Елена Веснина - Тернистый путь
Регистраторша с пониманием кивнула:
— Да, это действительно мужественный поступок. Знаете, многие девушки в наше время боятся ответственности… Им кажется, что возиться с инвалидом унизительно, поэтому любая другая на вашем месте просто бы его бросила…
— Только не Катюша! Она очень преданная девушка. И видите — ее любовь просто спасла Лешку! — продолжал бесстыдно расхваливать Костя.
Это просто чудесно… И вы уже снова ходите… Надо же… — повернулась регистраторша к Леше. А тому больше всего на, свете хотелось сквозь землю провалиться. Ему было неловко, но Костя только этого и добивался и продолжал елейным голоском:
— Катюш, ты расскажи, сколько тебе пришлось пережить…
Катя, притворяясь смущенной, неимоверно гордясь собой, стала рассказывать.
— Да, конечно, сначала было трудно, но я поняла, что любовь — это такое чувство… В общем, надо поддерживать любимого человека во всем. И я должна быть рядом с Лешей!
Регистраторша восхищенно и с интересом смотрела на нее, и Катя села на любимого конька. Она любила поэтично рассказывать о себе, своих чувствах и поступках.
— На самом деле, нам надо было пройти через эти преграды, чтобы понять, как мы на самом деле друг к другу относимся, — проникновенно начала Катя.
— Да, это получилась проверка на чувства, — подхватила регистраторша. — Я очень рада, Катюша, что вы с Лешей ее выдержали.
Леше было более чем неловко, и Костя тихонько предложил ему:
— Слушай, давай выйдем на улицу, подождем ее там…
Алеша с радостью подхватил идею брата:
— Да, конечно! Катя, мы на улице, ты тут сама закончишь?
— Да, да, конечно. — И Катя продолжила упиваться романтикой своей героической жизни. — Так вот… Я сначала, конечно, испугалась за свое будущее, ну представьте — Леша был в очень тяжелом положении… Но видите — я сделала ставку на любовь и оказалась права…
Костя и Леша вышли.
Слушать такое в больших количествах не станет ни один мужчина, даже если он безумно в вас влюблен, потому что и безумие имеет свои пределы. Как говорится, безумен, но не до такой же степени!
Жора и Толик, сидя в угнанной машине, уже заждались. Жора нервно барабанил пальцами по рулю. Повернувшись к Толику, он в сотый раз спросил:
— Сколько там времени?
— Двадцать пять минут, — ответил брат. Жора выдохнул:
— Пора. — И завел машину. — Костя обещал оставить его одного.
— А если сорвется, как в прошлый раз? — робко начал Толик.
Брат взорвался:
— Слушай, ты! Не каркай! Надеюсь, неожиданностей не будет.
Машина тронулась с места.
На пороге ЗАГСа Костя, внимательно осмотревшись по сторонам, сказал брату:
— Видишь, Лешка, как все удачно. У вас уже почти все готово! С рестораном договорились, документы подали…
— Да. Костя, я хочу сказать тебе одну вещь. Спасибо тебе, что ты нам помогаешь, — начал так некстати благодарить его Леша.
Косте было слегка не по себе от этого разговора, и он отмахнулся, улыбаясь:
— Да ладно тебе!
— Нет, правда. Это очень для меня важно, — настаивал Леша.
Костя отвел взгляд и сделал вид, что вдруг спохватился:
— Блин, Катя же просила меня напомнить про фотографа! А я забыл и думаю, она тоже забыла, вся в разговорах. Пойду напомню. Подождешь? Мы скоро.
— Да, конечно, — согласился Леша, не ведая, какая беда его уже поджидает.
Костя вернулся в ЗАГС, а Алеша остался на улице один, мечтательно улыбаясь.
Стоял он спиной к дороге и не мог видеть, как подъехала угнанная Жорой машина, как выскочили из нее Толик и Жора. Погруженный в счастливое ожидание, Леша не обратил внимания, что кто-то осторожно подошел к нему сзади. А Толик — это был именно он — легонько и почти незаметно ударил Алешу ладонью по шее, и тот потерял сознание.
Все происходило очень быстро и выглядело для окружающих так, как будто Алеша просто выпил, и ему стало плохо… Толик и Жора его подхватили и усадили в машину, которая мгновенно рванула с места.
* * *Сан Саныч искал потерянный камешек, но так и не нашел. Конечно, вещь маленькая, могла попасть в ложбиночку или какое другое незаметное место и лежать себе тихо, не показываясь. Жалко было, однако, что пропадает такое добро.
Видя, что Сан Саныч вернулся расстроенным, Зинаида тем не менее поинтересовалась:
— Ну что, горе ты луковое, не нашел свою ценность потерянную?
— Не нашел, — вздохнул Сан Саныч. — Ума не приложу, куда делась… И что теперь делать.
— А эта вещь точно была в пиджаке? — виновато спросила Зинаида.
— Да точно, точно! В кармане… — подтвердил Сан Саныч.
— Ну прости, что я вытряхнула пиджак… — стала оправдываться Зинаида. — Но там были только бумажки! Я смотрела!
Множество женщин поступают именно так, как поступила Зинаида, и считают, что все сделали правильно. Действительно, вечно у этих мужчин в карманах полно всякой ерунды. Иной раз выбросишь, так и не заметят даже. А вот один раз на тысячу начинают страдать: куда делось?
— Может, найдется еще… Саныч, ну хочешь, давай вместе поищем, а? — Зинаида пыталась загладить вину.
— Нет, Зина. Это все бесполезно. Я везде искал, и ни-че-го…
— Послушай, Саныч, я не знаю, что ты потерял, но насколько я поняла, тебе дали что-то на хранение, так? — стала рассуждать Зинаида.
— Так.
— И это «что-то» до сих пор у тебя? — спросила Зинаида.
— Да, у меня, — подтвердил Сан Саныч.
— Тогда отдай это тем людям, и все! И не мучайся больше! А за то, что потерял, извинишься, ты же не виноват… Вали все на меня, мол, Зина вытряхнула пиджак, дура старая…
— Да если б ты знала, что мне дали на хранение! — шепотом сказал Сан Саныч.
— Ну так скажи! Скажи! Иначе как я могу тебе помочь? Ты же все тайны какие-то делаешь, все скрываешь от меня что-то…
Сан Санычу давно хотелось хоть с кем-то поделиться. А тут представилась возможность, и он не выдержал:
— Ладно. Скажу. Только ты — никому!
— Разумеется, — пообещала Зинаида, даже не подозревая, что она сейчас услышит.
— Женька дал мне на хранение бриллианты, ровно 265 штук. И один я потерял, — на одном дыхании сказал Сан Саныч.
— Он дал тебе на хранение… бриллианты? — Если бы Сан Саныч сказал, что у него начали отрастать ангельские крылья, то Зинаида удивилась бы меньше. — Ты серьезно?! У тебя есть бриллианты? Сан Саныч, ты не перегрелся?
— Это правда, Зина.
— Да? А я уж решила, что тебя рановато из больницы выпустили, — пробормотала Зинаида.
Сан Саныч решил, что если рассказывать, так уж все:
— Я понимаю, в это трудно поверить, но когда я тебе все расскажу, ты поймешь, что я не вру. Бриллианты, которые мне дали на хранение, — это та самая контрабанда, из-за которой наш корабль вернули в порт.
