Наталия Рощина - Лучше не бывает
Журналисты зашумели, захлопали. Полина нашла глазами Альбину. Та стояла бледная, как мел. Наверное, она была единственной, кто в этот момент не желал ей добра. Шахова не могла больше слушать овацию, которую устроили Полине присутствующие, поэтому первой вышла из зала.
– Благодарим всех. Спасибо. Желающие могут продолжить общение с автором во время автографсессии. Прошу всех в фойе. – Этими словами представитель издательства завершил первую часть презентации. Взглянул на Воробьеву. – Жара. Может, воды?
– С удовольствием. – Как же она хотела пить! В горле пересохло. Этот стакан прохладной минералки спас ее. – Спасибо. Теперь намного легче.
– Хотите немного передохнуть? – заботливо поинтересовался Марк Иосифович.
– Нет, я не устала. Ну, если честно, совсем чуть-чуть с непривычки.
– Многолюдные мероприятия утомляют.
– Последнее время я вела очень уединенный образ жизни. Меня словно нигде не было. Я писала…
– Полюшка, как ты? – подошла мама.
– Все в порядке.
– Простите, я, кажется, помешала.
– Нет, нет. – Полина поспешила успокоить мать.
– Тогда вперед. Тебя ждут. – Маргарита Петровна была на подъеме. Ей очень нравилось происходящее.
Арсеньев подошел к Полине, чтобы высказать ей комплименты по поводу блестящего дебюта. Увидев, что их фотографируют, заулыбался.
– Давайте, Полина Сергеевна, доставим удовольствие средствам массовой информации.
– Без проблем. – Воробьева словно забыла о Шаховой, о неприятных минутах, связанных с ее появлением. Сейчас, когда ее ждали читатели, казалось, что в будущем есть место только для хорошего, светлого.
– Вы прекрасно держитесь.
– Стараюсь.
– Я думаю, у нас с вами большое будущее. – Арсеньев многозначительно посмотрел на Полину. – Сюжеты в голове роятся?
– Точно.
– После рождения ребенка у вас будет много новых приятных, но утомительных забот.
– Ничего, справлюсь.
– Вы не знаете, о чем говорите, – усмехнулся Алексей Викторович. – Маленький ребенок, бессонные ночи – не до творчества будет.
– Посмотрим.
– Мне нравится ваш оптимизм. Я вас покидаю. Надеюсь, автографсессия пройдет успешно. Желаю удачи.
– Спасибо.
Глядя вслед Арсеньеву, Полина почувствовала облегчение. Его присутствие тоже в какой-то мере вызывало напряжение. Пристальный взгляд Алексея Викторовича, который Воробьева время от времени перехватывала, заставлял ее нервничать. Теперь, когда Шахова куда-то пропала, а директор уехал, Полина вздохнула с облегчением.
Мама о чем-то разговаривала с Марком Иосифовичем. Правда, диалогом это было трудно назвать. Маргарита Петровна в основном молчала и кивала головой в знак согласия, а Марк Иосифович все говорил, говорил. Обычно немногословный, в этот день он отличался красноречием, заполучив в лице Воробьевой благодарного слушателя.
Полина направилась к стенду, раздавая на ходу улыбки. Совершенно незнакомые люди улыбались ей в ответ, и, глядя в их открытые лица, Полина переполнялась гордостью. Ее приняли! Как она говорила Арсеньеву: «Этот роман обречен на успех!» Она не преувеличила. Пройдет совсем немного времени, и первый тираж разойдется. Ее роман тоже будут переводить на другие языки. Ей еще предстоят поездки по миру. Ее не остановит ни материнство, ни прогнозы скептиков, которые обязательно найдутся. Полина чувствовала себя как никогда энергичной. Если можно говорить о втором дыхании, то оно открылось именно за эти пару минут, что Полина шла из презентационного зала на свою первую автографсессию.
Представители издательства уже вовсю торговали ее романом. Потенциальные читатели ждали автора, чтобы взять у него автограф. Полине предстояло выступить в необычной для себя роли. Волнение захлестывало, но поддаться ему означало бы составить о себе, новом авторе, не самое приятное впечатление. Полина понимала, что от ее обаяния, ее искренности и готовности к контакту зависит первая реакция читателя.
– Полюшка, я поднимусь на третий этаж, попутешествую, – Маргарита Петровна протиснулась к дочери. – Ты не возражаешь?
– Хорошо, иди.
– Ты хорошо себя чувствуешь?
– Все в порядке, мам. Иди, встретимся здесь или у входа в магазин.
– Будь умницей.
Сколько экземпляров подписала Воробьева, она не могла сказать. Прошло около часа, а ее автографсессия продолжалась. Полина отвечала на вопросы, внимательно вслушивалась в имена тех, кто просил подписать книгу. Наконец последний посетитель, последний автограф. Марк Иосифович и пиарменеджер издательства пожелали ей удачи и уехали. Журналисты тоже разъехались. Полина согласилась на интервью на одном из местных телевизионных каналов.
– Не сегодня, – взмолилась Воробьева. – Я буду выглядеть в кадре, как выжатый лимон.
– Тогда в будущий понедельник?
– Договорились. – Обговорили время встречи. Обе стороны остались весьма довольными собой.
Наконец у стенда остались лишь работники издательства, автор и молодая восторженная пара.
– Не откажите, Полина, разрешите сфотографироваться с вами на память. – В глазах девушки восторг. Как отказать?
– Пожалуйста. – Воробьева вышла из-за стола, машинально поправила волосы.
– Было бы здорово, если бы нас кто-нибудь снял, всех вместе. – Юноша посмотрел вокруг, ища кого-то, кто бы сфотографировал их.
– Давайте я вам помогу.
Полина вздрогнула. Улыбка сошла с ее лица. Перед ней стояла Альбина. Это она предложила свою помощь.
– Спасибо. Вот эту кнопку нажмите, когда наведете, и все, – защебетала девушка. Воробьева встала посредине. Кажется, молодежь осталась довольна. Наверное, такие моменты и есть то приятное и необходимое, что получает автор от общения со своими читателями. – Удачи вам, Полина.
Она улыбнулась, прижав руку к груди. Так она давала понять, что от всего сердца рада возникшей симпатии.
– Ну-с, Полина Сергеевна, вас можно поздравить. – Альбина стояла, чуть запрокинув голову. Ее трепещущие от негодования ноздри показывали, насколько она раздражена. Чего же ей стоило держать себя в руках?
– Поздравьте, не откажусь. – Воробьева пожала плечами. – Отойдем, чтобы не мешать… Зачем вы здесь?
– Меня никто не пригласил!
– А я должна была?
– После всего, что я для вас сделала! – взвизгнула Шахова.
– Я не просила ни о чем.
– Вот благодарность!
– К тому же если вы снова о следствии, так оно бы и без вашей помощи разобралось что к чему. Я ни в чем не виновата. Я ничего не украла, никого не убила.
– Вы – обманщица.
– Что-нибудь новенькое можете сказать?
– Значит, праздник удался?! – не унималась Альбина.
– Я потеряла любимого человека – вот единственное, что омрачает сегодняшний праздник.
