Больше жизни, Хлоя Браун! - Хибберт Талия
Но опять же,возможно, в своем текущем затруднительном положении Хлоя была виновата сама. Утром она не стала принимать болеутоляющее, потому что чувствовала себя довольно бодро, – так что, вероятно, не стоило последние двадцать семь минут шататься по улице, вдыхая свежий осенний воздух и требуя от своего тела чуть больше, чем обычно. Но задним-то умом мы все крепки.
Она чувствовала, как знакомые щупальца боли впиваются в ее слабые точки, видела мутную серость утомления, которая сгущалась на окраинах сознания. Но она уже почти пришла. Хлоя пересекла маленький парк напротив дома –Трава! Слава богу!– и планировала наградить себя какими-нибудь приятными медикаментами, пушистой пижамой и несколькими печеньками с кусочками темного шоколада. Темного, ясное дело, потому что он чрезвычайно полезен. Антиоксиданты практически полностью нейтрализуют сахар.
Ох! На дереве сидел кот.
Хлоя резко остановилась, мысли спутались. Кот. На дереве. Она что, оказалась на страницах детской книжки? Справа от нее рос дуб, возвышавшийся над всей прочей беспорядочно насаженной здесь зеленью, и на самых верхних, тонких ветвях этого дуба сидел кот. Зрелище было одновременно знакомое и совершенно обескураживающее. Потому что, хоть Хлоя и слышала, причем неоднократно, о застрявших на деревьях кошках, она никогда не сталкивалась с этим явлением лично.
Сложив руки на груди, она прищурилась, задрав голову к слишком яркому и слишком бледному небу, и стала слушать жалобные «мяу-оу» этого существа.
Через некоторое время крикнула:
– Судя по голосу, ты там застрял.
Кот утвердительно взвыл, как потерпевший. Он был маленький, но восхитительно толстенький, с такой серой шерстью, что она казалась почти черной, и с пронзительным взглядом, в котором читалось: «Ты же не бросишь меня здесь?»
Хлоя вздохнула:
– Ты уверен, что не можешь спуститься? Не хочу показаться грубой, но ты же знаешь, как это бывает. Какая-нибудь доверчивая жалостливая душа карабкается на дерево за кошкой, только чтобы вышеупомянутая кошка в последний миг коварно спрыгнула на землю…
Новый вой, на этот раз откровенно негодующий.
– Аргумент, – согласилась Хлоя. – То, что со стороны у тебя все хорошо, еще не означает, что тебе не требуется помощь. Мне ли об этом не знать. Я вызову тебе пожарную бригаду.
Кот помяукал еще немного и воззрился на нее сверху вниз – скептическая серая клякса на фоне неба. Теперь Хлоя была вполне уверена, что кот говорил нечто вроде: «Пожарную бригаду, корова ты расточительная? Ты что, не понимаешь, что мы должны экономить ресурсы? Хочешь лишить помощи детей, заперевших себя в ванных, и старушек, забывших выключить утюг? Постыдилась бы».
Этот кот, как и большинство представителей его вида, казался весьма склонным к осуждению. Хлоя ничего не имела против: она одобряла прямоту четырехлапых компаньонов. К тому же… кот был не так уж и неправ. Зачем беспокоить пожарных, когда у нее самой наличествует относительно функционирующее тело? Возможно, карабканье по дереву за котом – не самое умное завершение прогулки, но, с другой стороны, благоразумная, трезвомыслящая Хлоя Браун мертва.НоваяХлоя была женщиной веселой и дерзкой – такой, которая в кризисные моменты не станет дожидаться помощи квалифицированных специалистов.
Эта мысль буквально пощипывала ее, как арфист – струны инструмента. Хлою затрясло от желания реализовать свое опрометчивое намерение. Она одолеет это дерево.
Для начала следовало найти приличную опору для рук и ног: это Хлоя знала по многолетним наблюдениям за карабкавшейся в детстве по этим штуковинам Дани. Дуб оказался одновременно мягким и твердым, влажная кора крошилась под пальцами, а сам ствол оставался неподвижным. Ей понравился этот контраст, хоть он и царапал ладони и грозил зацепиться за легинсы. Водонепроницаемая куртка издала неприятное скользкое шуршание, когда Хлоя протянула руку вверх, к нижней ветке. Потом ее пальцы сомкнулись вокруг крепкого сука, и она подтянулась на нем, ногами отталкиваясь от дерева и чувствуя абсолютную свободу.
