Рассветная мечта - Голубева Татьяна Владимировна

Алла, внимательно наблюдавшая за подругой, сказала:

— Ты все так же мгновенно уходишь в себя. А я все так же не понимаю: хорошо это или плохо?

— Я тоже не понимаю, — улыбнулась Hаташа. — Видишь ли, дело в том, что я… ну, пытаюсь разобрался в себе. А что послужит очередным толчком, поводом к размышлению — кто знает? Вот ты сказала о родителях, о бабушке… и я поняла, что ничуть не тоскую по ним, наоборот, я рада, что осталась одна. Наверное, это нехорошо, даже жестоко, но что я могу поделать? Ты ведь знаешь, отец пил в последние годы. Вообще все было слишком тяжело. Ты, наверное меня осуждаешь?

— Еще чего! — возмутилась Алла. — Я, видишь ли, вообще научилась смотреть на жизнь просто, И принимать все так, как оно есть. И никого не осуждать, между прочим. Потому что мне кажется… то есть я уверена: что бы человек ни сделал, как бы он ни вел себя — у него наверняка есть для этого какие-то причины. Просто мы их не знаем.

— Ну да! — воскликнула Наташа. — Убил, например, сто человек, чтобы самому разбогатеть. Хорошая причина!

— Ну, не передергивай! — засмеялась Алла. — Конечно же, я не о преступниках говорю. Но с другой стороны, наверное, и в них можно найти что-то хорошее, человеческое, и не просто же так начали они воровать и убивать, что-то случилось в их жизни…

Болтая, Алла одновременно потрошила принесенный пакет. Из него дождем сыпались пакеты поменьше — яркие, блестящие, некоторые были перевязаны нарядными ленточками… у Наташи даже в глазах зарябило. Наконец Алла извлекла на свет две пачки молотого кофе.

— Вот! — торжественно сообщила она. — Видишь, какая я предусмотрительная? Спасибо мужу, научил! Раньше я ведь была такая растяпа… ну, ты и сама помнишь, правда?

— Конечно, помню, — хихикнула Наташа. — Еще бы не помнить!

Алла вечно теряла все без разбору, никогда не знала, где лежат ее учебники и тетради, даже в собственном портфеле ориентировалась с трудом…

Мельком оглядев кухню, Алла добавила эти впечатления к впечатлению от нищей гостиной, но промолчала. Однако Наташа заметила взгляд подруги и неожиданно смутилась.

— Я пока… пока еще не могла домом заняться, — пробормотала она. — Бабушка заболела сразу, как только мы школу окончили… А теперь я учусь, совсем времени нет.

— Где учишься? — заинтересовалась Алла.

Наташа смутилась еще сильнее. Почему-то ей показалось, что вот эта великолепная, явно весьма состоятельная женщина, в которую превратилась ее школьная подруга, посмотрит на нее с жалостью… какой-то бухгалтер, это надо же!.. Но Алла ждала ответа.

— На бухгалтерских курсах. В фирме предложили…

— Ого!

К огромному изумлению Наташи, во взгляде Аллы вспыхнуло неподдельное уважение, даже зависть! С чего бы это?

— Ну да, понимаешь, теперь у меня есть время, до сих пор мне приходилось постоянно бабушкиной заниматься…

— Натка? — завопила вдруг Алла во весь голос, перепугав Наташу до полусмерти. — Я всегда знала, что ты гений! Так оно и вышло! Я — провидица!

— Что ты несешь? — Наташа не могла понять восторженности подруги. — Какой гений? Ты что, с ума сошла?

Алла с грохотом водрузила на плиту первую попавшуюся кастрюльку (специальной кофеварки в этом доме, само собой, не было, она и искать не пыталась), плеснула в нее воды из чайника и зажгла газ. Это помогло ей немного успокоиться и разрешить наконец недоумение Наташи.

— Я ведь пробовала! — сообщила она, распечатывая пакет с кофе и начиная колдовать над кастрюлькой. — Меня муж заставил. Иди, говорит, на курсы, станешь бухгалтером, хорошее занятие, сможешь вместе со мной работать, ну и так далее… Ага, хорошее занятие. Только не медля меня. Я чуть мозги не вывихнула на всей этой цифири, честное слово! Нет, я правда старалась изо всех сил, «ужато огорчать не хотелось… ну, он и сам скоро понял, что пустое это занятие. Я тогда такая нервная стала, ты просто не представляешь! Это на второй год после свадьбы было, ему как раз предложили работу в Египте… ой, он у меня такой умный, просто жуть! Инженер хрен знает по каким машинам, что-то из области энергетики, я вообще ничего в этом не понимаю. В общем, посмотрел он, как я мучаюсь, и сказал: черт с тобой, золотая рыбка, бросай это безобразие. Вот уж радости у меня было! Еще как бросила! Зато я научилась бисер низать, и, можешь себе представить, мне все египетские дамы завидовали! Там это очень ценится. Потому что модно.

