Яна Чернова - Люди в масках
— Лара, ты такая красивая сегодня, — грустно пробормотал Фэа, не сводя с меня печальных глаз.
— Спасибо, — ответила я настороженно.
Это еще что за меланхолия? Ну, а взор побитой собаки, что означает? До чего они вчера допились, интересно.
— Лисёнок, мы сейчас поедем с Робертом в аэропорт, а ты побудь, пожалуйста, здесь, — слишком уж любезно начал хозяин дома, пододвигая для меня табуретку.
— Я тоже могу проводить его, — возразила я.
— Не стоит, — фраза Алекса прозвучала как приказ.
Я уже была готова возмутиться по этому поводу, но в разговор вступил Фэа, сказав тихо:
— Ах, Лариса, Лариса, как все-таки жаль, что я опоздал. Но быть твоим другом для меня тоже очень важно. Ведь мы будем хорошими друзьями, правда?
— Да, — я изумленно смотрела на него. — А куда Вы опоздали? На самолет?
— Нет, — он вяло усмехнулся. — Я опоздал к тебе, Лара. Алекс мне все объяснил. И я больше не смею претендовать на сердце его невесты. Стоило выяснить этот вопрос до того, как лететь сюда, тогда не случилось бы недоразумения.
Я внимательно выслушала Роберта, мысленно представляя, как сильно обработал беднягу Северин. Он яростно пытался отстоять свои права на меня любым способом, кроме самого простого — сказать мне "Я тебя люблю!" Ну не глупы ли после этого мужчины? Хотя кто их знает, возможно, подобное поведение особый вид четко продуманной тактики.
— Ничего страшного, — натянув на лицо улыбку, ответила я, искоса взглянув на невозмутимого Алекса, делающего вид, что он здесь абсолютно ни при чем. — Мне было приятно с Вами снова встретиться.
Когда мужчины ушли, я принялась ходить по квартире из угла в угол, придумывая планы коварной мести для провинившегося любимого. Этот нахал решил мою судьбу совершенно не интересуясь моим мнением на сей счет. Как будто речь шла не о моем будущем, а о чем-то вовсе меня не касающимся. Взвинченная подобными мыслями до предела, я достала из рюкзака бордовую помаду и, не найдя ничего более умного, написала на зеркале в прихожей "Алекс, ты кретин!" После чего расколола на кухне две тарелки, но подобное занятие в отсутствии зрителей не принесло мне должного удовлетворения.
Северин не спешил возвращаться, вероятно, чувствовал, что ждет его дома. А дома ждала его я в образе разъяренной фурии, у которой на уме было лишь одно — разбить еще что-нибудь, и, желательно, об голову провинившегося бедняги. Злость достигла своего пика, подгоняемая противным и нудным ожиданием. Наконец, моя жертва вернулась, осторожно открыв ключом входную дверь и бесшумно переступив порог. Первое, что увидел мужчина, была яркая надпись, красноречиво говорящая о том, что я о нем думаю.
— Спасибо, ангел мой! — воскликнул Алекс, заметив меня, стоящей у стены в коридоре со сложенными на груди руками и хмуро сверлящими его глазами. — Ты чем-то недовольна?
— Какого черта ты морочил Роберту голову?! — мой голос напоминал рычанье дикой кошки, не менее дикий зелёный огонь горел и в моем свирепом взгляде. — И почему это ты решил, что имеешь право вмешиваться в мое будущее?!
Собеседник нагло рассмеялся, в упор глядя на меня. Он начал медленно приближаться, я отступать. Так мы добрались до кухни. Почувствовав себя уверенней при виде чистой, поблескивающей на солнце посуды, я отвернулась от мужчины и, схватив несколько тарелок сразу, швырнула их об стенку. Раздавшийся грохот, переходящий в звон, окончательно повысил мне настроение. Я ощутила какой-то внутренний азарт, и, взяв в руку парочку бокалов, гордо обернулась к тому, чье имущество громила.
— Послушай, самоуверенный индюк, меня достало быть переходящим призом в чужих руках! — я нервно усмехнулась, испепеляя Северина глазами. — Отныне я буду делать то, что сочту нужным! И замуж я выйду за того, за кого хочу. И ты со своим глупым враньем мне не помешаешь!!!
— Вот как? — он нахмурился. — А я и не знал, что ты маленькая истеричная девчонка… — один из бокалов стремительно полетел в его нахальную физиономию.
Алекс быстро среагировал и увернулся. За его спиной раздался громкий звук разбивающейся посуды.
— Это Вам, сударь, за "истеричную", — язвительно процедила я, запасаясь новыми стеклянными снарядами. — Хотите еще что-нибудь сказать?
— Меня интересует одна вещь, Элис, — угрожающе надвигаясь на меня, прошипел собеседник. — Ты, действительно, хотела стать женой Роберта? Ты хотела выйти замуж за него, а не за меня? — он вовремя успел перехватить мои запястья, так как я собралась запустить в него еще что-нибудь бьющееся. Посуда, которую я держала, вместо намеченной движущейся цели упала на пол, в очередной раз огласив квартиру звоном разбитого стекла. — Отвечай мне!
Я оказалась крепко прижатой к прохладной светло-голубой стене. Мои руки были подняты над головой и сжаты сильными пальцами мужчины, нависшего надо мной, подобно грозовой туче, готовой в любую секунду разразиться множеством обжигающих молний, любая из которых грозила стать смертельной.
— Идиотский вопрос, — безрезультатно пытаясь вырваться, сказала я. — Роб сделал мне предложение, а ты — нет. Ты только нагло врал бедняге, да еще и в моем присутствии.
— Я его сюда не звал вместе с его дурацкими обручальными кольцами! — взревел Алекс, сжимая мои запястья еще сильнее.
— Ничего себе, гостеприимство! — язвительно заметила я, смело глядя в искаженное гневом лицо своего пленителя. Меня так и подмывало позлить его еще больше, несмотря на риск подобных действий. — Вот как ты, оказывается, радуешься приезду лучшего друга?! Кстати, кольцо было очень даже красивое.
Цвет лица Северина принял какой-то бледно-голубой оттенок, глаза стали похожи на щелки, а сжатые губы растянулись в не предвещающую ничего хорошего улыбку.
— Девочка купилась на кольцо, — проговорил он тихо и насмешливо. — Вот уж не ожидал от тебя такого, Элис.
— Я не покупалась ни на какие кольца! — его тон меня взбесил. — И вообще, я предпочитаю выбирать себе мужа по любви, а не по его свадебным подаркам.
— Так, значит, ты его любишь? — мрачно осведомился собеседник, заглядывая мне в глаза.
— Алекс, ты кретин! — повторила я то, что уже написала помадой на зеркале. — Как я могу его любить, если сплю с тобой?
— Ну вот, и я о том же, — на его лице отразилось явное облегчение, он слегка ослабил хватку, позволив двигаться. — Значит, ты любишь меня.
— Что за дикая самоуверенность?! — я всплеснула руками от досады. — Может, я вообще никого не люблю?! Или такой вариант Вам, уважаемый, в голову не приходил.
Мужчина недоуменно смотрел на меня несколько минут, потом спокойно, но холодно спросил:
