Сьюзен Филлипс - Красив, богат и не женат
Хит не питал иллюзий относительно своей профессии. За последние десять лет спортивные агентства постепенно становились более продажными, чем букмекеры на петушиных боях. В большинстве штатов выдача лицензий превратилась в фарс. Любая дешевка, любой мелкий мошенник, который наскреб достаточно денег, чтобы напечатать визитные карточки, называл себя спортивным агентом и охотился за наивными спортсменами из университетских команд, особенно теми, у кого за душой ничего не было. Эта шваль совала молодым дурачкам деньги под столом, обещала машины и драгоценности, нанимала шлюх и платила «бонусы» любому, кто мог раздобыть подпись знаменитого спортсмена на контракте. Немало уважаемых агентов вышли из бизнеса, считая, что невозможно оставаться честным при такой конкуренции, но Хит не позволит себя вытеснить. Несмотря на одолевавшие его орды ничтожеств, он любил свою работу. Любил прилив адреналина, бушующий в крови каждый раз при появлении нового клиента и заключении сделки. Любил проверять, насколько эластичны границы раз и навсегда установленных правил. Это ему удавалось лучше всего. Да, он мог несколько раздвинуть эти границы. Но ни разу не нарушил ни одну. И никогда не обманывал клиента.
Хит молча наблюдал, как Робиллар, наклонив голову, слушает пространные объяснения Загорски. Волноваться не было причин. При всей репутации гламурного мальчика из Лос-Анджелеса Дин был вовсе не глуп и знал, что на него ведется охота. Пусть он мечта каждого агента, но сегодня вряд ли будет принимать решение.
Кошечка, с которой Хит пару раз переспал, прежде чем войти в режим подготовки к женитьбе, покачивая бедрами, направилась к нему. Волосы раскинуты по плечам, соски, как переспелые вишни, натягивают ТОНКУЮ ткань коротенького топа.
— Я провожу опрос. Если весь остаток жизни вам придется заниматься только одним видом секса, что бы вы выбрали? Пока что три к одному в пользу орального.
— А если я просто проголосую за гетеросексуалов?
Все три женщины оглушительно расхохотались, словно услышав нечто невероятно забавное. Ничего не скажешь, он просто король комического жанра!
Публика разгорячилась, подогретая спиртным и весельем, и несколько женщин, извивавшихся до сих пор под музыку, побежали к фонтанчикам, давшим название клубу — «Уотер-уоркс»[9]. Одежда прилипла к телам, обрисовав каждый изгиб и впадину. Раньше, только приехав в город, он любил клубную атмосферу, музыку и выпивку, красивых женщин и халявный секс, но к тридцати годам пресытился всем этим. И все же, как бы ему ни надоело, подобные развлечения оставались важной частью его бизнеса, и он просто не мог припомнить, когда ночью оказывался один в постели.
— Хит, дружище!
При виде Шона Палмера Хит расплылся в улыбке. Новый игрок команды «Чикаго беарз» был симпатичным парнишкой, высоким, мускулистым, с квадратным подбородком и лукавыми карими глазами. Мужчины обменялись одним из многих рискованных рукопожатий: прием, который с годами Хит научился блестяще выполнять.
— Как поживает сегодня Питон?
— Не жалуюсь, — кивнул Хит. Он много потрудился, чтобы завербовать защитника из штата Огайо. Тот блестяще сыграл в апреле, в первом раунде отборочных игр: один из тех моментов, когда Хит сознавал, ради чего работает. Шин был из хорошей семьи и упорно трудился. Хит намеревался сделать все возможное, чтобы он ни во что не вляпался.
Хит сделал женщинам знак, что хочет остаться один, и Шон разочарованно поморщился, но тут же, поняв, в чем дело, оживился. Как и все в клубе, он умирал от желания посплетничать о Робилларе.
— А ты почему не лижешь тощий белый зад Дина, как все остальные?
— Не люблю лизать зады на людях. Предпочитаю делать это с глазу на глаз.
— Робиллар — парень неглупый. И спешить не станет.
— Трудно его осуждать. У него большое будущее.
— Хочешь, замолвлю за тебя словечко?
— Еще бы!
Хит скрыл ухмылку. Робиллар плевать хотел на рекомендации какого-то новичка. Единственный, чье мнение хоть что-то для него значит, — это Кевин Такер, да и то еще не факт, что Дин его послушает. Потому что он одновременно обожествлял и ненавидел Кевина за решение играть еще один сезон, что опять оставляло Дина на скамейке запасных.
— Так что там я слышал насчет твоего решения отказаться от женщин? Все здешние леди только об этом и говорят. Чувствуют себя покинутыми, понимаешь, о чем я?
Нет смысла объяснять двадцатидвухлетнему мальчишке с карманами, набитыми свежеотпечатанными стодолларовыми банкнотами, что вечно гоняться за женщинами попросту не имеет смысла.
— Я очень занят.
— Слишком занят для «киски»?!
Шон выглядел настолько ошеломленным, что Хит рассмеялся. И нужно признаться, малыш в чем-то прав. Здесь, куда ни взглянешь, отовсюду из вырезов выпирают спелые груди, а едва обозначенные юбки подхватывают мягкие соблазнительные попки. Но ему нужно больше, чем просто секс. Ему нужен первый приз. Кто-то элегантный, изящный, красивый и милый. Родившийся с серебряной ложкой во рту. Идеальная жена, гибкая, стройная и прелестная, островок покоя в буре его жизни. Его тыл. Она будет помогать сглаживать все его шероховатости. Та женщина, которая наконец позволит почувствовать, что он добился всего, о чем мечтал. Исключая игры за «Даллас ковбойз».
Хит улыбнулся своей детской фантазии. Той, от которой пришлось отказаться вместе с планом каждую ночь спать с новой порнозвездой. Он поступил в университет штата Иллинойс, предлагавший спортивные стипендии, и играл в футбол за первую команду все четыре года. Но на последнем курсе смирился с тем фактом, что никогда не выбьется в первые ряды и навсегда останется для профессионалов не более чем третьеразрядным любителем. И даже тогда он сознавал, что должен быть лучшим в избранной профессии, и поэтому повернул свои мечты в ином направлении. Он получил самые высокие оценки за тесты при поступлении в юридический колледж, и влиятельное лицо из ассоциации выпускников Иллинойсского университета помогло ему поступить в Гарвард. Хит научился использовать мозги, приобретенный на улицах опыт и умение приспосабливаться к любому обществу, где бы оно ни собиралось: в раздевалке, аудитории или на палубе частной яхты.
И хотя он не делал секрета из своих провинциальных корней, мало того, хвастался ими при каждом удобном случае, все же не давал никому увидеть, сколько грязи все еще оставалось на этих корнях. Он носил костюмы лучших дизайнеров, водил самые дорогие машины, жил в самых модных районах. Разбирался в винах, хотя редко их пил, в искусстве и живописи, хотя не слишком любил ни то ни другое, и не нуждался в специальном руководстве, чтобы выбрать вилку для рыбы.
