Джеки Коллинз - Сезон разводов
Сейчас она думала, не навлекла ли на себя беду, отказавшись от веры. Может, Сельма из-за этого оказалась в коме? Лола вдруг с новой силой уверовала в бога. Если молитвами она поможет сестре, то готова молиться без устали.
Мама прилетела в Нью-Йорк вдвоем с Изабеллой. Обе были безутешны. Бледные и встревоженные, они дежурили теперь у постели больной, а Лолу снедало чувство раскаяния. Она знала, в случившемся все винят ее. Сама же она, в свою очередь, обвиняла Тони. Если бы он не вбил себе в голову, что должен поквитаться с Тайрелом Уайтом, тот не наслал бы на них людей с автоматами. Лола была уверена, что именно так все и произошло. Вендетта! Два мужика с трухой вместо мозгов!
Кошмар никак не кончался. Ее уже несколько раз вызывали в полицейский участок вместе с ее нью-йоркским адвокатом и терзали вопросами.
– Я ничего не видела, – твердила Лола.
– Мистер Альварес не отстреливался?
– У него нет оружия.
– Но его телохранители были вооружены. Они отстреливались?
– Мне об этом ничего не известно, – сказала Лола.
В глазах Фей так и читалось: «Я тебя предупреждала!» Пресса как с цепи сорвалась. Лола никогда не думала, что придет день, когда она будет красоваться на первых полосах. И вот этот день наступил.
С ней связался Элиот Файнерман. Он перекроил график съемок таким образом, чтобы дать ей недельный отпуск. Задержка в съемках стоила студии целое состояние, но Элиот не жаловался. Лола не ожидала от него такой человечности. Это было очень трогательно.
К несчастью, недели оказалось мало – надо было находиться рядом с Седьмой, пока та не придет в сознание. Правда, врачи вообще не были уверены, что это когда-то произойдет, но Лола отказывалась верить в мрачные прогнозы. Она попросила Дженни купить все книги о коматозном состоянии, какие можно найти, а Изабелла прочесывала Интернет. Про себя они решили, что врачи ошибаются. Сельма может очнуться завтра, а может и через два года. Пускай это будет чудо, но чудеса ведь случаются?
Персонал клиники оказался необычайно внимательным и заботливым. Лоле предоставили комнату по соседству с палатой сестры, и они с мамой и Изабеллой каждый день проводили там. Они почти не говорили, только иногда обнимались и плакали. Это снимало напряжение.
После того ужасного дня с Тони она не виделась. Она не хотела его видеть. Она винила его во всем, но не решалась сказать.
Когда он позвонил, Лола была немногословна.
– Я не могу с тобой встретиться, – сказала она. – Мне надо быть в больнице.
– Могу я чем-нибудь помочь? – предложил Тони. – Ты должна питаться. Приезжай ко мне, вместе поужинаем.
Он что, совсем спятил? Неужели он считает, что, пока ее сестра лежит без сознания, она сможет ехать к нему в отель и трахаться? Пусть даже не думает!
Верзила Джей, несмотря на ранение, уже снова был в строю. Руку он носил на перевязи.
– Пустяки, – говорил он. – Мне бы их только найти, я их раздавлю, как червей! – Никогда прежде Верзила Джей не пускался в такое красноречие.
Он все время находился в клинике рядом с Лолой да еще нанял нескольких охранников дежурить у палаты Сельмы.
И повсюду ее преследовали папарацци. Для них это был лакомый кусок – сюжет со всеми необходимыми элементами: стрельба, красавица-актриса, знаменитый режиссер-наркоман, девушка в коме.
Господи, как же она их ненавидела!
Для Клодин и Изабеллы жить в Нью-Йорке оказалось большой нагрузкой, и хотя Лола не хотела, чтобы Сельму увозили куда-то далеко, она понимала, что родным надо ехать домой, а ей – возвращаться к работе. С помощью Элиота Файнермана она договорилась о специальном самолете для отправки Сельмы в один из госпиталей Лос-Анджелеса.
