Вариация (ЛП) - Яррос Ребекка

— Здорово, что за тебя вступилась Рейган, — сказала Кенна, возвращая телефон. — Хочешь, я тоже пойду защищать твою честь?

— Нет. Тебя сочтут за соучастницу. Я-то и так уже на костре, а тебе на него всходить необязательно.

Пальцы зависли над экраном. На секунду негодование взяло верх, я уже почти готова была написать ответ, который расставит все точки над i, и нажала кнопку «Оставить комментарий».

— Не стоит, — предостерегла меня Кенна. — Все это, несомненно, фигово, но, если ты лично вступишь в бой, эти акулы попируют всласть. Они исказят каждое твое слово, используют его против тебя и запустят новую волну монетизации контента. Не дай им на себе заработать. Мы же знаем: на следующей неделе появится какой-нибудь новый повод, и все бросятся комментировать его. Итак, где же Аквамен?

Я прокрутила экран вверх и закрыла приложение.

— Хадсон не смог отпроситься с работы.

— Он приехал. — Энн оттолкнулась так сильно, что соскользнула с дивана и стукнулась коленями об пол. Я вздрогнула. — Он приехал!

Она вскочила. Я тоже поднялась, бросила телефон на столик и встала перед Энн:

— Прекрати. У нас есть план, и ты будешь следовать ему. Ты же не знаешь, как он отреагирует.

Энн поджала губы, схватила конверт с кофейного столика и села на диван.

— Спасибо, — сказала я ей и пошла открывать дверь.

Эверетт в облегающем бирюзовом поло и клетчатых шортах поднимал по ступенькам брендовый чемодан. От волнения у меня в горле образовался комок.

— Боже мой, а вот и она!

Он бросил багаж у двери и поправил солнечные очки на светлых волосах. Последние несколько шагов он пробежал, кинулся мне на шею, и в дом нас обоих занесло силой инерции. Я обхватила его руками, зная, что это, возможно, последний раз, когда он обнимает меня по доброй воле.

— Ох, Алессандра, — сказал он, сжимая меня крепче. — Я ждал, что ты со мной свяжешься, и, когда Энн позвонила, вылетел первым же рейсом.

Он поставил меня на пол и положил ладони мне на плечи.

— Привет, Эверетт.

Я улыбнулась, поймав себя на том, что ищу в его лице хоть каких-то то подтверждений открытию Энн.

— Решение Василия — это… говно собачье. Вся труппа в ярости. С каких это пор мы объявляем кастинг в середине июля? И вы бы видели, в какую ярость пришла Шарлотта, узнав, что Еву повысили до ведущей раньше всех солисток. Рейган говорит, Шарлотта разбила зеркало в женской раздевалке. Наверняка Василий надеется, что все уляжется, когда все приедут с летних интенсивов. Но я слышал, что пара солистов может и не продлить контракты. Какая драма. — Он вызывающе приподнял брови. — Василий хотя бы объяснился с тобой или отправил Максима выполнять грязную работу за него?

— Я пропустила его звонок, а теперь он не отвечает на мои.

Комок в горле разбух вдвое.

Эверетт закатил глаза и опустил руки.

— Ну еще бы. Он же знает, что совет директоров не станет его увольнять, пока его жена — исполнительный директор. Так что он не обязан объяснять, что это за хрень. Как это вообще произошло? Твоя мать, что ли, позвонила? Вряд ли Софи стала бы тебя подставлять ради… — Он склонил голову набок. — Хотя от твоей матери всего можно ожидать.

— Она не звонила Василию. — Я подавила смех, который так и рвался наружу. — Впервые в жизни могу честно признать, что мама тут ни при чем. Это все Ева.

— Вот стерва! — Он втащил чемодан внутрь и захлопнул дверь. — Так какой у нас план? Как будем возвращать тебе роль?

— У меня… нет плана.

Не считая предложения Хадсона подстроить божественное вмешательство.

— Я тебя умоляю, здесь же доктор Лоуэлл. Всем это известно. Раз у тебя нет плана, значит, он есть у нее. Не так ли, Кенна? — спросил Эверетт, повысив голос.

— Да, — ответила Кенна, показавшись в дверях. — Но мой план зависит от трех условий, которые надо соблюсти.

