Сьюзен Льюис - Танцуй, пока можешь
– Нет! – в отчаянии выкрикнула я. – Нет, Эдвард, не надо! Пожалуйста!
Эдвард спокойно повернулся ко мне:
– Но он должен это знать, дорогая. Иначе он будет считать, что и впредь сможет приходить сюда, когда ему заблагорассудится.
Я видела, что Александр сдерживается из последних сил, и быстро встала между ними.
– Пожалуйста, Эдвард, позволь мне самой все рассказать.
– Заткнись!
Я была настолько потрясена тем, что Эдвард повысил на меня голос, что невольно отшатнулась. Александр решительно шагнул вперед, и я увидела, что Эдвард испугался. Но это ничуть не поколебало его решимости.
– Я собираюсь сообщить вам, молодой человек, что дети, которых вы так самонадеянно считаете своими, на самом деле мои. Три года назад я усыновил и Джонатана, и Шарлотту.
– Эдвард, перестань! Ты зашел слишком далеко!
Я метнулась к Александру, но он вырвал свою руку из моей.
– Элизабет, скажи мне, что это неправда! Скажи мне, что он лжет!
Я отвела взгляд, но Александр решительно схватил меня за плечи и повернул к себе.
– Значит, ты позволила этому, человеку усыновить моих детей! – зло крикнул он, выплевывая слова мне в лицо. – После всего, что было между нами, ты позволила ему…
– Александр, зачем ты так говоришь?! Ты же ничего не знаешь! У меня не было выбора…
Эдвард оттащил меня в сторону и закрыл собой. Его глаза буквально буравили лицо Александра.
– Вы не имеете права приходить сюда и расстраивать мою жену…
– Вашу жену? Хороша жена, которая убегает на сторону и беременеет от другого мужчины! Хотя как можно назвать мужчиной человека, который крадет чужих детей?
– Немедленно убирайтесь вон! – прорычал Эдвард.
Я вырвалась и подбежала к Александру:
– Пожалуйста, выслушай меня! Пожалуйста…
Но его серые глаза в этот момент напоминали две льдинки.
– Я никогда не смогу понять, как ты могла это сделать. Кроме того, ты же знаешь…
– Хватит! – Теперь в голосе Эдварда явственно слышалась угроза.
– Александр! Нет! Не уходи!
Увидев, что он поворачивается по направлению к двери, я зарыдала.
– Эдвард, пожалуйста, позволь мне остановить его. Нельзя, чтобы он ушел так.
– Элизабет, немедленно успокойся! Для этого человека больше нет места в твоей жизни.
– Как же для него может не быть в ней места? Ведь он отец моих детей!
Сильная пощечина заставила меня замолчать. И в ту же секунду – я даже не успела заметить, как это произошло, – Александр сбил Эдварда с ног. Я метнулась к мужу, но он оттолкнул меня и, тяжело дыша, поднялся сам. Ему пришлось ухватиться за спинку стула, чтобы не потерять равновесие.
– Убирайтесь вон! – глухо процедил он.
Его посеревшее лицо было в этот момент так искажено злобой, что меня охватил панический страх. Александр протянул руку и помог мне подняться.
– Возьми меня с собой, – взмолилась я. – По жалуйста, возьми меня с собой!
– Если ты уйдешь с ним, то никогда в жизни больше не увидишь своих детей, – задыхаясь, прошипел Эдвард.
– Она никуда со мной не уйдет.
Я резко повернулась и похолодела под безжалостным взглядом серых глаз.
– Нет, Элизабет. Ты сделала выбор в тот день, когда позволила ему усыновить наших детей. – Его взгляд чуть-чуть смягчился, и он медленно и немного недоуменно покачал головой. – Господи, зачем ты это сделала? Ведь это же мои дети, Элизабет! Мои дети.
Он повернулся и вышел из комнаты.
