Неродственная связь (СИ) - Джокер Ольга

— Что нужно делать?

Я смотрю на Виктора Ивановича с надеждой, но он лишь шире улыбается, указывая на доску. Мол, и так всё понятно. Давай, приступай.

— Начни с простого. Определи, что такое связный граф.

Сжав мел, я пытаюсь проглотить комок паники, но безуспешно. Перешёптывания за спиной становятся громче. Понимать, что обо мне думают, и осознавать свою тупость — невыносимо.

Мне казалось, что я потяну. Неважно как, но потяну. В процессе обнаружилось, что, упустив элементарный школьный материал, его почти нереально потом наверстать.

— Связный граф — это граф, где для любой пары вершин существует хотя бы один путь, связывающий их, — подсказывает завкафедрой. — Правда? Теперь попробуй доказать, что данный граф связный.

Яснее мне не стало, поэтому я смотрю на доску, кусаю губы и переминаюсь с ноги на ногу. Ничего лучше, чем провести мелом по уже нарисованной линии, я не придумываю. Это не выглядит как решение. Скорее как попытка оттянуть время.

Повернувшись лицом к аудитории, я нахожу взглядом Демьяна. Он что-то подсказывает с дальнего ряда, но я слишком растеряна, чтобы разобрать хоть один его жест.

— Алина, подожди. Давай по-другому, — вздыхает преподаватель, явно пытаясь помочь. — Попробуй описать все компоненты графа. Какие у тебя есть вершины и как они связаны?

Спустившись глазами на нижние ряды, я цепляюсь за фигуру Аслана. Он расслабленно сидит за столом, рисует в тетради и не поднимает головы. И единственное, о чём я молюсь — чтобы он так и не отрывался до конца моего позора. Потому что иначе я не переживу — провалюсь сквозь землю.

Тахаев выделяется. Он вникает в предметы, не отвлекается на пустые разговоры. Молчаливый и отстранённый. Сам по себе. Ему хватает ума не общаться со мной не только при сокурсниках, но и дома. С совместными поездками тоже покончено — по утрам меня подвозит отец или Дина, а назад — Демьян.

— Я не знаю, — честно признаюсь.

— Хорошо, Алин. Вернись на место и послушай объяснение, — произносит Виктор Иванович. — Но я настоятельно рекомендую тебе уделить время дискретной математике — это основа для многих вещей в программировании, и просто так от неё не отделаться.

До конца пары я сижу как на иголках. Не помогают ни уверения Лерки, что ничего страшного не случилось, ни планы на вечер, ни тот факт, что сегодня наконец-то пятница и пара Виктора Ивановича — последняя.

Я не просто растерялась или испугалась публичного выступления... Я абсолютно ничего не смыслю в долбанной математике. Это катастрофа — дальше будет только сложнее.

С началом перемены я быстро собираю вещи, поправляю одежду и волосы, но преподаватель останавливает меня у двери.

— Я подожду в коридоре, — выпускает мою руку Дёма.

Не все студенты успели покинуть аудиторию, поэтому я испытываю ту самую неловкость, что получасом ранее, стоя у доски.

— Алина, твой отец говорил, что весь одиннадцатый класс ты занималась с репетитором, — откашливается завкафедрой. — Возможно, тебе стоит продолжить занятия и найти кого-то посильнее… Имей в виду, что в конце месяца будет первая контрольная работа, а я вижу, что ты... плаваешь, — смягчает определение преподаватель. — С таким уровнем я не смогу поставить тебе даже средний балл.

— Да, я понимаю.

— Это хорошо. Если хочешь, я могу лично передать эту информацию отцу.

Вдобавок к неприятному разговору появляется острое жжение между лопаток, как будто кто-то сверлит во мне взглядом дыру. Даже гадать не нужно, чтобы понять, кто именно.

— Не стоит, я сама.

Попрощавшись с Виктором Ивановичем, я пулей вылетаю из аудитории. Может, проще поддаться логичному порыву и забрать документы из вуза? Взять паузу, разобраться в себе и своих желаниях?

Демьян ждёт меня у окна, прислонившись плечом к стене и листая что-то в телефоне. Сегодня он в светлом пуловере, который идеально подчёркивает его широкие плечи и сильные руки, и в брюках такого же оттенка. Его стиль всегда был безупречен. Когда мы проходим по универу, держась за руки, многие обращают на нас внимание.

