Хосе Антонио Бальтазар - Счастливые слезы Марианны
Заливистый смех Лили, перекрыв шум моторов, донесся до нескольких машин, водители которых приветливо помахали ей рукой.
Глава 15
В этот субботний вечер ресторан-кабаре «Габриэла» был почти полон.
На предыдущей неделе сменили «тропическую» программу на новую, «эротическую», достаточно смелую, но в пределах допустимого. В планы Бласа Кесады не входило общение с полицией нравов и тем более с католической прессой.
Самым скабрезным номером в первом отделении программы был аттракцион под названием «Секс-конструктор». Суть номера со всей прямолинейностью объяснила зазвучавшая из динамиков песенка:
Ноги, груди, бедра, животы
разной формы, плотности и цвета!
Складывай из них без суеты
идеальный образ для дуэта!
Шумнее других вел себя перебравший неразбавленного виски Кики, который то и дело получал под столом пинки от Себастьяна.
— Кики, кретин, застегни «молнию» на рыле! — шипел на него Себастьян. — На нас смотрят!
— Потому что мы самые орлы! — хихикал Кики. — Ты чего лягаешься!
У Кики были основания радоваться: как никогда удачно он сбыл сегодня тридцать порций «нюхалки» перекупщику — ученику-старшекласснику. Себастьян не одобрил акцию: возможное наказание за сбыт наркотиков несовершеннолетним было намного суровее.
На сцене кабаре за высокой ширмой выстроились пять девушек-моделей.
Приподнялась нижняя часть ширмы, и посетителям открылись пять пар разнокалиберных ножек.
Жюри, составленное из посетителей кабаре, должно было выбрать одну пару анонимных конечностей.
— Ну ты гляди, Себастьян! Одни других лучше! Вон те с краю, об заклад бьюсь, ноги Вивиан!
— Для тебя любые ножки без разбору — Вивиан!
— Не скажи! Я ее ноги на дюжину других не променяю! — привстал Кики, хлопнув ладонью по столику.
— Сиди смирно, кретин! — тихо прикрикнул Себастьян, рывком усадив его на стул.
Жюри быстро определило неведомую обладательницу наилучших ног, пометив оба ее колена большущим, сомнительной формы красным фломастером, после чего шторка задернулась, но открылась другая, выше, обнаружив второй «этаж», состоящий из пяти едва прикрытых женских бедер, соблазнительно переваливавшихся с бока на бок.
У сидящих за столиками вырвался сдержанный восхищенный вздох. У Кики — смесь всхлипа и визга.
— Уй! Вон та, в полосатых трусиках, точно Вивиан!
— Тише! Ты что, на скандал нарываешься?
А жюри продолжало свою работу, результатом которой явился последовательный отбор одного живота, одного торса и одних рук, также помеченных членообразным фломастером.
Наконец были открыты лица, среди них — строгое и прекрасное, с ироничным очерком губ лицо Виктории, которое было единогласно признано наилучшим, к деланному разочарованию других лиц, среди которых больше всего «убивалось» лицо прекрасной светлой мулатки с острова Тринидад — Лулу.
Один из членов жюри сунулся было с непристойным фломастером к лицу Виктории, но подскочивший к нему почитатель танцовщицы схватил его за лацканы пиджака.
Обстановку разрядило флегматичное появление верзилы Диди, вышибалы: один его вид быстро развел ссорящихся по их столикам.
Так были отобраны все элементы для «идеальной модели». Напряжение достигло апогея. Вся пятерка красавиц вышла из-за ширмы.
К шумной радости разгоряченных посетителей, обнаружилось, что большинство помеченных фломастером «этажей», кроме полосатых бедер, владелицей которых действительно была Вивиан, принадлежали Виктории.
Разочарованный Кики начал скандировать:
— Ви-ви-ан! Ви-ви-ан!
— Рехнулся?! Блас смотрит на тебя!
Кики моментально притих, повернув голову туда, где в дверях, ведущих во внутренний коридор, дымил трубкой лысый Блас. Кики незаметно помахал ему рукой на уровне груди. Блас резко повернулся и скрылся за дверью.
— Дождался, кретин! Он нас теперь на порог «Габриэлы» не пустит!
— Здесь кабаре! Уж и повеселиться нельзя, — обиженно и в то же время пугливо пробормотал Кики.
Склонившись к самому его уху и дав ему еще одного пинка под столом, Себастьян сказал:
— Веселиться можно. Нельзя махать ручкой Бласу. Пошли!
Ведя Кики к выходу, Себастьян столкнулся в проходе с Лили и Бето.
— Себас, Кики!
— Лили! — поцеловал ее в щеку Себастьян, холодно покосившись на Бето. Лили понимала смысл его колючего взгляда: Себастьян никак не может забыть их стычку у нее на вечеринке из-за Марисабель в начале года. Она шутливо топнула ногой.
— Прошу вас, кабальеро, протянуть друг другу руки!
Бето, добродушно улыбнувшись, обнял Себастьяна, а Кики ринулся обнимать Лили, чему оба кабальеро решительно воспрепятствовали.
— Не держит удары, — извинился за пьяного приятеля Себастьян.
— Приходите ко мне, буду рад.
— Это куда же? — спросил Себастьян, хотя был наслышан от той же Лили о завидном повороте событий в жизни «сироты».
— В дом моих родителей, — Бето широко улыбнулся. — В дом Сальватьерра.
— Непременно! — буркнул Себастьян. — И передай привет Марисабель.
— Непременно! — в тон ему буркнул Бето.
— Прошу тебя, Себас, позвони мне завтра, мне надо кое о чем с тобой переговорить. — Лили незаметно подмигнула Себастьяну.
— О'кей! — ответил он, продолжив буксировать Кики к выходу.
На улице вместе с первым глотком прохладного, но изрядно загазованного столичного воздуха Кики получил сильный удар по лицу.
— От хозяина! — сказал, криво ухмыляясь, вышибала Диди. — Приходите снова, всегда будем рады!
— Ну, спасибо хозяину! — заныл Кики, размазывая кровь.
Глава 16
Официант усадил Лили и Бето почти у самой сцены. Они пришли как раз к началу второй части вечернего шоу.
— А теперь, — объявил конферансье, — мы попросим на сцену победительницу конкурса, нашу несравненную «идеальную модель» Неукротимую Викторию!
Последние его слова были покрыты шумными аплодисментами и одобрительными возгласами: к этому часу атмосфера в кабаре пришла в свою наилучшую норму, когда счета посетителей, которые нетерпеливо подзывают сбившихся с ног официантов, начинают стремительно расти пропорционально выпитым дамами ликерам и унциям крепких мужских напитков.
Когда свет погас и сцену высветили разноцветные лучи направленных проекторов, глазам зрителей предстало огромное ослепительно белое шелковое полотно.
— Это что еще за фокус? — громко спросил один из простаков-посетителей. — Парашют, что ли?
