Яд (СИ) - Moon Mila

— Как голова?

— Издеваешься?

Закрываю глаза и пытаюсь восстановить события прошлой ночи. В голове мелькают какие-то отрывки: мы за столиком, потом я танцую, потом танцую уже с Крисом, снова за столиком и кальвадос, хренова туча кальвадоса… «Прекрасно. Просто прекрасно. Ты надралась и ни черта не помнишь, Миллер».

— Выпей таблетку, Меган.

— Пожалуйста… помолчи… моя голова сейчас взорвется… — невнятно бормочу.

— Конечно, ты же упала и напилась. Точнее, сначала напилась, а затем упала, — говорит Крис и встает.

— Ч-что??? Как упала?! — вскакиваю и сразу же хватаюсь за голову. Черт, как же болит! И… это еще что? Глаза расширяются, а рот изумленно раскрывается. Шишка??? Это шишка??? На лбу??? Твою мать!!!

— Эй! Эй! Немедленно иди сюда, говнюк! — кричу и одновременно шиплю от боли.

Откуда-то из квартиры доносится его смех, и мое терпение кончается. Я вскакиваю с кровати и выбегаю за Берфортом. Быстро спускаюсь по ступенькам и шлепаю босиком на кухню. Крис оглядывает меня снизу вверх и берет в руки чашку. На нем только пижамные штаны, но меня это мало волнует. И то, что я стою перед ним в одних трусиках — тоже.

— Говори.

Мужчина улыбается и делает пару глотков.

— Признаюсь, что даже после пьянки и с шишкой на лбу ты прекрасна, Меган.

Я чуть ли не скриплю зубами от злости.

— Берфорт, не зли меня.

Крис удивленно поднимает брови.

— Значит, ты все-таки знала, кто я?

— Если ты сейчас не скажешь, я…

— Ты?

Он заинтересовано оглядывает меня и опирается о стол. Как же хочется чем-то кинуть в него, но я сдерживаюсь, вздыхаю и спокойно произношу:

— Что вчера было?

Крис наклоняет голову и криво улыбается.

— Ничего такого, кроме того, что ты напилась и упала. Потом я привез тебя к себе. Вот и все.

— Замечательно…

Разворачиваюсь и иду обратно.

— И еще… думаю, тебе стоит посмотреть на себя в зеркало и сходить в душ, — говорит Берфорт насмешливо мне в спину.

Я быстро поднимаюсь на второй этаж и захожу в ванную.

— Ч-ч-черт…

Смотрю на себя в зеркало и быстро умываюсь. Не верится, что он видел меня в таком виде: потекший макияж по всему лицу, огромная гулька на лбу и кубло на голове. «До чего ты докатилась, Миллер».

Душ приводит немного в чувство. Выхожу и сажусь на кровать. Шишка на лбу огромна и ужасно болит. Это как надо было навернуться… Боже. Я роняю голову на колени и тихо бормочу:

— Вот дерьмо…

Через пару дней Монако и фотосессия, но еще страшнее Микаэлла. Она убьет меня, и Роберто тоже, если это недоразумение не пройдет за считанные дни. Я слышу шаги, но головы не поднимаю.

— Она сойдет через пару дней.

— В том-то и дело, что если эта фигня не исчезнет, меня убьют: сначала стерва-агент, а потом фотограф… — приглушенно бубню в махровый халат.

— Сейчас двадцать первый век, Меган, и существует куча мазей. Это всего лишь шишка.

Поднимаю голову и мрачно смотрю на отрешенное лицо мужчины.

— Для модели это катастрофа, Берфорт, но тебе ведь не понять. Не тебе же через пару дней фотографироваться для обложки Vogue.

Крис не комментирует мою недовольную речь. Я встаю, сбрасываю халат, надеваю лифчик, лежащий недалеко на кресле, где аккуратно сложена прочая одежда. Пусть смотрит и хоть дыру прожжет. Плевать. Натягиваю платье и засовываю чулки в клатч. Прохожу мимо него, но Берфорт настойчиво берет за запястье, останавливая.

— Меган, куда ты идешь?

— Пусти, — дергаю руку, но у него железная хватка. Крис притягивает меня ближе и смотрит сверху вниз.

— Я отвезу тебя. Перестань злиться, ладно?

Молча отворачиваюсь и смотрю на серую стену. Крис отпускает меня и заходит в комнату. Я быстро спускаюсь по ступенькам вниз, натягиваю курточку, туфли и выхожу из его квартиры.

