Николас Спаркс - Ангел-хранитель
«Готов спорить, вы так и не рассказали ему о ночи, которую я провел в вашем доме. Как, по-вашему, он отнесется к этому, если узнает?»
Джулии внезапно стало ясно, что это тоже часть дьявольского плана Ричарда. Он перехитрил их с Майком, как перехитрил Пита Ганди. Он специально появился в «Паруснике» и спровоцировал Майка на драку.
Джулия медленно и глубоко вздохнула, заставляя себя говорить спокойно и убедительно.
— Неужели ты так плохо думаешь обо мне, Майк? Неужели считаешь, что я могла лечь в постель с мужчиной, которого едва знаю, причем в тот самый день, когда сказала ему, что больше не хочу его видеть? Как ты можешь?! Ты ведь знаешь меня не один год — и все же готов поверить в такое?
Майк посмотрел ей в глаза:
— Не знаю.
Его слова больно укололи ее, и Джулия почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы.
— Я не спала с ним.
— Может, и не спала, — наконец выдавил Майк и двинулся к двери. — Но мне очень обидно, что ты проявила ко мне недоверие.
— Я доверяю тебе. Я просто не хотела тебя обидеть.
— Ты это сделала, Джулия, — заметил Майк. — Действительно сделала.
С этими словами он открыл дверь. Джулия только сейчас поняла, что Майк собирается уйти.
— Подожди, куда ты собрался?
— Мне нужно кое о чем подумать.
— Прошу тебя, не уходи! Не надо! Я не хочу сегодня ночью оставаться одна!
Майк секунду постоял и глубоко вздохнул. Потом покачал головой и шагнул за порог.
Ричард видел, как Майк прошел от крыльца по дорожке, ведущей к улице, сел в машину и захлопнул дверцу.
Наконец-то! Джулия поняла истинную суть Майка. Поняла, что ему нельзя доверять. Что Майк — человек, действующий под влиянием эмоций, а не рассудка. Что Майк недостоин ее, да и никогда не смог бы стать равным ей. Она заслуживает другого мужчины — более сильного, более умного, более волевого. Того, кто в равной степени достоин ее.
Сейчас, сидя на дереве, Ричард понял, что не в силах больше ждать той минуты, когда он увезет ее из этого дома, из этого города, из этой жизни, заложницей которой она сама добровольно стала. Снова поднеся к глазам фотоаппарат-бинокль, он принялся наблюдать за тем, как за полупрозрачными шторами двигается ее силуэт.
Даже ее силуэт был прекрасен.
Глава 33
— Так что она сделала? — спросил Генри.
— То, что ты слышал, — ответил Майк. — Она позволила ему остаться в своем доме на ночь.
За те пятнадцать минут, которые потребовались ему, чтобы добраться до дома Генри, Майк разозлился еще сильнее.
Они с братом стояли во дворе. Эмма уже один раз открывала дверь и спрашивала, что случилось. Генри поднял руку.
— Подожди, пожалуйста, секунду, Эмма. Майк сейчас ужасно расстроен.
Прежде чем вернуться в дом, Эмма посмотрела на мужа взглядом, который, несомненно, говорил следующее: «Я, конечно, закрою дверь, но немного позже я жду от тебя полного отчета о вашем разговоре».
Генри снова повернулся к брату:
— Она сама тебе об этом сказала?
— Да, причем в присутствии полицейских…
— Постой, — остановил его Генри. — Так там была полиция?
— Они только что уехали.
— Что у нее в доме делала полиция?
— Это связано с медальоном. Ричард поместил в него свои фотографии. А что же, черт побери, сейчас делать мне?
Генри попытался осмыслить услышанное, но с каждой секундой все больше и больше запутывался в истории брата.
— Успокойся, Майк. Может, стоит начать все с самого начала?
— Интересно, как долго ты будешь молчать? — спросил Пит Ганди.
Они с Дженнифер ехали по городу в патрульной машине. С той минуты как они покинули дом Джулии, Дженнифер Романелло не проронила ни слова.
Услышав его голос, она отвернулась к окну.
— Ты все еще злишься на меня из-за Майка Харриса? — спросил Пит. — Если злишься, то я вот что скажу: пора тебе научиться самообладанию. Наша служба бывает иногда чрезвычайно трудна.
Дженнифер с неодобрением посмотрела на него.
— Может, она и трудна, но ведь и бесчувственным болваном нельзя быть!
— О чем ты? Я вел себя вполне нормально.
— Нормально? Зачем же ты сделал такое неосторожное замечание в присутствии Майка? В этом не было никакой необходимости.
— Так ты о Ричарде? О том, что он провел ночь у Джулии?
Дженнифер не ответила.
— Но почему ты расстроилась? Ведь я же сказал правду?
Дженнифер решила про себя, что теперь до конца дней своих будет презирать Пита.
— Тебе не следовало говорить об этом при Майке. Ты мог бы отвести Джулию в сторонку и тихонько расспросить обо всем. Она потом сама объяснила бы все Майку.
— А какая разница?
— Разница в том, что ты застал обоих врасплох и наверняка послужил причиной их ссоры.
— Что?! Это не мое дело — нечестность в отношениях мужчины и женщины. Пусть сами расхлебывают. Я просто хотел добраться до сути.
— Верно, — кивнула Дженнифер. — А это уже совсем другое… Между прочим, откуда ты узнал, что Ричард провел ночь в доме Джулии? Не от него ли самого?
— Да, ты попала в точку. От него самого. Я с ним случайно встретился в тренажерном зале. Он мне кажется вполне порядочным, приличным человеком.
— Приличным человеком!
— Да, — упрямо ответил Пит. — Он не стал доводить дело до суда. Разве это ни о чем не говорит? Он сказал, что хочет поскорее забыть о произошедшем.
— И когда же ты собирался поделиться со мной этой информацией?
— Поделиться с тобой? Говорю тебе, дело, можно сказать, прекращено, и, кроме того, тебя это не касается. Ты пока еще только-только набираешься профессионального опыта!
Дженнифер устало прикрыла глаза.
— Проблема в том, что Ричард преследует Джулию и она его жутко боится. Почему ты никак не можешь этого понять?
Пит покачал головой:
– Послушай, Дженнифер, Ричард рассказал мне о медальоне. Он поместил в него свои фотокарточки в ту ночь, когда остался у Джулии. Ты только подумай, даже сама Джулия призналась, что с тех пор медальон не попадался ей на глаза. С какой стати Ричарду говорить неправду?
— А все остальное, о чем она нам рассказала, тебе безразлично? О том, что Ричард преследует ее? Тебе не кажется, что в этой истории слишком много всяких совпадений?
— Эй, — запротестовал Пит, — я с этим парнем разговаривал пару раз…
Договорить фразу ему помешал треск неожиданно пробудившегося радиопередатчика. Продолжая смотреть на напарника, Дженнифер потянулась за микрофоном.
Диспетчер Сильвия, проработавшая в полиции более двадцати лет и знакомая практически со всеми жителями города, заговорила необычным для нее тоном, как будто сомневалась в том, что только что узнала.
