Кайли Скотт - Соло
Я взяла его в рот, посасывая, перед тем как облизать языком. Всё моё внимание было уделено этому сладкому местечку. Я водила по нему кончиком языка до тех пор, пока он не начал ругаться весьма много, а его бёдра выгибались вперёд. Свободной рукой я обхватила его яйца, нежно покручивая; их кожа такая мягкая и нежная. Его твёрдая плоть растянула мою челюсть, заполнила мой рот, а его мускусный запах был всем, что я чувствовала. Я взяла его так глубоко, как могла, работая языком, зубами и губами. Рукой я гладила его везде. Так чтобы не зацепить его зубами я отпрянула, потом снова подалась вперёд.
— Чёрт, Лена. — Его тяжёлые яйца натянулись. — Так чертовски мило.
И он сказал мне то слово, в котором я сомневалась. Его член выскользнул из моего рта с легким хлопком.
— Мило? — спросила я, улыбаясь опухшими губами.
Он посмотрел на меня сквозь прикрытые веки.
— Очень мило.
Я ещё раз обхватила его головку, посасывая жёстче. Его бёдра в ответ дёрнулись.
Пришло время его добить. Мышцы его живота напряглись, ноги выпрямились. Я сосала изо всех сил, втягивая щеки и заглатывая глубже.
— Чёрт побери, Лена.
Различные звуки, такие как рычание и урчание, доносились до меня. Он был таким животным.
Горячая горько-солёная сперма заполнила мой рот и горло. Я быстро глотала её. Мне даже никогда в голову не приходило сплюнуть... это же был Джимми. Он кончил в то время, как я нежно поглаживала его член и потирала яйца, заботясь о нём. Всё его тело расслабилось, и он хватал ртом воздух. Я закончила с ним. Мужчина был уничтожен.
— Помоги встать, — сказала я, дёргая его за джинсы. Он моргнул, медленно открыв глаза, и протянул мне руку. Я ухватилась за неё, позволяю ему поднять меня на ноги. — Спасибо.
Он выбросил руку, обнимая меня за шею и притягивая к себе. Он весь дрожал.
— Ты в порядке? — спросила я.
Кивок.
— Чувствуешь себя немного на взводе, да? — Я погладила его по голове. — Всё хорошо. Это всё чувственный минет.
Он фыркнул.
Я прижалась к нему.
— Рада, что тебе понравилось.
— Лена, я чист, — сказал он, уткнувшись в мою шею. — Я проходил обследование, оно показало отрицательные результаты, так что всё в порядке.
— А, правда? — Я сглотнула, даже не задумываясь об этом.
Его руки, державшие меня в стальной хватке, не дрогнули.
— Мне понравилось, что ты так сделала.
Тёплые, влажные губы прикоснулись к моей шее. Какой нежный жест с его стороны, даже не думала, что ему такое по душе. Моя голова кружилась от радости, и самые тревожные слова поднимались из сердца, пока не застряли в горле. Но всё-таки они проталкивались наружу с идиотским намерением. Я пыталась остановить их, потому знала, что лучше для меня, а что нет. Но они выплеснулись из моей измученной влюблённой души, в то время как рассудок наблюдал за всем этим в полнейшем ужасе.
— Я люблю тебя, Джимми.
И тишина.
Абсолютная, мёртвая тишина.
Парень в моих руках замер на месте, у него даже перехватило дыхание.
— Знаешь, это вовсе не так уж и важно. — Мой поганый рот, я хотела придушить себя всевозможными долгими, мучительными способам. Мы были в хорошем месте, в хорошее время, и вот нужно было мне всё испортить, надавив на него. — Тебе не нужно ничего отвечать. Вообще-то, ты и не обязан, будет лучше, если ты промолчишь, и мы продолжим то, на чём остановились, делая вид, что ничего не было, ладно? У нас ведь всё было отлично, просто замечательно, и я действительно не хочу ничего менять.
Он взялся за мои руки и с силой отцепил меня от себя. Инстинкты подсказывали увернуться и сбежать от него, скрыться. Что бы ни случилось, лучше мне не смотреть ему в лицо. Потому что оно было бледным и напряжённым, а в его глазах читался испуг.
— Ты меня любишь?
— Джимми...
Он смотрел на меня как на чужую, как на девушку, которую не знал, и с которой не хотел иметь ничего общего.
— Лена, я не могу... я не...
— Нет, я знаю.
В этот момент, я умерла всеми возможными способами. Лишь мои лёгкие этого ещё не поняли.
Снизу донёсся визг и лай. Маленькие коготки царапали мои икры. Теперь с чулками можно было попрощаться. Должно быть, щеночек вздремнул за шкафом и проснулся от криков Джимми.
— Привет, Киллер. — Я подняла маленький чёрно-белый клубочек. Он был идеальным отвлечением от боли в моём сердце. — Я тебя не заметила. Где ты прятался?
— Нам пора возвращаться.
Джимми с великим энтузиазмом уставился на дальнюю стену. Полагаю, всё лучше, чем смотреть на меня и те эмоции, что творились на моём лице. Как же стыдно.
— Да. Пожалуй.
Я повела его обратно, так же как привела в свою эмоциональную минет-ловушку. Женщины самые ужасные создания. Киллер потёрся мокрым носом о мой подбородок.
— Сынок, — позвал Мал щенка в качестве приветствия. Он до сих пор болтал с Энн и Лиззи на диване. — А я думал, куда ты пропал.
— Он спал в ванной. — Я протянула шерстяного малыша его папочке.
Мал сощурил свои зелёные глаза.
— У тебя неестественно опухли губы и стёрлась помада. Чем, черт возьми, вы вдвоём занимались в ванной на глазах у моего первенца?
— Ничем, — ответила я, отступая назад. Этого разговора мне ещё не хватало.
Он поднёс щенка к своему лицу.
— Киллер, скажи папочке, где эти плохие люди прикасались к тебе.
— Да не было ничего.
Я повернулась к Джимми, но он всё ещё находился в состоянии шока. Бесполезный придурок.
— Он травмирован! Только посмотрите на него.
Мал поднял щенка вверх на всеобщее обозрение. Счастливый от внимания Киллер завилял хвостом и дважды громко гавкнул.
— Дай его сюда. — Энн осторожно забрала у Мала щенка. — Не травмирован он. Может, стал немного осведомлённее, чем необходимо. Хотя у нас в спальне он тоже далеко не всегда спал, пока мы кое-чем занимались.
— Разве ему недостаточно расти с позором из-за того, что его родители не расписаны? — Мал печально покачал головой. — Мой бедный мальчик, у него так и не выпало шанса на нормальную жизнь.
— Хм-м, — сказала Энн, протягивая собачку сестре. Кажется, в ближайшие годы лапы Киллера ещё не скоро коснутся земли. Среди всех собак, живущих с богатыми и известными хозяевами, его, скорее всего, баловали больше всех. И да, переживать за тисканье собачки куда безопаснее, чем обернуться и посмотреть, вышел ли Джимми из своей эмоциональной комы.
Энн встала на ноги, а затем опустилась перед барабанщиком на одно колено.
— Ты женишься на мне?
Вокруг смолкли все разговоры.
— Обычно я отмачиваю шутейки, — сказал Мал, нахмурив брови. — А не ты.
— Я не шучу. — Она потянулась к его рукам и крепко сжала. — Я люблю тебя и хочу выйти за тебя замуж, Малкольм Эриксон. Что скажешь?