— Бисер низать?… — Теперь уже Наташу охватила лютая зависть.

Как часто она останавливалась у метро или на Невском проспекте возле женщин, продающих бисерные безделушки, ожерелья, серьги… Блеск крошечных стеклянных бусинок завораживал Наташу, она не в силах была отвести от них взгляд, и как же ей хотелось самой научиться создавать вот такую же красоту! Но конечно, об этом и думать не приходилось. Когда Наташа зашла в магазин и посмотрела, сколько стоит крошечный пакетик чешского бисера, она чуть не разрыдалась. Это не для нее…

Но может быть, она сумеет этим заняться, окончив бухгалтерские курсы?…

— …совершенно не понимаю, — донесся наконец до нее голос Аллы. — Просто не понимаю!

— А? — спохватилась Наташа, очнувшись и вдохнув роскошный аромат кофе. — Извини, я, кажется, не расслышала.

— Вижу, — хмыкнула Алла. — Опять погрузилась в глубины собственной души.

— Скорее в воспоминания, — уточнила Наташа, решив, что перед Аллой таиться незачем. — Когда-то мне тоже хотелось научиться низать бисер.

— А теперь уже не хочется? — спросила Алла, снимая кастрюльку с плиты и одновременно суровым взглядом выражая свое отношение к старым замусоленным прихваткам. — Почему? — Кастрюлька твердо встала на обшарпанный стол.

— Хочется, — призналась Наташа. — Но пока некогда. Сначала надо профессию освоить.

— Вот это правильно, — согласилась школьная подругa. — Профессия — великое дело. Тем более такая солидная, как бухгалтерии.

— Почему — солидная?

Алла посмотрела на Наташу с жалостью, как на маленького несмышленого ребенка, задавшего бесконечно глупый вопрос.

— Ты, подружка, похоже, до сих пор в жизни мало что смыслишь, — важно заговорила она. — Где у тебя чашки? А сахар? Да, кстати, я там принесла кое-что…

Она умчалась в гостиную, обдав Наташу нежным, тонким ароматом духов. Вот еще один фактор жизни, не имевший права на существование в доме Лозановых. Духи — это тоже мещанство. Равно как и косметика. И многое, многое другое…

И тут вдруг Наташе пришла в голову странная мысль. А что, если ее родители обзывали мещанством все то, что им было просто непонятно или не по карману? Однако развить идею она не успела, потому что в кухню вернулась Алла с двумя глянцевитыми коробками в руках.

— Вот, — сообщила она, — конфеты и пирожные… ой, забыла!

И она снова метнулась в гостиную и зашуршала там обертками.

— Зачем ты столько всего притащила? — крикнула из кухни Наташа. — С какой стати!

— А просто так! — откликнулась Алла. — Мы с тобой сто лет не виделись. — Она снова возникла в кухне, на этот раз с довольно простым с виду свертком. — Это первое. Второе — я вообще люблю устраивать иногда такие вот небольшие праздники. А в-третьих, если честно… ну, наверное, хотелось похвастаться. Уж ты меня извини. Не обижайся.

Наташа с улыбкой посмотрела на подругу.

— Да я и не думала обижаться. Просто зачем тратить такие сумасшедшие деньги? Эти конфеты, наверное, рублей двести стоят.

— Ай-ай, Наташа, да ты что, по магазинам не ходишь? Они стоят четыреста пятьдесят! — с гордостью сообщила Алла.

— Ну, по таким магазинам я действительно не хожу, — согласилась Наташа. — А это что? — Она кивком указала на сверток в руках Аллы.

— Да просто сыр. Обычный швейцарский. Хотела купить «Дор блю», да подумала: вдруг ты его не любишь?

— Может, и не люблю, — окончательно развеселилась Наташа. — Не знаю. Никогда не пробовала.

— Ну, у тебя еще все впереди! — решительно заявила Алла. — Все, давай кофе пить.