Ее мышцы устали, а суставы по-прежнему болели: но штука была в том, что теперь ей было пофиг. В голове зудел мерзкий голосок, предупреждавший, что она за это поплатится, что тело потребует возмездия. Хлоя уже некоторое время практиковалась, веля этому голосу заткнуться грязным носком, – так она поступила и сейчас. Чем выше она взбиралась, тем громче становились кошачьи завывания, и Хлоя решила расценивать их как энергичное подбадривание.
– Молодец, человек! – мяукал кот. – Ты нереально крута! Ты точно должна добавить это дело в свой список, чтобы тут же вычеркнуть и почувствовать, что даже перевыполняешь план!
Хлоя обдумала щедрое кошачье предложение, но тут же отбросила его. Ее список был историческим документом, который она не смела изменять.
– Но все равно спасибо, – пропыхтела она, а потом забеспокоилась из-за того, что пыхтит.
Легкие работали на износ, а каждый вдох ощущался так, будто кто-то распиливал ей грудную клетку. На корне языка появился металлический привкус, неприятно напомнивший кровь, а еще – те времена, когда ей приходилось наматывать круги на физкультуре. Очевидно, подъем вытягивал из нее силы, – но она же много лет совершала нерегулярные прогулки, будь они неладны. Ясно же, что к этому времени она уже должна была стать полупрофессиональной атлеткой? Судя по всему, не стала. Человеческое тело – неудобная и нелогичная штука.
Однако Хлоя продолжила карабкаться и даже выработала определенную систему. Она втаскивала себя на ветку покрепче, ерзала по ней попой – изящества мало, но ничего не поделаешь, – тянулась к следующей ветке, втаскивала себя… и так далее. Это прекрасно работало и заняло целую вечность, вероятно, из-за частых передышек. А потом Хлоя неожиданно очутилась так высоко, что ветки стали совсем тонкими.
О, боже!
Хлоя не отличалась миниатюрностью. Ростом она была выше среднего, с тяжелыми костями и отъевшаяся – к зиме. Как кролик. Только эта откормленность длилась круглый год. Она не так часто размышляла о своих габаритах, но, потянувшись к одной особенно тонкой ветке, внезапно не смогла думать ни о чем другом. Хлоя смерила ветку подозрительным взглядом. Выдержит ли она примерно девяносто пять кило женщины? Что-то сомнительно.
– Кот, – сказала или, скорее, просипела она. – Возможно, тебе стоит чуточку спуститься. Не исключено, что даже прыгнуть мне в руки. – Она разжала мертвую хватку на ветке, внутренне напряглась, чтобы не потерять равновесие, и ободряюще подняла руки: – Ну-ка, давай. Прыжок веры и все такое.
Кота это явно не впечатлило.
– Я тебя не уроню, – увещевала Хлоя. – Обещаю. Я шикарный ловец. Я играла в команде графства по нетболу, да будет тебе известно.
Кот одарил ее тяжелым взглядом.
Хлоя вздохнула:
– Да, дело было лет десять назад. Но, вообще-то, с твоей стороны некрасиво заострять на этом внимание.
Возможно, кот оценил ее честность, потому что деликатно вытянул вперед одну лапку, будто обдумывая план спуска.
– Так держать, милый. Давай – прыг!
С пугающим проворством кот действительно начал спускаться. Учитывая все обстоятельства, Хлоя была удивлена, что он не соскочил с дерева вообще, оставив ее в одиночестве. Судя по неожиданно плавным движениям, это было ему вполне по силам. И все же, вместо того чтобы сбежать, кот перепрыгивал с ветки на ветку, пока не оказался у Хлои на коленях, в точности как она и просила.
Она уставилась на комок дымчатой шерсти, в данный момент тычущийся мордочкой ей в живот. Преодолев миг удивления, Хлоя выдавила:
– Ты же на самом деле не понимаешь мою речь, правда? Хотя, если понимаешь – не волнуйся. Я унесу твой секрет в могилу.
Где-то внизу воскресную тишину разрезал грубый голос:
– И я тоже.
У Хлои подпрыгнуло сердце, и она чуть не рухнула с дерева.
Мгновение спустя она вцепилась в ближайшую ветку и, прищурившись, уставилась вниз в поисках говорящего. Оказалось, что с земли на нее, сунув руки в карманы и изогнув губы в, по всей видимости, усмешке, щурится в ответ Рэдфорд Морган.
