Хелен Данн - Легче перышка
— Ты за ним присмотришь? У него такое слабое сердце. (Это он придумал, чтобы не бегать кросс.) Он не ест мюсли. И зеленый горошек. И…
— Мам, все понятно. Мне пора, — обрываю ее на полуслове. Рядом со мной стоит Свен, в руках у него три галстука. — Финну нужно время, чтобы разобраться в себе. Ты же его знаешь. Через неделю он откроет для себя индуизм и вернется домой.
— Какой кошмар. Это которые тюрбаны на голове носят?
— Я пошутила. Мам, слушай, я перезвоню, — обещаю я и кладу трубку.
Свен держит три галстука: темно-синий, зеленый с якорями и отвратительный цветной — прошлым вечером Лиз стошнило чем-то похожим.
— Который? — спрашивает он.
— Для чего? — Я смотрю на него безучастно.
— Для фотографии.
— Фотографии? — еще безучастнее.
— Патти сказала, тебе удалось продвинуть мою сделку на первую полосу завтрашней «Файненшл таймс». — Это до или после материала о банкротстве крупнейшей промышленной компании? — Теперь им нужна фотография. — Вскрытия трупа Патти, потому что я собираюсь ее убить. Бросаю взгляд на ее рабочее место. Какая неожиданность. Патти ушла на обед.
— Думаю, она перепутала с другим материалом, над которым мы сейчас работаем, — дипломатично отвечаю я. (Свен удручен.) — Но зеленый галстук очень даже неплох. Можно подумать, что в детстве вы носили морской значок. — Его очередь делать безучастное лицо. — В этом нет ничего плохого, честно. — Звонит телефон на столе Патти. — Нужно ответить. Извините. Весь отдел ушел на обед.
Что в общем-то не совсем правда. Табита проводит день на стратегической встрече с Джайлсом Хеппельтвейтом-Джоунсом. Он большая шишка в «Смитс», крупной компании Сити по связям с общественностью. Приходит к Табите раз в неделю и рассказывает — по льготной цене триста фунтов в час плюс НДС, — как «Браунс Блэк» может улучшить освещение своей работы в прессе. Этим утром он посоветовал (Табита попросила его сказать об этом мне) увеличить объем материалов. Добавить в колонке несколько дюймов — так и сказал. Даже не знаю, как бы мы без него справлялись.
Джайлс единственный из всех, кого я знаю, способен сделать из моржа счастливого красавца. Он полный, с чудовищным красным носом, утопающим глубоко в щеках с венозным рисунком — результат многолетнего переедания. Седые волосы вечно зализаны гелем, который так с них и сочится. За последние три года я много раз с ним встречалась: приносила кофе, уносила пальто, выслушивала мудрые советы — но стоит спросить у него мое имя, и он не найдет что сказать.
Хватаю трубку на столе Патти, почти наверняка знаю, что сейчас будет.
— Орла. Это ты?
— Да, Патти. Ты где? И что ты наговорила Свену? Бедняга, он так расстроен.
— Кто? А, он меня так достал, все шпрасивал про фотографии.
— Ты пьяна?
— Брось. Прошто рыба со мной не в ладу. Тут журналист, он щитает также. Нам немного нехорошо. Надо пойти домой. Может, скажешь Табите?
— Ладно, но послушай, Патти, завтра ты должна быть на работе. Табита и Джайлс уедут на «Королевский Аскот». Иначе я останусь совсем одна.
— Хорошо. О, почти забыла. Звонил Себастиан.
— Когда?
— Утром. Шказал, что уехал на встречу какую-то. Позвонит завтра. Просил на пятницу ничего не планировать. Что-то говорил про юб… юбл… а, черт. Праздник какой-то.
— Бедняжка. Надеюсь, рыба была хорошо охлажденной и принесли ее с пробкой во рту?
Как похудеть — совет № 5
Бери выше
Едва я успела схватить блинчик с беконом с тележки для завтрака, как Табита вызвала меня к себе в кабинет. Черт. Пока вернусь, уже остынет. Как и хваленый ужин, который Финн приготовил для меня вчера. Сандвич с ветчиной. По всей видимости, моя микроволновка кардинально отличается от маминой, и поэтому он не смог положить в нее готовые продукты. Обвинил во всем лондонское электричество. Сказал, что дома стандартная мощность, и он привык только к десятичной системе. И нет ли у меня, между прочим, еще денег? Его неприятно удивил нарезанный ломтиками хлеб. И пармская ветчина. Разве бывают такие цены? Где они закупают продукты? В Италии?
Джайлс сидит в кресле — четыре копии чиппендельских кресел стоят вокруг длинного стола из красного дерева в огромном кабинете Табиты. Повсюду разбросана скомканная бумага. На одном конце стола лежит раскрытый словарь. Джайлс в костюме, готов отправиться на «Королевский Аскот»; к лацкану шелковой нитью прикреплена овальная розовая карточка — приглашение на королевскую трибуну. Джайлс смотрит на меня, во взгляде ни тени узнавания.
— Орла Кеннеди, — подсказываю я ему. — Младший сотрудник пресс-бюро.
Рассеянно улыбается.
— Орла, может, присядешь? — Табита сидит за огромным столом и с карандашом в руке читает газету. На ней шелковое цельнокроеное цвета нефрита, украшенное вышитыми вишенками, волосы по-модному собраны на затылке. Нефритового цвета шляпка с огромными полями, усыпанная ярко-красными искусственными вишенками, лежит на столе. — Мы с Джайлсом прибыли сегодня рано. Кое-что произошло. (Сейчас угадаю, Табита, ты сломала ноготь? Или Джайлс не смог справиться с ветром, пока добирался на регулярную встречу?) Поздно вечером мне позвонил один репортер. Ходят слухи, что банк несет операционные убытки.
Смотрю на нее в ужасе:
— Не может быть.
Я долго работала в Сити и прекрасно знаю: операционные убытки означают банкротство. Биржевой брокер боится признаться о малом убытке и не в силах противостоять соблазну умолчать о погрешности, в результате маленькая ямка превращается в огромный котлован. Достаточно огромный, чтобы поглотить банк. Всем известна скандальная история с Ником Лисоном и банком «Бэрингс».
— Ну, конечно, не может, — раздраженно бросает Табита. — У нас работают одни из лучших брокеров Сити. Они не ошибаются. Но подобные слухи пресекать нужно сразу. Мы с Джайлсом с шести утра работаем над подходящим заявлением. — Она поворачивается к нему и улыбается. — Не представляю, что бы я делала без его опыта и компетентности.
Он благодарно улыбается и мягко отмахивается от комплиментов:
— Пустяки, дорогая.
Табита передает мне лист бумаги, который она внимательно изучала:
— Это ответ банка. (Читаю: ««Браунс Блэк»» отрицает наличие операционных убытков». Мы вряд ли смогли бы сочинить такой опус без Джайлса.) Значит так, Орла, будешь зачитывать это каждому журналисту, который позвонит с вопросом об операционных убытках. Справишься? (Должна ли я взмолить о помощи? Наверное, нет. Киваю.) И скажи об этом Патти. Еще, — заглядывает в электронную записную книжку, — чуть позже вместо меня отправишься на встречу, — заглядывает в «Пилот», — с новым аналитиком, который приступает к работе на следующей неделе. Его зовут Тони Янгер. Я о нем совершенно забыла.