Я медленно подошла к Эдварду. Дрожащими руками-он пытался утереть кровь, текущую из носа. Несколько минут никто из нас не двигался. Эдвард тяжело опирался о спинку кресла. Но вдруг его тело начало оседать и безжизненно распростерлось на полу. Перед тем как окончательно потерять сознание, он еще пытался выговорить мое имя.
Мы приехали в больницу, Эдварда увезли, и я осталась одна. Нервно меряя шагами коридор, я снова и снова вспоминала происшедшее и ненавидела себя. Ведь все это случилось по моей и только по моей вине. Не выйди я замуж за Эдварда, он был бы избавлен от всех этих мучений и переживаний и не лежал сейчас здесь без сознания, а может, и при смерти.
Но даже в этот момент я не могла не думать об Александре и боли, которую ему причинила. Если бы в тот вечер я не увидела его вместе с Джессикой! Если бы они не казались такими счастливыми, в то время как я мерзла в темноте на Белгрэйв-сквер, я бы никогда не позволила Эдварду усыновить детей. А теперь и Александр, и Эдвард должны расплачиваться за этот непростительный акт мести.
Приехали Дэвид и Кристина. Кристина была бледной от тревоги, и я не смогла заставить себя встретиться с ней взглядом. Знай она, что произошло, никогда не простила бы мне! От путаных объяснений меня спас приход доктора.
– Миссис Уолтерс? – улыбнулся он. – Не надо так волноваться! С вашим мужем все будет в порядке.
Я испытала такое огромное облегчение, что у меня подогнулись колени. Дэвид успел подхватить меня и усадил на стул.
– Но… что это было?.. Почему он?..
– Не буду утомлять вас медицинскими терминами, скажу просто, что у него легкий удар. Нет-нет, – решительно остановил он меня, увидев, что я пытаюсь заговорить. – Уверяю вас, вам совершенно не о чем волноваться! Думаю, завтра утром вы уже сможете забрать его домой.
– Утром? – эхом отозвалась я, не в силах поверить собственным ушам.
– Конечно. Правда, первое время ему придется немного поберечься, но он вполне в состоянии вести нормальный образ жизни.
– Но почему это произошло? – решительно вмешалась Кристина.
Я похолодела, но доктор снова пришел мне на выручку.
– Это может произойти по целому ряду причин, – улыбнулся он. – В данном случае причиной, судя по всему, послужил сильный спазм сосудов головного мозга.
На следующий день, вернувшись в Вестмур, мы с Эдвардом сразу поднялись к себе. В комнате было холодно, мы даже не сняли пальто, но Эдвард по привычке сел перед давно остывшим камином и жестом пригласил меня сесть рядом. Мы долго сидели молча, понимая, что первым должен заговорить он.
Но Эдвард решился заговорить, лишь когда уже совсем стемнело и я зажгла лампы по обе стороны кровати. Он по-прежнему был серовато-бледен, только небольшое красноватое пятнышко горело на левой щеке там, где он подпирал ее рукой. Его обычно безупречно причесанные волосы выглядели взъерошенными, и я автоматически пригладила их.
– Я испугался, – просто сказал, Эдвард. – Это единственное оправдание моему поведению. Нет, прошу тебя, не перебивай, выслушай меня! Как только я увидел его, я сразу понял, кто он, и… испугался. Я чувствовал, что теряю тебя, что, может быть, уже потерял. В ту минуту я думал только о себе, о том, во что превратится моя жизнь без тебя и детей. Мне открылись впереди такая пустота и одиночество, что это лишило меня разума. Он был так молод и красив, а я… Я вдруг увидел, что сделал с твоей жизнью, женившись на тебе. – Подняв руку, Эдвард вытер слезы, текущие по моим щекам, вздохнул, улыбнулся и продолжал: – Я не смею больше тебя удерживать, любимая. Теперь я понимаю, что должен был позволить тебе уйти с ним. Мы с Кристиной в воскресенье вылетим в Каир, так что ты сможешь спокойно уехать. Прости меня за все. Я понимаю, что безмерно виноват перед тобой. Виноват в том, что все эти годы держал тебя при себе. Виноват в том, что произошло вчера.
