3ора Слоун - Ты не знал?…
— Срок моего контракта истек, — продолжал он. — Я мог бы остаться в Лондоне, но скорее всего с осени буду работать в эдинбургском университете. Им там нужен исследователь-консультант, и меня пригласили.
Помолчав, Сиб решительно сказала:
— Хорошо. Скажи, когда отходит поезд на Эдинбург. Встретимся на платформе.
Некоторое время Иниас молча смотрел на нее. Казалось, до него не сразу дошел смысл услышанного.
— Так ты согласна! — наконец изумленно произнес он.
Сиб кивнула, еще раз подумав, что этот тип явно не в себе.
— Конечно. Почему бы нет?
— Прекрасно!
Иниас вздохнул с нескрываемым облегчением, и Сиб решила, что пора сматываться. Она боялась передумать и огорчить этого в общем-то симпатичного, хотя и на редкость странного человека.
— Если не знаешь, когда отходит поезд, можешь позвонить Биллу. Он все мне передаст.
Иниас скосил глаза на хозяина заведения, который облокотясь о стойку, листал журнал. Доверия он не вызывал.
— Может, лучше заехать за тобой на такси? — предложил Иниас.
— Ну уж дудки! Либо встречаемся на вокзале, либо сделка не состоится!
Иниас понял, что девушка боится, как бы он не узнал, где она живет, и, подумав, решил, что это вполне объяснимо. Чтобы хоть немного успокоить ее, он достал из кармана паспорт и протянул ей.
Сиб внимательно изучила документ. Паспорт был испещрен штампами таможен разных государств — по преимуществу африканских. На фотографии Иниас был несколькими годами моложе, но вполне узнаваем. На первой страничке она прочла: «Имя: Иниас Нейл Блэр. Род занятий: врач. Место рождения: Лондон».
— А твои родители тоже врачи? — спросила Сиб.
— Нет, они были специалистами в области обводнения засушливых земель, — объяснил Иниас. — И много времени жили в странах Азии и Африки. Это просто чудо, что я появился на свет в Лондоне.
— Были… жили… Они, что же уже умерли? — робко поинтересовалась девушка.
— Погибли, когда во время прокладки русла для канала от взрыва обрушилась часть скалы, — произнес Иниас.
— Прости, — потупилась Сиб.
— Тебе не за что извиняться. Это было давно. И потом я толком не знал их. Меня с сестрой воспитывала бабушка. А вот она как раз живет по соседству.
— А-а-а… — Стало быть, придется познакомиться с его семейством. — А вы с сестрой близки?
— И да, и нет. Ведь я много лет прожил за границей… Ну а ты? У тебя есть братья или сестры?
— Нет. Я маленькая императрица! — Сиб вычитала это выражение в одном журнале, и оно ей очень понравилось. — Так выражаются в Китае, где теперь положено иметь не более одного ребенка. Кстати, похоже, английские семьи переняли эту моду, чтобы дать единственному чаду все, что только можно.
— И ты получила все?
Недаром ему с самого начала показалось, что девчонка соткана из противоречий!
— Разумеется, — иронично прищурилась она. — Ты же видишь: я обедаю в роскошных ресторанах, одеваюсь у известных кутюрье и живу в собственном имении.
— Выходит, нет?
Сиб лишь плечами передернула. Пусть думает, что хочет! Ее ведь и вправду баловали, и она ни в чем не знала недостатка — до того самого дня, когда сбежала из дому в чем была… Очень скоро нарядную кофточку пришлось пустить на тряпки. Куртка, купленная за двести фунтов, продержалась немногим дольше. Фирменные джинсы, впрочем, служили ей до сих пор.
Сиб молча протянула Иниасу его паспорт.
— Ну а теперь, когда знаешь обо мне все, может быть, сообщишь свой адрес? — поинтересовался он.
— Лишь на том основании, что ты доктор Блэр?
— Понял.
Взяв бумажную салфетку, Ипиас что-то на ней написал и протянул собеседнице.
— Отель «Дорчестер», — вслух прочла Сиб. — Ну, ни фига себе!
Решив пока не обращать внимания на ее манеры, Иниас сказал:
— Жди меня завтра в холле, в девять утра. Походим по магазинам, подыщем тебе приличную одежду. Согласна?
Засовывая салфетку в карман куртки, Сиб молча кивнула. Смотреть Иниасу в глаза она почему-то боялась.
По правде говоря, ее уже начали терзать сомнения. Известно ведь, что девушки, доверяющие незнакомцам, пусть самым что ни на есть респектабельным, сами ищут приключений на свою голову. Разве можно знать, что на уме у этого типа?
Сиб шла быстро. Лаки послушно трусил рядом. Пару раз она оглянулась, но никто ее не преследовал. Он поверил ей. Поверил в то, что она выйдет за него замуж!
— Ну и придурок! — процедила Сиб сквозь зубы, в глубине души чувствуя себя премерзко.
Однако сам виноват: наобещал с три короба — кто же перед этим устоит? Чистая постель, вкусная еда, большие деньги… И все это даром!
Но бесплатный сыр бывает только в мышеловке — это Сиб в свое время усвоила твердо. Она вспомнила отчима — респектабельного врача, обворожительного хозяина дома, прекрасного семьянина. Все вокруг считали, что он заменил ей родного отца… Но он был таким лишь до тех пор, покуда не вознамерился получить по счетам!..
Миновав пустырь, Сиб в последний раз оглянулась, прежде чем войти в заброшенный дом, где жила. Убедившись, что никто ее не видит, девушка осторожно сдвинула плохо приколоченную доску, пролезла внутрь и втащила за собой упирающегося Лаки. Потом вернула доску в прежнее положение и для верности приперла ее изнутри кирпичом. В рюкзаке был фонарик, и Сиб включила его на самую малую мощность, только чтобы найти в полусгнившем буфете свечу и спички: батарейки приходилось экономить.
Спальню она устроила на втором этаже в самой дальней комнате, где валялся старый продавленный матрас. Все-таки лучше, чем спать на голом полу. Спальный мешок Сиб предусмотрительно захватила из дома и стирала в прачечной, когда заводились деньги. Вообще-то главным неудобством было для нее отсутствие горячей воды — Сиб все время чувствовала себя грязной…
Так она и жила — то в одном пустующем доме, то в другом — вот уже три месяца и постепенно привыкала к такой жизни. Но встреча с Иниасом Блэром грозила все перевернуть.
Девушка направилась в туалет и взглянула на себя в треснувшее зеркало, висевшее над замызганной раковиной. Из зеркала на нее смотрело худое и бледное лицо с темными провалами глаз. А ведь когда-то ее считали хорошенькой. Неужели она никогда уже не станет прежней? Неужели эта мерзкая жизнь навсегда ее изуродовала?
Сиб еще раз подумала о предложении Иниаса Блэра. Может, она просто дура и нужно соглашаться, несмотря ни на что? Конечно, такой брак насквозь лжив, но ведь ее родная мать живет во лжи вот уже много лет — и хоть бы что!
Неужели мать и отца Сиб обманывала? Этого, наверное, никогда уже не узнать… Когда его не стало, Беатрис Верной билась в истерике. А через пару месяцев закрутила головокружительный роман с Эндрю Лоусоном, блестящим молодым адвокатом.
