(Не)Холостяк (СИ) - Шефф Вийя

— Обещаю, мы вырвемся куда-нибудь между съемками,— сжимаю её пальчики.

Она кладёт свою голову мне на плечо и втягивает мой запах. Пришлось сменить парфюм, так как на постоянный у неё появилось отвращение.

Бензин классно пахнет, а моя туалетная вода за бешеные бабки — воняет черти чем!

Алиска запускает руку в мой карман и вытаскивает пакетик с мармеладками. Вот этими, которые прожевать невозможно, они как кусок резины. А она тащится. Поэтому они у нас везде заныканы: в карманах, сумках, ящиках, даже под подушкой в спальне. Пару раз просыпался среди ночи от чавканья.

— Остановите, пожалуйста,— просит водителя, когда проезжаем мимо рынка.— Я яблоки хочу,— смотрит на меня щенячьими глазами.

— Алис... Ты серьёзно? Приедем домой и я тебе в магазине весь фруктовый набор куплю.

— Яблоки и сейчас,— хмурит бровки и произносит с рычанием.

— У меня налички нет...

— У охраны есть,— показывает в окно на машину сзади нас.

Блин...

— Здесь и карты принимают. Мы же не отсталые,— посмеивается таксист.

— Вот видишь! Метнулся кабанчиком!

На рынке меня узнали и вместо килограмма яблок всучили целый пакет фруктов и даже помыли.

Продолжаем путь под звуки Алискиного хрумкания.

— Попробуй,— суёт мне в рот грушу.

Сочная, сок начинает течь по подбородку.

Ищу в кармане платок. Его там нет. Замечаю у неё в руках. Когда спёрла? У нас теперь мой карман — её карман. Там может быть что угодно. Зеркальце, тушь для ресниц, помада или блеск для губ. Всё, что ей приспичит взять с собой, но не влезет в маленькую сумочку.

— Свинота ты, Гасанов,— вытирает мне лицо.

— Почему ты меня полной фамилией называешь?

— Пытаюсь привыкнуть. Грозная — лучше звучала.

— С этим не поспоришь...

— Похоже, у меня слабость к мужикам с фамилией на букву "Г",— чмокает в нос.

— Если слабость продолжится, то мужикам на букву "Г" я начну бить кое-что на букву "Е".

Смеётся.

Мы пообещали, что не будем материться вслух, пока не родится ребёнок. Он же там всё слышит. Что о родителях подумает?

Ладно слышит, а думать они тоже могут... Хотя я и в первом-то сомневаюсь...

Приехав на место, отдаю пакет с фруктами охраннику. Не с ним же на камеры.

— И куда его?— смотрит с недоумением.

— Съешь. Делай что хочешь,— отмахиваюсь.— Я с ним на красную дорожку не потащусь.

Коля быстро избавляется от ноши, передав её ещё кому-то.

— Надо было поклонницам твоим раздать. Они бы обрадовались.

— Алис, умная мысля, приходит опосля. Где ты пять минут назад была?

— Рядом, Гасанов! Рядом...

Ты всегда рядом... И я схожу с ума от этого. В хорошем смысле... Так мечтал и дождался...

Обнимаю её, затащив в какой-то угол между баннерами. Целую. Обожаю...

— Ник, перестань! Тут люди кругом.

— Ты моя жена,— снова тянусь к губам.

— Но они-то не в курсе...

— Ой, да брось! Все знают, а сегодня получат официальное подтверждение,— приподнял её руку и показал наши кольца. Они одинаковые и других таких нет.

Поправляет мою бабочку и проводит по смокингу, стряхивая невидимую пыль.

— Уверен?

— Более чем... Люблю тебя...

— И я...

Дома бы я её после этих слов в спальню потащил, но мы не дома.

— Ник Гас,— слышу голос администратора.

— Нам пора на дорожку выходить,— беру её за руку.

Сразу попадаем под прицел всех камер. Одобряющие крики поклонников. Ведущий подходит с вопросами.

— Ник, признавайся. Твоя прекрасная спутница и есть та самая загадочная обожаемая жена?

— Признаюсь,— улыбаюсь в камеру. Они снимают наши руки.

Всё! Завтра эта новость будет круче всех об этой премии.

Фотографы просят попозировать. Прижимаю к себе Алису.

— Улыбайся,— шепчу на ушко.

