Как брат (СИ) - Семенова Наталья

– И кинематографа. М-м? Посмотрим какой-нибудь фильм? – тоже начинает он заниматься своим пакетом.

– Можно, – дергаю вверх плечами и, отворачиваюсь к навесному шкафу, чтобы достать кружки для чая. – Как себя чувствуешь?

– Хорошо, как ни странно.

– Отлично, – тянусь за коробкой с чаем и вынимаю из неё пару ароматных пакетиков.

– Рин, – неожиданно раздаётся над головой, а на мои плечи ложатся тёплые ладони, а следом макушку опаляют губы. – Прости меня, ладно? Вёл себя, как бешенный бык.

– Это был Вова Заречнев. Помнишь такого? – выдаю я, сама себя удивляя. И пошевелиться боюсь. И пальцы друга сжимаются чуть сильней на моих плечах. – Один раз. На выпускном. Я была так пьяна и от счастья, что школа кончилась, и от шампанского… Ну и тут он. Как-то всё закрутилось, завертелось, и вот мы уже у торца школы в густых кустах. Я плохо помню, как это было… Мне стыдно за себя, Динь. До сих пор.

Денис ничего не говорит, просто разворачивает меня к себе и крепко обнимает. Жмусь к нему, чувствуя, как в груди разливается тепло. Похоже, мне было важно рассказать ему об этом, потому что однозначно стало легче. Ведь я всегда делила с ним свои горести и радости. И он всегда меня понимал, по крайней мере, старался.

Мы ещё долго стоим обнявшись. Так долго, что становиться как-то жарко. Сонная артерия на шее Дэна, к которой я прижимаюсь лбом пульсирует с чрезвычайной скоростью, рождая странную мысль: вонзиться в неё, как тот вампир зубами. Дальнейшее меня саму приводит в недоумение, потому что я тянусь к вене и касаюсь её губами…

Дэн резко втягивает в себя воздух, а меня обдаёт горячим холодом. Такое вообще возможно?

Быстро отстраняюсь, чтобы извиниться, но не успеваю. Сильные руки подхватывают меня за бёдра и усаживают на столешницу тумбы. Слышится звон опрокинутых кружек. Но где-то далеко. Не в этой реальности. В этой – пальцы Дениса, скользнув под футболку со спины, сжимаются на моей коже, а его горячие губы прижимаются к моей шее.

Господи, что с нами творится и почему это так классно?..

Зарываюсь пальцами в волосы на его затылке и тяну за пряди, чтобы найти его губы своим. Чтобы впиться в них поцелуем, словно они способны спасти меня от жажды, которая возникла так неожиданно и так остро.

Тело прошибает разряд тока, когда я ныряю в его рот языком и касаюсь им его языка. Всё ощущается таким безумным. Ненастоящим. И самым реальным из того, что вообще может быть.

Дэн легко перехватывает инициативу и уже целует меня сам. Жадно. Ненасытно. Словно дорвался до того, чего так долго желал. Я прогибаюсь в пояснице, чуть приподнимаюсь, упираясь локтями в его плечи, чтобы он мог стискивать своими твёрдыми пальцами мою задницу, прижимая моё тело к своему. И я чувствую. Чувствую его возбуждение у себя между ног. Там, где и у меня самой всё накаляется, тенет сладкой болью и изнывает.

Сумасшествие.

Самое настоящее.

Я хочу его. Хочу так сильно, что это ужасно пугает. Хочу даже сильнее, чем вчера.

Но когда его пальцы находят пуговку моих джинсов, когда они тянут собачку молнии вниз, когда скользят по страшно чувствительной коже под резинку белья, я дергаюсь прочь. Разрываю поцелуй и обхватываю ладонью его кисть, останавливая. Сильно жмурюсь, боясь открыть глаза и, тяжело дыша, выдыхаю:

– М-мы не можем… Это… Это неправильно…

Меня буквально топит стыд. Что, впрочем, не уменьшает степень возбуждения. Словно тело живёт отдельно от рассудка.

– Ошибаешься, – шепчет Денис у моих губ, другой рукой обхватив мой затылок. Видимо, для надёжности. – Я хочу тебя. Ты меня. Так что пошло всё к чёрту.

Пошло всё к чёрту?

Я не двигаюсь, словно меня всерьёз парализовало.

Пошло всё к чёрту…

Ладонь вздрагивает, чуть ослабляя хватку на его руке, и его пальцы тут же касаются самого чувствительного места, заставляя меня задохнуться от охвативших тело чувств.

Нетерпеливый стон я выдыхаю уже в его рот…

Мир сужается до его прохладных пальцев там. До его руки на моём затылке, которая всё ещё крепко его сжимает. До его губ и языка.

