Елена Кондаурова - Хранительница (Там, за синими морями…)
Когда мазь впиталась, Таш переоделся, окончательно превратившись в ищущего работу наемника, взял приготовленные заранее оружие и мешок с вещами и ушел, оставив Самконга проклинать эту Свигрову любовь, из-за которой его друг добровольно лезет в петлю.
В кабинете отца Вигория все казалось пропитанным запахом ожидания. Нет, его не трясло, как его предшественника от одной мысли о скором визите непосредственного начальства, но и у него нервы были далеко не железные. И заметно сдали после их последнего разговора.
Его светлость материализовался почти вместе с порталом, как всегда стремительный и рассыпающий вокруг себя голубоватые искры. Он выглядел вполне спокойным, и у отца Вигория слегка отлегло от сердца. Белый жрец обошел стол и уселся в кресло настоятеля, предоставив самому настоятелю занять место просителя. Отца Вигория это совсем не покоробило, он был слишком умен, чтобы обращать внимание на подобные мелочи. Если начальство желает самоутверждаться, подчиненному ни в коем случае не следует ему мешать.
— Ну, что вы мне расскажете? — Поинтересовался его светлость. — Ваш доклад я получил, но мне хотелось бы услышать все от вас лично. Все действительно прошло настолько хорошо?
— Мы сами не ожидали этого, ваша светлость! Это было невероятно! Просто мистика какая-то!
— Вот это-то меня и настораживает. — Задумчиво проговорил белый жрец, полностью игнорируя восторги подчиненного. — Слишком все гладко. Скажите, этот ваш монашек, который проводил обряд — он знает, что он сделал?
— Да, я счел нужным рассказать ему. Но при условии, что князь ничего не узнает об изменении ее личности. Эти влюбленные бывают такими непредсказуемыми! А Будиан очень неглуп, и сможет присмотреть за ней.
Его светлость встал и подошел к окну.
— Вот… Свигр!! — Выругался он после непродолжительного молчания. — Никогда не прощу себе, что не сделал этого раньше!
Отец Вигорий секунду поколебался, но потом, сочтя, что начальство желает услышать этот вопрос, все-таки спросил. Негромко.
— Почему?
Его светлость стремительно обернулся и окинул подчиненного злым прищуром насмешливых глаз.
— Почему? Да потому что не хотел, чтобы она потеряла даже малую толику своей силы! Потому что мне нравилось наблюдать, как она пытается сопротивляться! Потому что я думал, что впереди у меня куча времени, чтобы слепить из нее все, что вздумается! Да мало ли еще почему!
— Простите. — Отец Вигорий склонил голову, не в силах выносить рассыпающий искры взгляд своего начальника.
— Вам не за что извиняться. — Надменно бросил его светлость. — Вы правы, я должен был подумать об этом раньше. Но сейчас бессмысленно сожалеть о прошлом, надо думать о будущем! Итак, теперь она у нас покорная своему мужу, холодная и высокомерная княгиня — я хочу, чтобы она такой и оставалась, и настоятельно прошу вас позаботиться об этом!! В ее жизни не должно быть никаких напоминаний о ее прошлом и никакого намека на необходимость даже малейшего магического усилия!
— Я понимаю, ваша светлость! Я постараюсь сделать все, что необходимо, ваша светлость! — Источая служебное рвение, закивал отец Вигорий. — Я понимаю, вы ослабили заклинание на забвение, чтобы добавить туда личностные изменения на тот случай, если она все-таки сойдет с ума! Это был очень хороший ход, ваша светлость!
— Хороший он был, или нет, покажет время. — Сухо ответил белый жрец, не слишком довольный догадливостью своего подчиненного. — Но раз уж вы так хорошо все понимаете, то поймите и еще одну вещь: сейчас ей достаточно малейшего толчка, чтобы заблокированная сила вырвалась на свободу. Воспоминания о том времени, когда она была моей ученицей, я закрывал с особой тщательностью, и вы сами должны понимать, почему, но все остальное она вполне может вспомнить. И, храни вас Богиня, чтобы она не сообразила, что вы имеете к тому, что с ней сейчас происходит, самое непосредственное отношение! Этого она никому не простит!