Когда все приготовления были закончены, мама и Изабелла улетели вместе с Седьмой. Лола поехала их проводить. Все трое дружно плакали.
– Как закончится съемка, я сразу прилечу, – пообещала Лола.
– Думаю, ты сама понимаешь, что так будет лучше, – скорбно проговорила Клодин. – Папа там один, Изабелле надо за ребятами смотреть, да и детишкам Сельмы лучше, чтобы мы были рядом.
– Мама, все, что я смогу, я готова сделать, только дайте знать.
– Да, Лючия, мы это знаем. – Клодин обняла свою младшую. – На все воля божья, – негромко добавила она. – Ты себя не вини.
– Но, мама… – зарыдала Лола.
– Нет, Лючия, – строго объявила Клодин. – Себя винить не годится. Сходи в церковь, поговори со священником, он тебе поможет. Тебе надо вернуть себе веру, дочка. Вот увидишь – все снова наладится. Сельма поправится. Мы все будем за нее молиться. И тебе молитва вернет силу.
Они улетели, а Лола осталась. Она была совершенно убита. Весь ее мир богатства, славы и всеобщего обожания разом перевернулся. Все это она готова была отдать, лишь бы Сельма поправилась.
Неужели это ей кара господня? Но за что? Лола уже ничего не понимала.
* * *На фоне еженедельных журналов нью-йоркские газеты выглядели невинными сплетницами. Один из журналов вышел с заголовком: «ЛОЛУ ЗАСТАЛИ С ЖЕНАТЫМ ПАРТНЕРОМ!» Рядом шла злополучная фотография того самого поцелуя у дверей ресторана. Внутри журнала красовался иллюстрированный разворот. И еще один заголовок: «РАССТАВШИСЬ С МУЖЕМ, ЛОЛА САНЧЕС ПЕРЕКЛЮЧИЛАСЬ НА СВОЕГО ЖЕНАТОГО ПАРТНЕРА? А ГДЕ ЖЕ ЕГО ЖЕНА, КРАСАВИЦА ШЕЛБИ ЧЕЙНИ?»
Текст сопровождала целая подборка красноречивых кадров. Шелби не собиралась читать эту грязь, но на площадке к ней то и дело подходили люди и с извинениями наподобие: «Я понимаю, тебе это неприятно, но ты должна знать», – подсовывали журнал.
Зачем они это делают? Почему не могут сразу выбросить эту гадость в мусор?
Шелби отказывалась читать, но ей хватило и фотографий с заголовками. Она не сомневалась: скандал просочится и в британскую прессу. Родители будут в ужасе.
После ссоры в Нью-Йорке Линк ей ни разу не позвонил. Она была удивлена и оскорблена. Она ожидала, что, протрезвев, он опомнится и, как всегда, кинется извиняться.
Может, это правда – про Лолу Санчес? Может, у него действительно роман с этой знойной секс-бомбой? Потому он так и набросился на нее из-за Пита, что хотел свалить на кого-то вину? А он тогда вроде и ни при чем.
Шелби раздирали противоречия. На этой неделе она была на премьере «Исступления» – и снова триумф. Зал стоя устроил овацию. Критика ее превозносила до небес, если не считать язвительного комментария в «Уолл-стрит Джорнел». Карьера ее вдохновляла, а брак повергал в уныние. Чего она на самом деле хочет? Фантастической карьеры или сохранения брака с Линком Блэквудом?..
Шелби долгие часы просиживала у психотерапевта, которая, похоже, считала разрыв неотвратимым. «Линк человек с очень травмированной психикой, – вновь и вновь повторяла Бренда. – Его гложет чувство вины и боли за то, что происходило с ним в детстве. Алкоголь помогает ему забыться. Когда он пьян, он чувствует себя уверенней. В безопасности. Брак оказался для него слишком большой ответственностью. Он с ней не справился».