Минимальное движение пальцев буквально вышибает из меня дух, тело коротит миллиардами острых разрядов, вынуждает извиваться, впиваться в его рот чуть ли не зубами, потому что мне мало, потому что я чувствую себя ужасно голодной или умирающей от жажды.

Твою мать… это… это что-то невероятное…

– Давай, Рин… – рваный шёпот, сводящий с ума. – Кончай.

Тело, словно ждало именно этой команды, потому что в следующую секунду та струна внутри меня, что закручивалась тугим узлом, накалялась и жгла, изводила чертовски сладким томлением – лопнула. Освобождение затопило сознание головокружительным наслаждением. Мышцы свело.

Содрогаясь всем телом, я цепляюсь руками за тугие напряжённые плечи, кажется, в одно из них впившись зубами.

Господи, как хорошо…

– Блять… Рина… ты… – глухой рык в шею, пока я пытаюсь восстановить дыхание. – Но не расслабляйся. Ещё рано.

Рано?

Голод или жажда – я так и не смогла определиться – накатывают с новой силой, стоит Денису вновь завладеть моим ртом.

Его пальцы сжимаются на моей талии, грозя коже синяками, но мне всё равно кажется, что недостаточно сильно. Сама прижимаюсь к нему всем телом. Хочу залезть ему под кожу. Слиться в одно целое. Хочу его внутри себя. До безумия хочу.

Денис разрывает наши губы и всматривается в моё лицо горящим взглядом. Словно им владеет тоже безумие, что и мной. Это слегка отрезвляет. Но всего на секунду, потому что в следующее мгновение мои ноги оказываются на полу. Подгибаются, но сильные руки не дают упасть, разворачивая меня лицом к стойке. Одна рука отводит мои волосы на грудь, пальцы путаются в них, дёргают. Но боль затопляют удовольствием жадные и влажные губы в изгибе плеча и шеи. Цепляюсь пальцами в выступ столешницы, прижимаясь задницей к твёрдому и желанному выступу в джинсах Дениса. Нетерпение такое сильное, что пальцы на ногах тоже поджимаются.

Пожалуйста… Пусть эта пытка прекратиться…

Но когда руки Дениса рвано спускают мои штаны вместе с бельём вниз, сознание прошивает острый и ледяной шип. Неправильно.

Впрочем, рассудок решает не задерживаться надолго, потому что моих ягодиц касается горячая мужская плоть… Весь воздух резко покидает лёгкие. Тело прошибает разряд сладкого предвкушения. Жажда накатывает с новой силой, рвёт грудь да и сознание на клочки.

Горячая ладонь ложится на низ моего живота, вынуждая прогнуться в спине. Слышу прерывистое нетерпеливое рычание, а затем у меня буквально темнеет в глазах оттого, что он одним рывком насаживает меня на себя. Молниеносно растягивает меня там. Задевает какую-то особенную струну, отголосок которой сладкой волной омывает всё тело, до кончиков пальцев рук и ног, бьёт в мозг, превращая тот в нечто плавящееся блаженной истомой.

Не знаю чей из наших вырвавшихся стонов громче…

Но на этом ничего не кончается…

Каждый новый толчок в меня рвёт горло, душит и скручивает искрящиеся током нервы в тугой комок внизу живота. Который с каждым разом пульсирует всё чаще, подталкивает к чему-то, на высокой скорости несёт меня к пропасти, в которую так и манит упасть. Разбиться. Или утонуть в бесконечном наслаждении…

А затем его пальцы вновь касаются чувствительной точки у меня между ног. Ноги слабеют. Падаю локтями на тумбу и понимаю, что шипение, которое слышу звучит сквозь мои стиснутые зубы.

Господи, ну зачем? Хочет, чтобы я окончательно свихнулась?!

Я уже готова забить на всё и попрощаться с реальностью, когда Дэн и его пальцы замирают.

– Стой, – тяжело выдыхает он, выпрямляя меня и прижимая мою спину к своей часто вздымающейся груди. – Хочу видеть… твоё лицо, Мартышка…

Моё лицо?

В следующий миг я чувствую, как он выскальзывает из меня, недолго копошится со своими джинсами, а затем обхватывает руками мои лопатки и колени, отрывая от пола. Задницу обжигает холод кухонного островка, и я падаю спиной на мрамор, когда Денис стягивает мои вещи, освобождая ноги. Горячие и жадные ладони скользят под моей футболкой собирая её в гармошку, задирают над грудью вместе с лифчиком, затем с силой сжимая обнажившиеся полушария. Это и ощущение его напряжённой плоти с внутренней стороны берда вновь вырывает из меня изнывающее то ли шипение, то ли стон.