— Ну, раз я здесь, значит, первое уже соблюдено, — сказал он, указывая на свой чемодан. — Я предположил, что Энн позвонила, потому что тебе нужно потренироваться с партнером. Черта с два я буду танцевать в октябре с твоей сестрой. Сразу отвечу на твой вопрос: разумеется, я останусь на месяц. Кто не любит лето в Кейп-Коде? Боже, я не был здесь с тех пор, как твоя мама провела последний интенсив. Это сколько нам было? — Он оглядел прихожую, словно прикидывая, что изменилось, и заглянул в студию.

Я откашлялась.

— Тем летом мне было семнадцать, а Лине девятнадцать.

— Точно.

Он даже не вздрогнул.

— Итак, что идет вторым пунктом твоего гениального плана? — спросил он Кенну.

— Все немного… — начала она.

— Как ты это объяснишь? — Энн выбежала из гостиной, размахивая оригиналом свидетельства о рождении Джунипер.

— Будем придерживаться плана, ага, — пробормотала Кенна.

Ухоженные брови Эверетта приподнялись. Энн сунула документ ему под нос. Я затаила дыхание. Он пробежал глазами по листку, где Джунипер значилась просто как «ребенок Руссо».

— Ах ты ж… А я почти и забыл.

У меня отвисла челюсть. Внутри все упало.

— И больше тебе сказать нечего?

Он взглянул на меня, потом на Энн. Лицо его смягчилось.

— Ох черт, вы не знали! Раз так, никто не хочет выпить? Перед таким разговором мне и самому не помешает.

Пять минут спустя я налила четвертый стакан лимонада и протянула его Эверетту, который устроился в одном из кресел гостиного гарнитура. Я тоже взяла стакан, села и увидела сообщение:

Хадсон:

Только что думал о тебе.

Несмотря на обстоятельства, я улыбнулась и напечатала: «Будь сегодня поосторожнее с ребрами», а затем сосредоточилась на Эверетте. Он сидел слева от меня и мастерски избегал пристального взгляда Энн.

— Рассказывай, — потребовала она.

— Я сидел на том же месте, где сейчас Кенна, а Лина попросила меня изобразить папочку, — сказал он, проводя пальцем по краю бокала. — Она сказала, что это чисто на бумаге и ответственность будет лежать на мне всего несколько часов. Только чтобы подписать заявление об отказе от родительских прав.

Сердце сжалось. Ему она рассказала, а нам — нет.

— Так ты не отец Джунипер?

— Они так назвали ребенка? Ее родители? — Эверетт сделал глоток, но понял, что все мы смотрим на него в упор. — Конечно, я не ее отец. Для этого мне пришлось бы заняться сексом с Линой. Нет уж, спасибо, — потряс головой он.

Энн обмякла, как воздушный шарик, из которого выпустили весь гелий.

— А то ты не понимала, что шансы невелики, — буркнула Кенна.

— Ты не знаешь, кто отец? — спросила я Эверетта.

— Нет. — Он взял подставку из стопки на кофейном столике. — Она говорила, что, когда приехала в Сан-Франциско, у нее был роман на одну ночь. Она даже имени его не запомнила. — Эверетт положил подставку на край стола и поставил сверху стакан. — Поверить не могу, что вы не знали. Я думал, вы всем друг с другом делитесь.

Энн уставилась на свой стакан:

— Как видишь, нет, так что, пожалуйста, продолжай. Когда это было?

— По-моему, в первую неделю мая, — ответил он.

— И она была здесь?

Я оглядела гостиную, словно от этого Лина появится, как по волшебству.

— Да, — кивнул он. — Сказала, что пробыла тут месяц или около того.

— Видимо, приехала, как только мы вернулись в Нью-Йорк после весенних каникул, — пробормотала Энн. — Судя по записям, Джунипер родилась в окрестностях и осталась в округе Барнстейбл.

— Похоже на правду. Я согласился приехать, как только у нее родится ребенок. Когда это случилось, я подписал все бумаги, которые мне дали юристы.

— Почему ты на это согласился? — спросила я.

— Она была беременна, и ей нужна была помощь. Адвокаты сказали, что усыновление пройдет легче и быстрее, если законный отец даст согласие. Лина говорила, что подобрала идеальную семью. А когда я засомневался… — Он замялся, снял солнцезащитные очки с макушки и тоже положил на стол. — Вы скажете, что я сволочь.

— Я бы ни за что… — Я потянулась через столик и сжала его руку.