Если ты простишь (СИ) - Шнайдер Анна

Есть одна большая проблема в осознании причин тех или иных ошибок. Когда причины неясны, легко списать всё на дерьмовые человеческие качества, плохое воспитание, мерзкий характер или ещё что-то простое и очевидное.

Но, когда находится причина, тем более связанная не с самим человеком, совершившим плохой поступок, а с чем-то другим, например, с обстоятельствами его детства и родителями, становится сложнее огульно обвинять и возникает другой вопрос…

Именно он не давал мне теперь покоя.

Не перестаёт ли быть непростительным поступок Лиды, если его истоки берутся из времён, когда она была в утробе матери?

Нежеланный ребёнок, обречённый на самоуничтожение…

Когда разгадка тайны становится известной, часто кажется, что ответ был очевидным. И теперь я ловил себя на мыслях, граничащих с самобичеванием.

Лиду приговорили с самого детства. Почему я не настоял на том, чтобы она пошла к психологу? Да, я советовал, говорил ей, что нужно это сделать, — но только из-за её «осенне-весенней хандры», которая началась пару лет назад. Но ведь у Лиды были проблемы и до этого. Её самооценка, вечные сомнения, неуверенность в себе, отрицание собственных заслуг и акцентирование на косяках — это ведь было всегда. С самого первого дня, чёрт побери!!

Почему я не догадался раньше?

А если бы догадался… смог бы уберечь её от того разрушительного поступка?..

.

На следующий день после того, как мы с Аришкой и Лидой ходили в торговый центр и сидели в кафе, Лера, как никогда настойчиво, хотела встретиться со мной. И у меня было ощущение, что ей то ли не понравилось, как всё прошло в субботу, то ли это ревность к бывшей жене.

Изначально Лера не произвела на меня впечатление ревнивого человека, но либо нотки ревности стали прорываться со временем, либо я становился всё важнее и важнее для неё, поэтому на мой рассказ о встрече с Аришкой и Лидой Лера отреагировала каким-то напряжением.

Первый тревожный звоночек прозвенел именно тогда.

Я сам рассказал ей об этой встрече. Лера ничего не ответила, но на её лице промелькнула едва заметная тревожность.

А утром в понедельник она будто бы вызвала меня «на ковёр». Отвела Марата в школу, написала, что хочет побыть вместе и чтобы я все дела отменил и приехал.

Вообще я с работой так обычно не поступаю и всерьёз хотел отказаться, но в тот день и вправду не было никаких неотложных дел, поэтому я всё-таки приехал.

В этот раз без душа и каких-либо формальностей Лера накинулась на меня прямо с порога, осыпая поцелуями и без прелюдий хватаясь за стратегически важные места.

И поначалу всё шло нормально…

Но потом произошёл сбой.

Лера уложила меня на застеленную кровать и, сидя на коленях у меня между ног, возбуждала монотонными движениями рук и немного поцелуями. Я наслаждался ощущениями, закрыв глаза. Но в какой-то момент посмотрел на лицо Леры и увидел там невообразимую скуку. Она смотрела куда-то наверх, как и всегда, когда о чём-то задумывалась, и мысленно явно была не со мной.

В результате не только Лера, но и я остался без оргазма. Мы пробовали довольно долго, но в итоге признали поражение. Лере я сказал, что это из-за усталости, хоть у меня такого раньше никогда и не случалось.

И я бы мог начать переживать, что старею и организм постепенно даёт сбой, но мне казалось, что всё-таки дело не в этом. На меня, безусловно, повлияла убийственная незаинтересованность Леры, противоречащая настойчивости, с которой она зазывала в гости.

Но не только. Я и сам не безгрешен, потому что с того момента, как мы с Аришкой накануне забросили Лиду домой, думал о бывшей жене практически не переставая.

Да, снова был с Лерой, а думал про Лиду.

Проклятие какое-то.

Да, не самые подходящие мысли для занятий сексом с новой женщиной. Неудивительно, что я так и не смог кончить.

Мы с Лерой быстро замяли эту ситуацию, попили чаю, а когда я собрался уходить, она предложила ещё раз попробовать.

Я согласился, и всё получилось.

