Робин Пилчер - Океан любви
— Температура нормальная? — спросил Дэвид.
Дженнифер кивнула, и он, держа ее за талию, повернулся к Жасмин:
— Ты сможешь дальше помочь ей?
— Думаю, да, — ответила Жасмин.
— Хорошо, тогда я пойду вниз и уберу там. Позови меня, когда закончишь, я поднимусь и перенесу Дженнифер на кровать.
Жасмин медленно кивнула и посмотрела ему вслед, когда он выходил из комнаты. Затем, повернувшись к Дженнифер, она сняла с нее полотенце и аккуратно опустила ее в ванну.
Звонок в парадной прозвенел спустя пятнадцать минут после того, как Дэвид перенес Дженнифер обратно в кровать и спустился вниз. Он впустил молодого человека, растрепанный вид которого говорил о том, что к этому моменту он успел сделать значительно больше, чем ему полагалось по его должностным обязанностям.
— Простите, я не мог прийти раньше. Я был на вызове, когда вы позвонили. Ну, так где пациент?
Дэвид указал на ступеньки:
— Наверху поверните направо, и далее вторая дверь слева.
Молодой человек повернулся к Дэвиду:
— Ее тошнило еще с того момента, как вы вызвали меня?
— Да. Жасмин вам все расскажет. Она наверху вместе с миссис Ньюман.
Врач кивнул:
— Это хорошо. Будет лучше, если она избавится от всего этого.
Он повернулся и пошел вверх по ступенькам.
Дэвид подождал, пока дверь спальной комнаты закрылась за доктором, и отправился на кухню включить чайник. Да, ему понадобится больше чем одна чашка кофе. Двойной виски было бы в самый раз. Он подошел к холодильнику и достал из него банку пива. Подняв опрокинутый стул, сел на него и открыл банку.
Внезапно его захлестнул настоящий ураган воспоминаний. Ничто из того, что он делал за последние несколько месяцев, не воскрешало так живо память о Рэйчел. Хотя он и не забывал о ней никогда. Она всегда была с ним, во всех его мыслях, но до этого момента это были счастливые, беззаботные воспоминания. Теперь в его памяти воскресли бесчисленные моменты и ситуации, в которых он успокаивал свою жену, нежно поглаживая мягкую, испещренную пятнами щетину на ее голове — все, что осталось от роскошных волос каштанового цвета — в то время как она корчилась от боли, склонившись над тазом, поставленным рядом с кроватью. После того как приступы заканчивались, он аккуратно укладывал ее обратно, вытирая ее лицо полотенцем. Женская, почти безжизненная, рука нащупывала его руку, и он сжимал ее осторожно так, чтобы не причинить боль и не повредить ту тонкую оболочку, которая пока еще покрывала ее тело. Она открывала глаза, и они вспыхивали тоненькой искрой, точно такой же, как та, которая вспыхнула, когда они впервые встретились в Оксфорде столько лет тому назад. И сияние этой искры никогда не пропадало. Ни разу, до того дня, пока она…
Услышав, что кухонная дверь открылась, он вытер глаза и откашлялся, пытаясь избавиться от того кома, который образовался в его горле, затем повернулся и посмотрел на Жасмин. Она улыбнулась ему и подошла к чайнику.
— Он только что вскипел, — подавленно произнес Дэвид.
Жасмин посмотрела на него, кивнула и насыпала в чашку кофе.
— Как она?
— С ней будет все хорошо. Врач дал ей что-то, чтобы она заснула. Он не знает, как долго это продлится. Но сказал, что может пройти еще некоторое время.
Жасмин села напротив Дэвида.
— С тобой все в порядке?
Дэвид кивнул.
— Ты выглядишь очень плохо.
— Нет, со мной все в порядке.
— Знаешь, я тоже думаю, что мне не стоит говорить ей о том, что мы здесь с тобой обсуждали.
Дэвид откинулся на спинку стула и покачал головой.
— Да, наверное, не стоит.
Некоторое время Жасмин молчала, двигая свою чашку по столу кругами.
— Я могу тебя спросить кое о чем?
— Конечно, — ответил он.
— Ты был доктором, или медицинским работником, или что-то типа этого?
Дэвид остановил банку с пивом прямо у рта и посмотрел на нее.
— Что?
Жасмин нагнулась над столом, приблизившись к нему с выражением полной решимости на лице:
— Дэвид, ты знал, что делать там, наверху. И сам произнес эти слова — «я знаю, что делаю». Я все видела. И я бы даже сказала, что ты делал это не раз.
Дэвид продолжал смотреть на нее.
— Ты женат, Дэвид?
Он молчал.
— Ведь ты хотел привести в пример себя и еще какого-то человека, когда мы разговаривали с тобой перед приходом Дженнифер. Я все правильно поняла, Дэвид? Именно поэтому ты сейчас выглядишь так, как ты выглядишь, да?
Он отвернулся и уставился в окно, в темноту.
— Дэвид, ты не хочешь об этом говорить, да? — аккуратно спросила Жасмин.
Дэвид повернулся и дрожащим голосом сказал:
— Да, я был женат. Как ни странно, целых восемнадцать лет. До прошлого апреля. — Он глубоко вздохнул, — Рэйчел… — Дэвид замолчал и вытер глаза тыльной стороной ладони. — У нее был овариальный рак. Его обнаружили слишком поздно… Я ухаживал за ней — только я, и никто кроме меня, именно поэтому у меня накопилось столько опыта в этом деле. Она умерла, — он повернулся и опять начал смотреть в окно, — вот и все. Теперь ты знаешь все о Дэвиде Корстофайне.
Жасмин сидела прижав руки к губам:
— О господи боже мой, я не знала, Дэвид. Прости меня, пожалуйста. Я не хотела…
Дэвид покачал головой:
— Ты не сделала ничего плохого. Я все равно собирался рассказать тебе это рано или поздно, но, честно говоря, пока не ощущал, что готов к этому. Еще не изгнал окончательно призраков прошлого. Эта та причина, по которой я устроился на эту работу — чтобы иметь возможность уйти от всего этого. Я не хотел думать, и тем более говорить обо всем этом с кем бы то ни было.
— И тут я, со своим длинным языком. Я себя чувствую просто отвратительно. Я не хотела вытаскивать все это из тебя.
Он улыбнулся:
— Знаешь, Жасмин, ты оказала мне больше помощи, чем кто-либо другой. Честное слово. Ты и Бенджи. Вы приняли меня таким, какой я есть. Ни разу не спросили меня, ни откуда я, ни чем я занимался раньше. Поверь, Жасмин, вы не могли сделать лучшего для меня. А Бенджи… Одно только пребывание с ним помогло мне понять, насколько я соскучился по своим собственным детям.
Руки Жасмин со звуком рухнули на стол. Она сидела широко открыв рот:
— Дети? У тебя есть дети? — спросила она недоверчивым тоном.
Дэвид кивнул:
— Трое. Софи, Чарли и Харриет.
— Но где же они сейчас?
— В школе.
— Да, я понимаю это, но кто присматривает и ухаживает за ними?
— Они в школе-интернате.
— В школе-интернате? Ты имеешь в виду, что они там живут?
Дэвид кивнул.
— Ты хочешь сказать, что их мать умерла в прошлом апреле, а ты сдал их в школу-интернат? — воскликнула Жасмин, недоверчиво качая головой и поднимаясь со стула.