Его светлость повернулся и, не прощаясь, шагнул в колеблющееся в углу облако портала, а отец Вигорий остался сидеть в кресле для просителя, тщательно обдумывая слова своего начальника.
Прямо из дома Самконга Таш направился во дворец, чтобы наняться в охрану. Ему необходимо было увидеть Рил, узнать, как она живет в замужестве, и, исходя из этого, решать, что делать дальше. Он заранее смирился с тем, что она может быть довольна нынешним положением, и не собирался ей мешать. Но, если во дворце ей плохо, муж обижает, или откроются еще какие-нибудь обстоятельства, то его присутствие может оказаться очень кстати.
В охрану его приняли почти без проблем, хотя какие проблемы могли возникнуть у того, кто должным образом подготовился? Его легенда была хорошо продумана, документы и рекомендации являлись шедевром их лучшего мастера фальшивок, а поручители были таковы, что он мог смело претендовать на место начальника всей охраны. Дворцовый маг, осмотрев его руку, разумеется, ничего не увидел, а после того, как увесистый кошелек с золотом перекочевал в его широкий черный рукав, и совсем закрыл глаза на подозрительную руку. Затем последовала проверка на профпригодность — начальник охраны выделил троих парней помоложе, которых слегка прихрамывающий Таш немного погонял их по двору. Удивленный тем, что к нему пришел воин такого уровня, начальник посоветовал ему пойти и попробовать наняться в дружину. В планы Таша это не входило: он отговорился недавним ранением, и желанием пожить спокойно хотя бы некоторое время. Ему отвели место в казарме, и новый охранник приступил к своим обязанностям.
Во дворец, до проверки тайной канцелярией, его, разумеется, никто пускать не собирался, но Таш все равно увидел Рил в первый же день после того, как заступил на службу. Окруженная толпой нарядных женщин и следовавшими за ними по пятам княжескими гвардейцами, она спускалась по лестнице в сад, а он стоял у ворот. Он окаменел, ожидая ее реакции на себя, но таковой попросту не последовало. Вся процессия чинно прошествовала в десяти шагах от него, а Рил равнодушно скользнула по нему взглядом и отвернулась. Таш не знал, что ему думать. Он ни на секунду не допускал, что она могла его не узнать, но, тем не менее, факт полнейшего игнорирования был налицо.
Хорошо, раз так — значит, так. Если новоиспеченная княгиня не желает знать своего бывшего любовника и объяснять ему свое поведение — это ее право. Но опытному, старому, жестокому и больному от любви к ней изгою это не помешает самому выяснить все, что его интересует.
И Таш аккуратно начал собирать любую информацию о Рил. Первым делом он совершил несколько прогулок по ночному дворцу, осматривая и запоминая его, и повесил два «жучка», оставшихся у него еще с тех времен, когда он занимался охотой на магов, в кабинете князя и спальне Рил. Магическая защита на дворце, по идее, должна была заставить накладывавших ее магов совершить акт ритуального самосожжения в знак признания своей полной несостоятельности, то есть, она была настолько слаба, что практически отсутствовала. Удивленный этим обстоятельством Таш не понимал, почему князь не требует у Храма предоставить ему для этого дела приличных магов, которых там всегда предостаточно, чтобы они могли выполнить свои прямые обязанности по предоставлению защиты правителю. Во всех странах, где он бывал раньше, правители без зазрения совести использовали храмовых магов для своих нужд, вплоть до того, что те варили им настойки для увеличения мужской силы, не говоря уж о защите дворцов. Нельзя сказать, что Ташу сильно мешало отсутствие защиты, но непонятные отношения князя с Храмом несколько напрягали.