Лера выглядела довольной и, хотя она сделала всё, чтобы я финишировал как можно быстрее, больше не казалась мне скучающей — скорее, сосредоточенной, словно в ней проснулся как минимум спортивный интерес. Однако сама даже не попробовала дойти до оргазма.

В результате разошлись на хорошей ноте, но осадочек остался.

110

Вадим

Март я решил посвятить трём основным целям.

Первая: перейти уже от теории к практике в работе с Воронцовым и Переваловым. Слетать с ними в Дубай на разведку.

Вторая: больше времени уделять Арине. Может, даже попробовать взять её с собой в рабочую поездку. Дубай умеет впечатлять, и, возможно, эта поездка поможет нам наладить взаимопонимание.

Третья: отношения с Лерой. Между нами неожиданно стали появляться какие-то недомолвки, и я решил не закладывать бомбу замедленного действия, а начать работать над всеми возможными проблемами. Да, всё-таки рассказ Лиды серьёзно повлиял на меня: я стал больше задумываться о глубинных причинах человеческих поступков.

Таким образом, в начале марта мы с Лерой откровенно поговорили про секс и её аноргазмию и сошлись на том, что она всё-таки пойдёт к врачу.

Лера сказала, что сходит в свою поликлинику, но я предложил ей частную клинику одного бывшего клиента.

— Я не могу позволить это себе, мне надо сначала Маратику на летний лагерь накопить, да и ортодонт ему хороший нужен, я и так откладывала давно…— почему-то шёпотом сказала Лера, когда мы сидели вдвоём в машине возле подъезда её дома. Мы провели вместе прекрасный вечер, но подниматься я отказался — нужно было возвращаться к Аришке.

— А ещё что? — спросил я, сдерживая улыбку. Лера явно не понимала, куда я клоню.

— Да много чего, — вздохнула она. — Не могу я на себя что-то тратить, когда сыну нужно… А всё денег стоит… Жизнь дорогая, Вадим…

— А ты мне дорога. Поэтому я и не предлагаю, чтобы ты всё это делала сама. Я хочу помочь.

— Нет, Вадим! Я не могу принимать такие подарки.

— У всех свои недостатки, — отозвался я с иронией. — Ты не можешь принимать, а я не могу не дарить. Да и не подарок это, а обыкновенная забота.

И вновь отчего-то в этот момент мне вспомнилась Лида. Я мысленно замахал на эти воспоминания руками, но они всё равно проступали в моей голове, как пятна на белье, оставшиеся даже после машинной стирки.

Лида не отказывалась от моей заботы, она всегда её принимала. Не возражала, не отнекивалась. Просто старалась заботиться в ответ. Да, она не готовила еду и не убиралась в квартире, но разве забота состоит только в этом?

Конечно же нет. Лида всегда с особой тщательностью выбирала подарки для меня и Аришки, учитывала наши вкусы и пожелания, причём не жалела ни денег, ни времени, ни сил. Всегда с удовольствием проводила со мной время, даже если ей не доставляло особого удовольствия то, что искренне нравилось мне, — опера, балет, посиделки с моими друзьями. И кстати, когда Лида заболевала, то до последнего старалась меня не беспокоить…

— Ну хватит, я серьёзно, — решительно сопротивлялась Лера, и не подозревая, какие мысли вновь одолевают меня сейчас. — Не могу!

— Тогда я стану твоим деспотичным домашним тираном! — Я наигранно нахмурился и сложил руки на груди, старательно отметая в сторону воспоминания о Лиде. — Вот, стал. И я приказываю тебе повиноваться и слушаться.

Лера улыбнулась и в шутку поклонилась, не вставая с сиденья.

— Слушаю и повинуюсь, мой господин.

— Вот видишь, как всё просто!

Повисло молчание. Лера смотрела поверх меня.

— Вадим, ну серьёзно, как ты это представляешь?..

— Что именно?

— Не могу я просить у тебя денег, я не такая. Я и у родителей с трудом всегда просила…

— Можешь не просить. Давай я просто тебе на карточку буду скидывать? Не проблема. Я к следующей встрече решу вопрос, и тебе не придётся меня ни о чём просить.

Лера недовольно покачала головой, но промолчала.