— Алин, — окликает знакомый голос за спиной.

Я на мгновение замираю, сцепляя зубы, и буквально заставляю себя обернуться. Наверное, даже когда Аслан видел мою голую грудь, мне было не так стыдно, как сейчас.

Когда наши взгляды встречаются, жар поднимается к щекам. Тахаев держит мою тетрадь, и вместо неловкости я чувствую гнев — если бы его не было в аудитории, всё прошло бы иначе. Я спокойнее перенесла бы ситуацию.

— Ты уронила.

— Спасибо, — я коротко киваю, подходя ближе и неловко принимая пропажу.

Долго коммуницировать нам не приходится, потому что Аслан первым разрывает зрительный контакт, накидывает рюкзак на левое плечо и уходит в противоположную сторону, а я отворачиваюсь и возвращаюсь к Дёме, сплетая наши пальцы.

— Между вами что-то есть? — спрашивает мой парень, хмурясь.

— Между кем — между вами?

— Между тобой и сыном Дины. Так понятнее?

В тоне сквозит едва уловимое недовольство.

— С чего ты взял? — резко отвечаю. — Нет, конечно.

— Да просто... Увидел вас вместе, и в голову полезли всякие мысли. Вы взрослые, совершеннолетние, разнополые — и живёте под одной крышей...

— Дём, Дёма... — дёргаю парня за руку. — Всё, что я говорила на яхте, до сих пор в силе. Я хочу, чтобы ты стал моим первым, но для этого нужно немного времени. С Асланом мы даже словом не перекидываемся, не говоря уже о большем.

Мои оправдания дарят заметное утешение, потому что Полищук начинает улыбаться.

— Нахуя было селить вас в одном доме? Неужели не нашлось других родственников? Слушай, может, попробовать выбить для него место в общаге?

— Дём, у него отец сгорел заживо, — напоминаю с неприкрытым раздражением. — Ему сложно, он тоже пострадал в пожаре. В общем, давай закроем эту тему раз и навсегда. Я начинаю заводиться.

На парковке мы встречаемся с друзьями, где обсуждаем планы на вечер. О моём позоре все деликатно молчат, за что я безумно им благодарна. Лерка подаёт идею посетить новый ночной клуб «Тьма», а остальные активно поддерживают.

Остался мой голос. Решающий.

— На меня не ориентируйтесь, — мотаю головой. — Я не поеду: поищу репетитора и поработаю над пройденным материалом. Не хватало завалить первую контрольную.

Дёма осторожно убирает прядь волос от моего лица и вскидывает пальцами подбородок.

— Ты расстроилась из-за препода, что ли? Алин? — спрашивает он, глядя на меня. — Разве не знаешь, как решаются эти вопросы?

Я ничего не отвечаю, делая морально сложный выбор. Отдыхать или учиться? Поехать или остаться?

— Деньгами, малыш. Большими деньгами...

Глава 9

***

— Когда вернутся твои родаки? — спрашивает Ника, сидя на переднем сиденье такси и пританцовывая на месте под зажигательный трек. Она прибавляет звук на магнитоле, усиливая градус хорошего настроения.

— В воскресенье. Они у друзей.

— Отлично. Нам точно хватит одной бутылки игристого?

Я игнорирую вопрос, прижимаясь лбом к холодному стеклу. В пятницу мы до глубокой ночи отрывались в ночном клубе, а в субботу немного сбавили обороты: сходили на шопинг и поужинали в ресторане, но этого оказалось недостаточно для удачного завершения вечера. Я случайно обмолвилась подругам, что ночую одна, но не учла, что теперь у нас живёт Аслан.

Приходится всю дорогу крутить в мыслях ответы, почему наш общий сокурсник ходит по моему дому и какого чёрта это было для всех огромным секретом. Хотя я до последнего надеюсь, что обойдётся. Обычно Аслан редко покидает свою комнату.

Таксист останавливается у ворот и облегчённо выдыхает, когда мы выходим на улицу. Поездка была шумной и весёлой, но явно не для него. Честно говоря, у меня жутко разболелась голова, поэтому хочется свернуть посиделки раньше, чем они начнутся.

Я поднимаю взгляд на второй этаж и вставляю ключ в замочную скважину. В комнатах не горит свет, дом выглядит абсолютно пустым. Если мы проведём вечер в СПА-зоне, как и планировалось, то есть шанс, что мне не придется ни перед кем отчитываться.