— У меня скоро лицо треснет от улыбки,— жалуется.

— Потерпи немного. Скоро попадём в зал, там расслабишься,— поправляю ей локон.

Потом фото этого момента растиражировали все СМИ, посчитав его очень романтичным и чувственным. Но некоторые таблоиды не забыли упомянуть, что Алиса выскочила замуж сразу же после смерти первого мужа.

Вручение премий и я среди номинантов. Волнение жуткое, как в первый раз. Теперь нет продюсера и менеджера, которые поддерживали и успокаивали. После увольнения Авроры до сих пор никого разумного найти не могу. Только сам...

Алиса сопереживающе сжимает мою руку под столом, когда занимаем свои места.

— Не нервничай,— шепчет и прижимает мою ладонь к своему лицу.— Получишь ты свою статуэтку.

— Аврора на прощание могла и поднасрать...

— Ник!— строго, поглаживая животик.— Не совсем же она отбитая на голову...

— Ты её плохо знаешь.

— А продюсеры в вашем шоу-бизнесе вообще адекватные бывают? Или все с заскоками? Только бабки на уме.

— Я таких не знаю,— посмеиваюсь и притягиваю к себе, обнимая одной рукой за шею.

— Ник! Люди...

— Да пошли они!— ловлю её подбородок и целую в губы.— Пусть завидуют. Я счастлив.

— Скорее осудят...

Рядом садятся мой друг и коллега Алекс со своей девушкой. Ударяемся кулаками.

— Постыдись, братишка,— подкалывает меня.

— Завидуй молча,— покосился на его новую.— Почему я должен стыдиться целовать свою жену? Вспомни себя,— напомнил ему.

Бывшая его была — огонь, не то, что эта мелкая невзрачная тупенькая блондинка. Я сам чуть не втюрился в неё, но Алиску встретил вовремя. Там такие страсти кипели, он даже за ней в Америку хотел рвануть. Она там звезда... Но попал через подставу и девушка его бросила. Не бывает немеркантильных продюсеров...

— Я видел списки,— многозначительно лыбится друг, таинственно подмигивая.

— И?

— Мы забираем всё,— хлопаем друг друга по ладоням.

У нас там несколько номинаций и общий дуэт.

— Я же сказала,— равнодушно пожимает плечами Алиса.

— А твоя жена экстрасенс?— наклоняется к нам Алекс.

— Немного...

— И что вы предскажите мне?— загадочно улыбается Алиске.

— Не торопись жениться,— кивает на его спутницу.— Всё ещё круто повернётся в твоей жизни...

— Эй, вы поосторожнее! А то у него тоже фамилия на букву "Г",— вклиниваюсь между ними.

Алекс не понимает моих слов, а мы с Алиской покатываемся со смеху.

Глава 77

Мы третий день уже этот клип снимаем. Я устала. Я хочу есть и писать. Всё время. И поясница болит.

Хнык-хнык...

Ник прижимает спиной к себе и поглаживает огромный живот. Это его успокаивает и даёт надежду, что после родов я приду в норму и перестану есть ему мозг своими капризами.

Эх, Грозный был терпеливее... Гас постоянно дёргается. Или Виталя был более уравновешенный. Или и то, и другое.

— Почему всё так долго?— хныкаю.

— Потому что детей много часов подряд снимать нельзя. Закон нужно соблюдать.

— Пока дойдёт очередь до моей сцены — я рожу!

— Я тебе рожу! Ещё две недели ходить,— слегка кусает меня за шею.

— Знаешь, а ей там пофигу сколько мне насчитали врачи. Когда захочет, тогда и появится. Илюха на месяц раньше родился. И да... Где наш ребёнок?— осматриваюсь.

— С остальными в комнате играет.

— Надо пойти посмотреть, пока они ещё что-нибудь дорогое не разбили. За камеру уже пришлось заплатить,— беру мужа за руку и направляюсь в комнату, где находится сейчас десятка полтора детей разных возрастов.

А им там весело. Наше чадо мило танцует под песню, звучащую из телевизора.

" Так что болт положи на пустые стеллажи мак дака... Скоро протестируем с тобой биг тести кулебяку... "

Охренеть!

Те дети, что постарше хитренько хихикают, понимая текст песни. А малыши ещё не испорчены пошлостью. Для них болт — это такая железная штука с гайкой.

Ник достал телефон из кармана и начал снимать происходящее.