Дмитрий Грунюшкин - Цветы на снегу
— Какой там зоопарк? — поддержал товарища чернявый. — Это ж местные гамадрилы из дурдома. Врачи бухают на празднике, а они воспользовались и под нормальных косят.
— Я тебе башку сверну! — заревел старший, кидаясь на обидчика.
— Димка, беги! — крикнул чернявый, ловко нырнул под руку охранника, врезал ему ботинком по голени, навернул с правой в челюсть и бросился бежать.
Сторожевому Кинг-Конгу этот удар в челюсть был как медведю шишка, но взбеленился он от этого до крайности и с матюками ломанулся за врагом в погоню. Младший охранник посмотрел в их сторону и тут же получил ощутимый пинок под зад. Отвесивший ему пендаля подросток метнулся в противоположную сторону. Ни единой мысли об охране вверенного объекта не промелькнуло в голове «сторожа», когда он полетел на крыльях мести вслед за оскорбившим его физически мальчишкой.
Догнать юркого сопляка оказалось непросто. Несколько минут охранник гонял его по окрестным тропинкам, пока не загнал в тупик.
— Ну, молись, недоносок! — подступил громила к подростку.
— Не дождешься, урод, — буркнул парнишка.
В глазах его сверкала ярость, но уже смешанная напополам с испугом. Слишком уж силы были неравные.
Охранник сгреб его за грудки, подтянул к своему носу, глядя прямо в глаза. Подержал так немного, буравя взглядом.
— Твое счастье, сосунок, что праздник сегодня. Не хочу неприятностей. Живи пока. Но еще раз рядом увижу, пришибу, как таракана!
С этими словами охранник крепкой оплеухой сшиб Димку далеко в сугроб, сплюнул и отправился обратно.
Выбравшись из снега, Димка сел на дорогу, скрипя зубами. От сильного удара голова гудела, ухо вспухло, а на глаза от гнева и бессильной обиды навернулись злые слезы.
— Я тебя, гада, сам пришибу. Дай только бабушку вытащить, — пообещал он куда-то в темноту.
Охранники встретились у ворот, подойдя к ним, фактически одновременно с противоположных сторон.
— Ну что, догнал? — поинтересовался старший у напарника.
— Да. Только что с этим щеглом делать? Дал разок в ухо для профилактики, и все. А ты?
— Ни хрена не догнал, — выругался старший. — Бегает, козел, быстро. Но я его все равно вычислю. Раз ночью сюда приперлись, значит, где-нибудь поблизости живет. Встретимся еще.
— А где этот бомжара?
— Да какая разница? Уполз куда-то, берлогу искать. Да хоть бы он и в самом деле сдох совсем. Если с утра где дохляка найдем, отвезем подальше на помойку — и все дела. Кому он нужен?
«Национальные гвардейцы» давно не видели своего шефа в таком состоянии. За последние несколько минут они узнали от него много новых русских слов, хотя у таких тертых бойцов и собственный словарный запас мог впечатлить любого боцмана или сапожника.
Прорываясь на север Москвы по Третьему транспортному кольцу, они, для начала, попали в глухую пробку на одной из развязок. Куда тащились за пару часов до Нового года сотни москвичей на автомобилях, разумному объяснению не поддавалось.
Нервное напряжение приближалось к точке кипения. Машины беспрерывно сигналили, водители поминутно, как суслики из норок, выскакивали наружу и залезали на подножки своих боевых коней, пытаясь разглядеть причину задержки. Окрест уже раздавался мат и интеллигентная ругань, вспыхивали ссоры. Народ катастрофически опаздывал к праздничным столам, многих впереди ждали разборки с обиженными женами и подругами, и это не добавляло спокойствия в обстановку.
Какой-то сильно подержанный «бумер» с джигитским экипажем внутри попытался грубо оттереть простецкую оперативную «девятку» эфэсбэшников, чтобы пролезть в дырку между машинами и продвинуться вперед на лишний метр. Раздраженный сверх всякой меры Михаил просто опустил стекло и от души треснул кулаком по окну наглеца. Чернявый южанин сделал было движение выскочить и наказать обидчика, но разглядев в салоне четырех крупных и явно не настроенных на легкий флирт мужиков, предпочел не связываться. А через минуту даже в этом столпотворении умудрился каким-то образом исчезнуть из поля зрения.
Водитель попытался включить мигалку и «крякалку», но с таким же успехом он мог попросить помощи у Деда Мороза. Из толчеи между бетонных отбойников можно было вырваться только при помощи вертолета.
— Не успеваем, — обреченно констатировал Михаил. — Никак не успеваем. Давай телефон.
— Дежурному будете звонить? — поинтересовался Татарский, протягивая служебную трубку.
— Нельзя нам своих подтягивать, — сокрушенно покачал головой Русских. — Это неофициальная операция. Никто нам на нее разрешения не давал. Медалей мы за это не получим, а вот пару звездочек с погон потерять можем запросто.
— А если ментов попросить туда съездить? Просто проверить, не объясняя причин.
— Тогда мы можем запороть все дело тем, кто там уже работает.
— Капкан. А что же делать? Мы отсюда, дай Бог, через час вырвемся.
— Я думаю, что к тому времени все уже решится. И мы либо спокойно разъедемся по домам пить шампанское, либо я вас отправлю, а сам поеду подчищать грязь и спасать наших «диверсантов».
— Нет уж, товарищ полковник, — отказался Татарский, переглянувшись с товарищами. — Если и поедем, то вместе. Русские на войне своих не бросают.
— Спасибо, мужики, — искренне поблагодарил Михаил боевых друзей. — Я все же уверен, что до этого не дойдет. Если у ребят все срастется, то я вам расскажу, какая замечательная разведывательно-диверсионная группа там действовала. Вы мне сейчас просто не поверите или решите, что я свихнулся на старости лет, что так спокойно об этом говорю.
Кирилл Ильич уверенно вышагивал по больничному коридору, засунув руки в карманы. Накрахмаленный халат был распахнут, из-под него виднелся недешевый костюм. Дорогой галстук и безупречно отглаженный воротничок белой рубашки дополняли композицию.
Допотопное пальтишко и драная заячья шапка валялись в темном углу «предбанника», и сейчас вряд ли кто смог бы признать в этом импозантном джентльмене давешнего еле стоящего на ногах бомжа.
Он поднялся сразу на третий этаж, не заглядывая на второй, толкнул дверь, оказавшись рядом с постом дежурной медсестры. Никого за столом не было. Кирилл по-хозяйски огляделся, предупредительно кашлянул и, не дождавшись реакции, требовательно постучал по столу костяшками пальцев.
Через мгновение из двери, на которой была табличка «Комната для релаксации», выскочила молоденькая медсестра со слегка растрепанной прической и предательским румянцем на щеках.
— Уже празднуем? Не рановато ли? — строго спросил Кирилл.
— Да нет, что вы, — испугалась девушка. — Мы только телевизор настроить хотели.
