Татьяна Дубровина - Обмануть судьбу
— Послезавтра, — она быстро глянула на Варламова. — А потом вещички собирать…
Она мечтательно закатила глаза и повисла у него на шее, не стесняясь присутствующих.
— Ты меня будешь ждать из Италии? — спросила она у Юрия.
— С нетерпением, — заверил Варламов.
— Ну да… Заведешь еще кого-нибудь, — она погрозила ему пальцем. — Смотри у меня! А что тебе привезти?
— Ничего не надо. Сама поскорее возвращайся, — отозвался Юрий и обнял ее за плечи.
Он быстро глянул на ключ от сейфа, который «мымра» вертела в руках.
Послезавтра сумма в нем удвоится. Инкасса приедет в полдевятого. Значит, у них в запасе целых полчаса. Ровно в восемь Лана выйдет из кассы… А в восемь ноль пять…
Может, на этот раз ему стоит лично принять участие? Один-единственный раз — первый и последний. Вырученной добычи с лихвой хватит, чтобы окупить риск. Все равно свидетелей не останется.
— Нам сюда.
Лина подвела его к ведущей на улицу двери, стукнула в окошко комнаты охраны.
— Ты нас выпустишь?
Парень с неудовольствием оторвался от телика, вышел в коридор, даже не прихватив с собой оружие, и нажал несколько кнопок на кодовом замке.
Дверь служебного входа выходила в глухую подворотню с ведущей на улицу аркой.
«Здесь машину не будет видно с улицы», — отметил Варламов.
— Ой, подожди… — она остановилась и порылась в сумочке. — Я, кажется, косметичку забыла.
Лина вернулась и нажала неприметную кнопку звонка рядом с дверью.
Раз-два, раз-два-три…
Дверь вновь распахнулась. В проеме показался охранник, по-прежнему безоружный.
— Опять что-то забыла, растеряша?
— Ага. — Лина скользнула внутрь.
«Даже не спрашивает: кто… Открывает на условный звонок…»
Варламов и рассчитывать не мог на такую удачу. Похоже, на этот раз золотая рыбка сама плывет к нему в руки.
Глава 52
Необходимо учесть все
Лина еле дождалась, когда Варламов уйдет от «ее» подъезда. Она выскользнула следом, оглянулась и юркнула в припаркованную около дома машину с потушенными фарами.
— Молодец, — похвалил ее Дементьев. — Все прошло отлично.
Это было святой правдой. Сегодня он мог и себя похвалить. Сработали без сучка без задоринки. Все-таки сказался горький опыт организованной на Грачева облавы.
Сегодня его ребята были на «высоте». Он даже не предполагал, что они такие прекрасные актеры.
Правда, Виталий, дежуривший «у телевизора», признался потом, что с трудом сдерживал условный рефлекс, рука сама тянулась в автомату.
А сам Дементьев как на иголках томился за дверью соседнего запертого кабинета, чутко улавливая каждое слово, доносящееся через прикрепленный к задней стенке сейфа микрофон.
После ухода Лины с Варламовым они вновь пересчитали и сдали инкассаторам доллары, вынули из сейфа тугие пачки зеленых «кукол», оттащили сейф на место и долго благодарили впавшую вдруг в истерику «мымру».
— Наш проверяющий остался вами очень доволен, — проникновенно тряс ей руку Геннадий. — Вы просто Вера Комиссаржевская!
— Кто? — всхлипнула Лидия Ивановна.
— Ну… Татьяна Доронина, — поправился следователь.
Она прижала ладони к груди.
— Ох, боюсь, что, когда придет настоящий бандит, я не выдержу. Может, вам лучше меня заменить?
— Вы боитесь? — преувеличенно серьезно поинтересовался Геннадий. — Хорошо. Тогда я подумаю.
Бедная женщина и не подозревала, что уже разыграла настоящего бандита. Впрочем, как она могла заподозрить в дурных намерениях этого изысканного Варламова?
«Да… внешность обманчива», — подумал Геннадий, мельком глянув на себя в водительское зеркало.
Он повернулся к сидящей на заднем сиденье Лине:
— Завтра скажешь ему, чтобы приходил за тобой прямо к служебному входу. В восемь. Пусть фигурно позвонит.
— А если он снова захочет через зал?
— Не захочет, — усмехнулся он. — Даю гарантию, что в этот день его и в Москве-то не будет. Алиби обеспечит. На дело пойдут его боевики.
Лина с сомнением покачала головой:
— Нет, Геннадий Иванович, вы его глаз не видели. Он ведь аж трясся весь. Я его за это время хорошо изучила. Он им одним не доверит, слишком уж кусок большой. Побоится, что отнимут. Он жадный.
«Всякая сопля учить будет… — скривился Геннадий, но вынужден был признать: — А пожалуй, она права. Наживка уж очень значительная. Не грех и рискнуть. Тем более что мы ему двух охранников показали, да плюс кассирша…»
— Я думаю, он весь день будет вокруг салона кругами ходить, проверять, — сказала Лина.
Черт! Опять она в точку. Нат Пинкертон в юбке…
— Значит, тебе придется сидеть на кассе весь день, — сказал он. — Я договорюсь. Не обсчитаешься? Аппарат не сломаешь?
— Да там ничего трудного, — улыбнулась Лина. — Я уже умею.
Все-то ей хиханьки да хаханьки… Он напустил на себя суровый вид.
— Тогда впустишь его и сразу в зал. И дверь захлопни. Что бы ни случилось — туда ни ногой!
Но эта девчонка опять принялась спорить.
— Наоборот! Он не должен ничего заподозрить до самого их приезда. А уж как дверь открывать начнете, я в туалете спрячусь.
— Щас! — огрызнулся Геннадий. — Чтоб еще о тебе у нас голова болела! Не терпится заложницей стать? Или героическим трупом в белых тапочках? Мне что, отменить все к чертовой матери?
— Нет! — испугалась Лина. — Я согласна. Я сделаю все, как вы скажете.
Но Дементьев ни за что на свете не отменил бы так здорово спланированную операцию. Он с таким трудом пробил у начальства разрешение. Под честное слово, обосновывая его только Лининым заявлением с подозрениями о готовящемся налете да своим «интуитивным чутьем».
У него руки чесались поскорее взять их. Тогда он сумеет вытащить у них признание и в убийстве Семеновой, и в том, что они до того натворили. Если повезет, он раскрутит не только висящее на нем «дело», но и закрытые другими следователями бесперспективные «висяки».
Он, как гончий пес, уже чуял близкую добычу и вовсе не собирался ее упускать. Лишь бы только обезвреживание обошлось без крови. Людей бы не потерять. Вот над чем придется поломать голову. Каждый должен четко знать свою задачу.
Он всмотрелся в темноту и велел водителю остановиться у Лининого дома.
— Не переусердствуй на свидании, — велел он ей на прощание. — Болтай о всяких пустяках. О работе больше ни слова. Только под конец одну фразу. О звонке и о том, что инкасса в двадцать тридцать. Последняя фраза лучше всего запоминается.
«Штирлиц!»— хмыкнула про себя Лина. Но вслух серьезно ответила:
