Ю. Кузнецова - Не родись красивой: Жестокие игры
Проблемы нужно решать по мере поступления, напомнил потускневший шутник Малиновский, самая главная – отчет для совета директоров. Надо срочно подготовить этот документ – раньше, чем Катя поймет, что Жданов не собирается отменять свадьбу.
– Ты ведь... не собираешься ее отменять, правда? – уточнил Роман.
Андрей положил голову на руки и обессиленно признался:
– Я окончательно запутался в бесконечных финансовых махинациях, а тут еще эта свадьба. Я плохо представляю себя в роли примерного супруга!
– Жданов, я даже слышать об этом ничего не хочу. Не вздумай выкинуть такой фортель. Отец тебя ра-зо-рвет! Ты будешь позором семьи на веки вечные!
– А что, если... – Он притих: Катя как раз положила на стол шефа порцию финансовых документов, молча скользнула к себе. Приятели тоже притихли – через тонкую стенку было слышно, как Катя сперва стучит по клавиатуре, а потом возится, собираясь домой.
– Какие планы у барышни? – Роман незаметно дернул бровью в сторону Катиного убежища.
– Грандиозные. Но нам с тобой нет места на этом празднике жизни.
– А конкуренту?
Жданов щелчком сбил со стола смятую бумажку и зло зашептал:
– Господин Зорькин в первых рядах. Он, оказывается, большой гурман, и вознамерился снова повеселиться за счет моей фирмы в роскошном ресторане! Выбрал французскую кухню. Ну, все, я за себя не отвечаю. Эти голубки такое любовное свидание надолго запомнят!! – Он порывисто встал, Малиновский тщетно пытался урезонить разбушевавшегося делового партнера.
ГЛАВА 38
Катя и Николай сидели в ресторане «Ришелье». Атмосфера здесь сильно отличалась от тусовочного «Лиссабона». Чувствовалось, что гости приходят сюда в первую очередь ради великолепной кухни от французского шеф-повара. Дизайн зала был традиционным, но уютным. Мебель – надежной и прочной, как в феодальном замке, а вышколенные официанты бесшумно скользили по залу с кулинарными изысками на подносах. Винная карта была такой обширной, что заведение предлагало посетителям услуги сомелье.
– Пушкарева... хм... а что это ты со мной так сюсюкаешь? Куда я денусь? Я же в соседнем подъезде живу. И всегда готов тебе помочь, если что... – оглядывал стильное заведение Зорькин.
– Возьми меня за руку! – требовательно сказала Катя.
– За что?!
– Говорю тебе, дурак, быстро возьми меня за руку! – зашипела она.
Коля удивился, но крепко пожал ей руку – как члену политбюро! Оиа мило засмеялась, кокетливо улыбнулась – когда только научиться успела? – поражался наивный Зорькин, – и мягко взяла его руки в свои.
– Пушкарева, ты меня пугаешь. У тебя глаза безумные. Ты что, Катька, меня – боевого товарища – соблазнить задумала?
– Открой рот, закрой глаза, – приказала она безропотному Коле.
– Ага, а ты мне какую-нибудь гадость в рот засунешь. Или нет... Пушкарева! Ты что задумала? Целоваться с тобой я не буду, хоть ты меня режь. Не готов я к этому! Ни морально, ни физически...
Но когда исполнительный Зорькин все же проделал предписанное решительной бизнес-леди упражнение, Катерина медленно наклонилась к нему и сунула в рот маленький кусочек шоколадки. Вполне съедобной и даже вкусной с миндалем. Пока Николай жевал шоколадку и радовался, что счастливо избежал поцелуя, Катя снова взяла его за руку и засмеялась, слегка запрокинув голову, – звонко и мелодично. В эту минуту она показалась Зорькину почти хорошенькой. Ведь может, когда захочет! – открывал он в давней подружке все новые таланты.
– Зорькин, прекращай дрожать – все в порядке. Просто где-то здесь рядом сидит Жданов. И внимательно за нами наблюдает! Так что будь добр – соответствуй!
– Он следит за нами? – ошарашенно вертел головой Николай. – Ну, Пушкарева, я в такой компот первый раз в жизни попал. Куда ты меня еще втравишь, лучшая подруга?
Когда они завершили чопорный ужин и выходили из ресторана, Катя все же успела заметить, что Жданов выбежал вслед за ними с пальто в руках, огляделся по сторонам и пробежал несколько шагов следом за стремительно удалявшимся автомобилем.
Он понял, что делает глупость, уже когда вошел в ресторан. Но гнаться пешком за джипом – чистое безумство. Он развернулся и бросился к своей машине.
– Мне показалось, что он несколько расстроен... – хихикал Николай, успевший освоиться на водительском месте. – Вру, твой Жданов совсем потерял голову. – Зорькин посерьезнел: – Слушай, Кать, а вдруг он мне морду набьет? Смотри – вон, едет за нами?!
– Не дрейфь, финансовый воротила, – хлопнула Катя Зорькина по плечу. – Он не за нами гонится, а за своим липовым отчетом для акционеров «Zimalettо»! Так что прибавь-ка, Коля, газу!
Надо же, как, оказывается, хорошо Жданов успел ее изучить, – притворно умилилась Катя, обнаружив, что автомобиль Андрея уже красуется у подъезда их скромной панельки. Рассчитал, что как бы долго образцовая дочка ни ужинала при свечах, а все равно ночевать домой вернется!
Жданов неловко переминался возле машины.
– Что случилось, Андрей Павлович? – удивилась Катя. – Вы такой... нервный!
– Боялся, не успею вас догнать. А раньше подойти не решился. Вы так нежно прощались с другом детства.
– Вы за мной следили?
– А вы не заметили? Тем лучше. Когда «Zimalettо» разорится, открою частное сыскное агентство.
– Сомневаюсь, что это принесет вам прибыль. Потому что вы всегда делаете слишком поспешные выводы. Мы с Колей всего лишь дружески чмокнули друг друга.
– Да он в вас вцепился, как спрут. Смотреть противно, – поморщился Андрей.
– Придется нам потренироваться, чтобы и со стороны красиво выглядело, а вас никто не приглашал смотреть. Когда вы с Кирой Юрьевной запираетесь в кабинете, я...
– Она моя невеста!
– А Коля – мой друг! Мы поругались, а теперь помирились. И поцеловались в знак примирения!
– Красивая версия, – Жданов едко добавил: – Но с чего вы так ревнуете друга к его новой пассии?!
– Я не ревную. С чего вы взяли? Наоборот, я его поздравила.
– Как трогательно. Наверно, опрокинули по рюмочке сока за успехи в личной жизни.
– Опрокинули. И заодно поговорили на служебные темы. Он обещал, что больше не будет трогать деньги «Ника-моды». Собственно, это я и хотела услышать. А все остальное – его личное дело.
– Да, ради этого обещания стоило сходить в ресторан и не выпускать друг друга из объятий. – У Жданова плохо получалось говорить нейтральным тоном – он просто извелся от ревности.
– Чего не сделаешь для родной фирмы, – передернула плечами Пушкарева.
– Зря вы иронизируете. Катя, ну почему вы постоянно пытаетесь меня обмануть?
– Беру пример с вас, – Катя опустила голову и стала разглаживать носком ботинка пыльный бугорок на дороге.
