Алекс Регул - Выпьем... "За любовь!"
- И что дальше? – спросил у себя.
Но себе не ответил.
Мне было не ясно, что делать дальше.
Да и нужно ли было что-либо делать в таких обстоятельствах?
Тоска душила.
Но неожиданно я увидел обувь Ирмы. Она стояла в прихожей. Значит Ирма не ушла! Но где она? Я не смотрел только на балконе и в ванной. И действительно, в ванной комнате горел свет. Это я по выключателю понял. Но там было тихо. Вода не шумела. Мгновенно распахнул дверь и вошёл.
Ирма лежала в ванной. Мне стало тепло. Как будто я сам окунулся в тёплую воду. Я прикрыл дверь, чтобы тепло не уходило. И замер у дверей. Но спустя несколько секунд Ирма открыла глаза и увидела меня. Конечно, она испугалась. Вскрикнула и бултыхнулась в воде. Пена волной пошла по ванне, и небольшой шапкой выскользнула к моим ногам. Но я смотрел только на Ирму. Синяк, что я ей вчера поставил по неосторожности, тёмным пятном залёг под глазом. Однако он не мог испортить общую красивую картинку. Любуясь Ирмой, я не сразу понял, что она возмущена моим вторжением.
Наверное, это глупо, но я не счел своё поведение наглым. Смотря на эту женщину, мне хотелось нырнуть к ней под пену. Погрузившись в воду, коснуться её тела. Поэтому сейчас её возмущённая речь в мой адрес, это ничто - звук порхания бабочки, против той гневной брани, которую она бы обрушила на меня, реализуй я своё истинное желание. Но когда она поднялась и словно рождающаяся Афродита из морской пены вышла из воды, я совсем окаменел.
«…И лишь над глыбами гранита
Чуть показался рыжий диск,
Из моря вышла Афродита,
Слепя жемчужинами брызг…» (1)
Ирма мне что-то говорила, я не слышал ничего. Даже интонацию не улавливал. Только видел её глаза. Конечно, мне хотелось её всю рассмотреть, хотя бы окинуть взглядом мокрое тело. Но её взгляд глаз самого красивого серо-каре-зелённого цвета, меня пленив, не отпускал.
«Не каждый в этой жизни знает,
Что есть у женщин такой взор,
Который сердце пробивает,
Как дротик, брошенный в упор.
И где б ты не бродил по свету,
И сколько б женщин не любил,
Ты не забудешь встречу эту
И ту, чей взгляд тебя сразил!» (1)
Однако Ирма отвела взгляд и иллюзия разрушилась. Она быстро обернулась полотенцем и ещё раз попыталась меня выпроводить. Моя рука потянулась к внутреннему карману пиджака. Я извлёк паспорт, в нём лежал свёрнутый листок. Развернув его, протянул Ирме свидетельство о разводе. Она его взяла и, прочитав, вернула мне.
- Вы мне можете вразумительно объяснить, где были весь день? Почему не отвечали на мои звонки?
- Ирма, я был в Москве. Оформлял свой развод. Полина давно предлагала развестись, а я всё чего-то ждал. Надеялся, что она вернётся. А зачем? Мы друг другу не нужны. Мы чужие. Нас связывают только взрослые сыновья и совместно нажитое имущество. А быть мужем без жены - глупо и жестоко… Ты бы с женатым связалась?
- Причём здесь я? - смутившись, ответила Ирма и стала собирать свои вещи. – Пожалуйста, выйдите, мне нужно одеться.
- Одевайся. Но не надейся, что я тебя выпущу из квартиры. Да, кстати, я голоден, как зверь! Ты же меня покормишь?
Удивлённый женский взгляд врезался в меня.
- Покормить, покормлю. Я не поняла, Вы дверь больше не будете запирать?
- Я дверь больше не буду… отпирать.
- Что!?
- Шутка. Жду тебя на кухне.
