Фиона Уокер - Французский поцелуй
Она увидела, как из «мерседеса» выскочил Мэтти со старым рюкзаком в руках. Он наклонился, чтобы через окно поговорить с Найлом. Кажется, они о чем-то спорили. В конце концов, Найл кивнул, и Мэтти кинул рюкзак в багажник и залез на заднее сиденье. «Куда он поехал? — удивилась Александра. — Почему ей больше никто ничего не рассказывает? И зачем бетоноукладчик подъезжает к их дому?»
В последнее время все выглядят такими занятыми. София и Касс постоянно шепчутся о чем-то и немедленно начинают разговор о погоде, когда она приближается. Тэш все время проводит со своей лошадью. Мэтти прячется по углам и отвечает односложно. А Салли постоянно его ищет или успокаивает детей. Даже Паскаль старается потихоньку улизнуть с приятелями в деревенский бар.
Александра даже снизошла до того, чтобы с утра спуститься вниз и поболтать со старым занудой Майклом, но он сказал, что она ему мешает. Она чувствовала себя, как единственная женщина без партнера на майском балу. Люди смотрели на нее с жалостью в глазах, но не хотели утруждаться, они были слишком заняты собственными развлечениями.
Глава тридцать вторая
Последующие несколько дней Салли провела на автопилоте. Каким-то образом ей удалось сохранить видимость адекватности, но внутри у нее все сломалось.
Во время еды у нее кусок в горло не лез. Просьбы детей вызывали головную боль, разговоры пугали. Она не могла сосредоточиться на вопросе, чтобы ответить на него, ее рот выдавал глупости, но никто, казалось, этого не замечал. Жара иссушала Салли, она постоянно боролась с желанием упаковать вещи и кинуться вслед за Мэтти.
Но она даже понятия не имела, куда он отправился. Он оставил лишь кратенькую записку, в которой говорилось, что ему нужно время подумать.
Салли звонила в Ричмонд почти каждый час, но ей отвечали, что он не возвращался. Каждый раз в трубке был такой шум, как будто их дом разбирают на части. Салли была уверена, что она слышит шум электродрели и стук молотка, но ее уверяли, что это ремонтируют дорогу по соседству.
Салли обзвонила всех друзей в Лондоне, но никто из них не видел Мэтти. Она даже позвонила своему деспотичному свекру, но ей удалось поговорить только с экономкой, которая высокомерно заявила, что семейство Френчей уехало на отдых и они не хотят, чтобы их беспокоили.
Пытаться сохранять шутливое спокойствие перед остальными было невыносимо. Салли всем говорила, что якобы один из проектов Мэтти наконец-то продвинулся, и ему потребовалось немедленно вернуться в Лондон. И его отсутствие, тем более что все были заняты приближающейся вечеринкой, почти не вызывало вопросов. Только Найл знал правду, Мэтти рассказал ему совершенно другую историю. Прежний Найл поддержал бы Салли и лез бы из кожи вон, чтобы найти Мэтти. Но он сейчас был так измучен собственными заботами, что у него едва хватало сил, чтобы сказать ей пару одобряющих слов.
Странно, но, похоже, Александру больше всех волновало исчезновение Мэтти. И ее постоянные вопросы, не вернулся ли Мэтти в Ричмонд, заставляли Салли еще больше скучать по мужу.
В последнее время, поглощенная своей беременностью, Салли забывала оказывать Мэтти ту постоянную поддержку, в которой он нуждался. Он чувствовал себя несчастным из-за неудач в работе и отсутствия денег, но Салли говорила с мужем лишь о детских пеленках, своем токсикозе, о группах поддержки одиноких матерей, о нервном срыве Хувера, разводе Найла и неоплаченных счетах. Кто же думал, что Мэтти сделает из этого столь убийственные выводы.
Днем Салли проводила большую часть времени в их запущенном доме в Ричмонде, болтая за бокалом дешевого вина с друзьями, читая журналы и лениво просматривая каталоги с обоями. Она заводила с мужем беседы на эти темы, поскольку ей хотелось казаться более хозяйственной. А в результате превратилась в скучающую, вечно хнычущую домохозяйку.
Сидя на подоконнике, Салли наблюдала, как два крепких рабочих медленно возводили огромную палатку, украшенную флагами и средневековыми гербами. София и Касс стояли рядом в дорогих костюмах и блузках. София говорила по мобильному телефону. Касс в черепаховых очках, которые балансировали на ее вздернутом носе, просматривала меню. Вид у обеих был страшно деловой.
Салли посмеялась бы над ними, если бы не чувствовала себя глубоко несчастной.
Где-то в глубине дома Майкл кричал на Тодда:
— Немного правее, приятель. Теперь левее. Я сказал левее, черт возьми!
Приехал грузовик, груженный бочонками меда. Паскаль спрятался в подвале, а бедняжка Тэш пыталась объяснить, куда их поставить. Александра уехала прошвырнуться по магазинам. Бен и Хуго играли в карты на кухне с самого завтрака.
Тяжелые удары музыки доносились из каменного амбара во дворе. Тэш каталась на Снобе, а Рутер громко лаял в сарае.
Вокруг нее повсюду кипела деятельность, а у Салли не было даже сил вымыть голову. Завтра вечеринка. Может, Мэтти вернется?
Она откинулась назад и закрыла глаза.
— Мамочка, фильм закончился. Там почти не было крови.
Том вошел и уселся на подоконник рядом с ней с недовольным видом. Полли встала рядом с ним, она с озабоченным видом смотрела на лицо тети.
— А где Тор?
Салли прокашлялась и попыталась улыбнуться. Ей никогда еще не было так тяжело бороться с печалью.
— Спит. — Том пнул Полли. Она ответила точным хуком. — Угадай, что это такое — темно-синее и две тысячи четыреста километров в длину.
— Не знаю.
Салли потерла лоб. Том всегда задавал слишком много вопросов. Иногда это действовало на нервы.
— Виноградная стена в Китае.
И ребятишки засмеялись. Она рассеянно посмотрела на них.
— А папа вернется к празднику? — отважно спросил Том, скрывая свою тревогу под спокойным выражением лица взрослого.
Он был так похож на Мэтти, что Салли пришлось закрыть глаза.
— Не знаю. Он постарается вырваться. Но у него всегда так много дел.
— Каких дел, мама? — настаивал Том.
И тут где-то вдалеке, в отдалении Салли услышала шум приближающегося двигателя. Наверное, это Маркус и его приятель возвращались на маленьком красном мотоцикле.
Но к дому приближалась еще одна машина, шум которой вначале был заглушён мотоциклом, но теперь все усиливался. Салли замерла и услышала стук в дверь.
Она подскочила, сердце бешено заколотилось в груди, и побежала к парадной двери. Наверняка это Мэтти. Салли влетела на лестницу, вся дрожа от надежды и страха, осмотрела машины, грузовики и вагоны рабочих в поисках приехавших.
Рыжеволосый незнакомец доставая что-то из багажника желтой спортивной машины и передавал высокому, темноволосому парню. Тот поглядел на Салли, и на секунду у нее перехватило дыхание, а затем сердце ее упало. Этот человек был слишком широкоплечим для Мэтти. И когда он повернулся, она узнала старшего сына Хэннесси, Оливера, который ей улыбался. Он приветливо помахал рукой, но разочарование было слишком сильным, и Салли не ответила.
