточку. Вытаскивает свой телефон и меняет в нем сим-карту на Анину.
– Возьми пока мой, а завтра пойдем купим тебе новый.
Аня берет телефон. Стильный черный корпус, оттененный серебряными вставками, строг и шикарен одновременно, ни одной лишней детали, ни одного вычурного украшения, в нем есть что-то фантастическое, он напоминает инопланетную игрушку. Он совершенен. Аня с удивлением смотрит на парня:
– Что это за модель? Я таких не видела.
– И не увидишь, – он снисходительно улыбается, – это эксклюзив. Мне его друг сделал, корпус, конечно.
Парень наклоняется к Ане и шепчет:
– Надо бы мне соврать, что сам делал, да уж поздно…
«Он нравится мне все больше», – подумала Аня, а вслух произнесла:
– Тогда я его забираю в качестве компенсации за причиненный ущерб. И не возражай.
Неожиданно она вспоминает о своей Юльке, оставленной в кафе.
– Пойдем обратно, – Аня берет парня за руку, – Юлька меня, наверное, потеряла.
– Юлька о тебе, я думаю, и не вспоминает сейчас, – усмехается «плейбой», – она занята с именинником.
Аня резко вскидывает глаза.
– Что?
– Не беспокойся, – «плейбой» обнимает Аню за плечи и ведет по дорожке парка, – все в пределах приличий. Я Мишку предупредил, что голову ему оторву за сестренку. Но поцеловаться-то вволю ей можно? – Парень наклоняется к Ане. – Бесконтрольно…
– Сестренку? – Аня предпочла не услышать двусмысленности последних слов. – Я что-то ничего не понимаю…
Вдруг в ее голове что-то щелкает, и она останавливается, глядя на парня:
– Так ты Антон?
В то самое лето, когда Аня с родителями впервые приехали в Крым, Юльке было тринадцать. На шестнадцатилетнюю Аню она смотрела снизу вверх и ловила каждое ее слово. Ане Юлька тоже понравилась – она была веселой и неглупой. Кроме того, она уже тогда была, как бы это назвать, деликатной, что ли. Когда у Ани появился Егор, Юлька не обижалась, не завидовала, не говорила глупостей и не мешала.
Юлька первая написала ей письмо. Обычное, в конверте. Аня ответила не сразу. Она отвыкла писать простые письма. Но потом пришло еще одно, и Ане стало стыдно. Она села писать ответ, намереваясь сочинить маленькую записку-отписку, но неожиданно увлеклась. Письмо получилось большим и подробным. Так и завязалась их переписка. Юлька писала чаще, подробно описывая школьные проблемы, хвастаясь записками от мальчишек и жалуясь на строгих родителей и учителей. Аня отвечала не столь часто, но тоже подробно. Как-то Юлька осторожно спросила в письме про Егора. Анечка ответила, что курортные романы – это несерьезно. Больше они этой темы не касались. В тот год, когда Аня поступала в институт, Юлька написала ей, что вернулся из армии ее двоюродный брат Антон. Юлька подробно писала, какой он хороший, красивый, замечательный. Но Аня была занята своими делами. Ну брат и брат. Потом Юлька нередко писала про Антона, Аня читала, знала, что он поступил в институт на заочное отделение, так как нужно было работать, что у него золотые руки и золотое сердце, что он дружит со всеми девчонками, но жениться пока не собирается. Для Ани вся информация об Антоне была совершенно отвлеченной. Впрочем, как и информация о самой Юльке. Нет, Аня, конечно, знала, что три года назад Юлька закончила школу, в институт не поступила, «Антон сказал, что год терять не стоит», поэтому Юлька поступила в техникум на бухгалтерское отделение. Профессия ей понравилась, и, отучившись два года, она больше никуда не поступала, а устроилась на работу. Все это Аня знала, но когда увидела Юльку, встречавшую ее на вокзале позавчера, она слегка опешила. Неужели эта взрослая симпатичная девушка и есть ее маленькая Юлька? Почему-то Аня представляла ее тринадцатилетней девчонкой со смешным хвостиком. А Юлька оказалась ровесницей. Потом весь вечер они смеялись и заново узнавали друг друга. Так и Антон. Он был каким-то совершенно неконкретным братом Юльки. В кафе Юлька не сказала, что это и есть ее «красивый, замечательный, хороший» двоюродный брат. Впрочем, Аня даже не помнила, чтобы Юлька их знакомила, кажется, «плейбой» представлялся сам.