Выйдя из ванной комнаты, прошёл к входной двери, проверил, закрыт ли замок и, спрятав ключ в шкафу, зашёл к себе в комнату, переоделся и отправился на кухню. Там меня ждал ужин. Я уплетал за обе щеки. Ирма тоже поужинала, а когда навела порядок, стоя у раковины неожиданно поинтересовалась:
- Юрий Алексеевич, Вы меня проводите до выхода из квартиры?
- А смысл? Дверь всё равно закрыта. Ключ я спрятал. Ночуй у меня.
- Вы в курсе, что держать человека в заложниках – статья уголовного кодекса? Хоть условия освобождения огласите.
Она была серьёзной, но не злой. Это радовало.
- Давай в нарды сыграем, на желание?
- В нарды я играю плохо.
- Я знаю.
- Тогда, может, лучше в карты?
- Нет. В нарды.
- Ох, и тяжёлый Вы переговорщик! На что будем играть?
- На твоё пребывание этой ночью в моей квартире.
- Ладно, но только из уважения к Вам.
Мы сыграли. Она проиграла. И осталась у меня. Спала в зале. Я хотел предложить в спальне, но подумал, что перегну палку. Ирма не смотрела на меня, как на объект желаний. Стоило ли тогда своим нелепым предложением оголять свои чувства?
Утром она меня покормила, я ей подсунул комплект ключей от своей квартиры, разрешил опоздать на работу и ушёл. Конечно, я заметил, что она не обрадовалась, когда я ей вложил в руку ключи. Но я покинул её настолько быстро, что она не успела мне задать хоть какой-нибудь вопрос или высказать своё возмущение.
Весь рабочий день я тревожно ждал, что придёт Ирма и вернёт мне ключи. Но она всё не шла. Окрылённый этим фактом, в конце рабочего дня позвонил ей:
- Ирмочка, дорогая, иди домой. Я приеду к семи. Надеюсь, к тому времени ты уже успеешь разогреть ужин? - тишина в трубке выдала крайнее удивление Ирмы. Я решил пресечь попытки неправильного толкования моих слов. – Ты меня поняла?
- Юрий Алексеевич, у меня много работы. Я не могу уйти. Я вообще хотела сегодня задержаться допоздна.
- Золотце, иди домой, – но на всякий случай, придав голосу твёрдость, добавил. - Иначе уволю!
- Хорошо. Через десять минут я поеду к Вам на квартиру.
- Через пять. Учти, я проверю.
- Хорошо, через пять.
Её покладистость меня пугала. Я сомневался, что она выполнит мою просьбу. Но проверять не стал. К семи часам был дома.
Открыл дверь и меня с ног сбил приятный запах еды, идущий с кухни. Ирма была дома.
***
Ирма
После того, как накормив шефа, я навела порядок на вверенной кухонной территории, стала невольно метаться в мыслях. Что же делать дальше? Порядок наведён, мужчина накормлен. Пора и домой. Хозяин квартиры молчит. В нарды, видимо, играть сегодня ему не хочется. Ну, и я навязываться не стану.
- Юрий Алексеевич, надеюсь, Вы сыты? Я пошла домой. Или Вам ещё постирать что-нибудь нужно!? – сама удивляюсь своей наглости.
- Точно! – обрадовался Юрий. – Молодец! Хвалю, за инициативу. Пошли в спальню!
Он встал со стула и, взяв меня за руку, потащил в сторону спальни. Надежда во мне всё ещё будоражила сознание, а вдруг он предложит то, что я хочу услышать. Хочу, но боюсь на самом деле. Мне бы не думать о нём. Но не думать я не могла. И хотя я знала, чем заканчивается большинство служебных романов, соблазн был велик. Я его хотела, ненавидя себя за эту слабость. Моё несокрушимое мнение о бесперспективности и даже вредности интимных отношений с сотрудниками, тем более с непосредственным начальником, рассыпалось в хлам, ударившись об один аргумент, и этот аргумент сейчас держал меня за руку.