***

Не успел начаться рабочий день, как на пороге кабинета появился Дайвиани. Я смотрел в окно и разговаривал по телефону. Маркус сел на диван и как всегда взял в руки журнал. Я закончил разговор и опустился в кресло.

— Что ж, признаюсь, ты меня удивил, — произносит друг, кидая украдкой озадаченный взгляд. — Я терпел два дня, теперь рассказывай, как ты познакомился с той крошкой и почему молчал.

— Это так важно? — беру в руки документы и пробегаю глазами по тексту.

— Да ладно тебе, Крис. Итак, вы познакомились…?

— В Париже.

— Ты же говорил, что не знаешь ее? — Маркус поднялся и налил воды в стакан.

— Я и не знал до того момента, пока ты не сказал.

— Значит… вы теперь вместе или как?

— Мы не вместе, — отвечаю и открываю папку с отчетами.

— А в субботу мне так не показалось, — говорит Дайвиани и играет бровями, насмехаясь надо мной. — Она тебя явно волнует.

Я кладу документы на стол и поднимаю глаза.

— Она не волнует меня. И что это за допрос? Ты подрабатываешь следователем в свободное время?

Маркус фыркает.

— Значит, если я, предположим, встречусь с ней, тебе будет все равно?

— Именно, — твердо отвечаю, глядя в его темно-зеленые глаза. Он точно мне не поверил.

Дайвиани встает и хлопает в ладоши.

— Как насчет партии в теннис сегодня?

— Может быть.

Когда Маркус уходит, я откладываю документы на стол, откидываюсь на спинку кресла и поворачиваюсь к панорамному окну, разглядывая возвышающиеся высотки. Она снова сбежала и теперь не отвечает на телефонные звонки. Как по-детски… Нажимаю на кнопку коммуникатора.

— Саманта, забронируй авиабилет в Испанию на среду.

***

Последние три дня я выходила на улицу только утром на пробежку. Без этого никак, даже если на лбу огромная гулька. Я натягивала капюшон, чуть ли не на глаза, и бегала в Вашингтон-сквер. Остальное время у меня был включен «режим тюленя»: я лежала под одеялом и смотрела фильмы. Сегодня, наконец, прошла шишка — очень вовремя — потому что Микаэлла точно прибила бы меня. Но она прибывала в духе — это очень редкое состояние, в котором она находится не часто. Может в Нью-Йорке выпадет снег раньше времени?

Завтра я летела в Монако до воскресенья, а сейчас лежала в своей любимой кроватке с тарелкой фруктового салата, мартини и смотрела «Завтрак у Тиффани». Обожаю Одри Хепберн и старые фильмы. За эти дни я посмотрела «Красотку», «Возвращение в Эдем» и «Унесенные ветром». Ностальгия…

— Ты пишешь каждый день? — говорю я одновременно с Одри Хепберн, глядя на происходящее в экране.

— Конечно, — отвечает Пол.

— И сегодня?

— Конечно.

— У тебя красивая печатная машинка.

— Спасибо. Она ведь выдает прочувствованную эмоциональную многообещающую прозу.

— Но в ней нет ленты.

Кладу в рот кусочек манго и запиваю. В дверь звонят, и я ставлю фильм на паузу. Кого это принесло? Я никого не жду. Может, Энди? Иду открывать, но это вовсе не Энди, и даже не разносчики пиццы или еще кто. На пороге стоит Крис Берфорт, и я удивленно пялюсь на него. К слову, за эти дни мы не разговаривали и не виделись. Он позвонил в воскресенье, когда я ушла, но я не стала отвечать: была зла на него и на себя, но в первую очередь на него. И вот этоттипстоит на пороге моей квартиры, как всегда безупречный и сексуальный: кожаная курточка, светлый свитер и джинсы — он напоминает рок-звезду, а не крутого известного бизнесмена.

— Э-э-э… что ты здесь делаешь?

— Что у тебя с телефоном? — спрашивает он, вместо ответа и приветствия, игнорируя мой вопрос.

— Что?

Он хмыкает и заходит без спроса в квартиру. И я его даже не приглашала. Наглости хоть отбавляй… Закрываю дверь, следуя за ним. Берфорт проходит в гостиную, садится в темно-бордовое кресло и оглядывается.

— Здесь мило.

Молча стою и недовольно смотрю на него сверху вниз.

— У тебя сломался телефон?

— Нет.

— Тогда почему не отвечаешь на звонки?

— На звонок, — поправляю его. — И… я была занята.

Крис качает головой и криво улыбается. Да-а-а, актриса из меня никудышная и «Оскар» я точно не получу.