Олег Рой - Я тебя никому не отдам
Таня от злости скрипнула зубами и тут же сама на себя цыкнула: злость бессмысленна, она туманит разум, а разум нужно сохранять ясным. Погоревать по бессмысленно загубленной жизни тети Люды она еще успеет. Если сама жива останется. На что, признаться, надежды немного.
– Ну что, выяснила все, что тебя интересовало? – с той же подчеркнутой вежливостью осведомился Сергей. – Тогда, с твоего позволения, теперь мой черед задавать вопросы. Собственно, вопросов у меня к тебе и нет. Есть предложение. Больше предлагать не буду. Мои условия. Ты говоришь мне, где мальчишка, и дальше я уже забочусь о его судьбе. Ну и забываю о маленьком недоразумении, которое произошло между нами. Я действительно не хочу причинять тебе неприятности. В конце концов, ты несколько раз меня спасала, я обязан тебе жизнью. Так что почему бы не остаться добрыми друзьями?
– Интересно… – Таня скривилась в усмешке. – Когда ты закладывал в машину взрывное устройство, ты тоже не желал мне зла и думал о том, чтобы остаться друзьями? Или собирался – в благодарность за былые услуги по спасению твоей жизни – устроить мне пышные похороны? Мне и Надиру?
– Тебе – нет, так получилось, я думал, что как-нибудь вызову тебя из машины, отвлеку…
– Ты сам-то веришь в то, что говоришь?
– Конечно! Потому что это правда. Что касается мальчишки… Ну да. Погорячился. Слишком все близко оказалось. Ну, бывает. Теперь передумал. Нет никакой необходимости его убивать. Мне просто нужно, чтобы он был в пределах моей досягаемости. Потому что мальчишка – это ключ. Честное слово, он останется жив и здоров. Ну что, скажешь, где он?
– Конечно, нет, – безразлично ответила Таня. – Тут и говорить не о чем. Погорячился, передумал, обещаю – как в детском саду, честное слово. Неужели ты думаешь, что я проделала всю работу, чтобы расчистить тебе дорогу к чужому трону? Да еще к такому, который стоит на тысячах чужих смертей. Ну, и жизнь Надира тоже кое-чего стоит.
– Танечка, вот только не надо всего этого пафоса, – поморщился Сергей. – Ты напичкана прекрасными идеалами, как пионер-герой сталинских времен. Но рассуди трезво, есть ли в этой ситуации хоть какой-то смысл бросаться на амбразуру? Ну ладно, допустим, слезинка ребенка перевешивает все на свете, поэтому ты одержима идеей во что бы то ни стало спасти жизнь этого мерзкого, в хлам избалованного и испорченного мальчишки, который, едва подрастет, возьмет в руки дело своего отца – да-да, тот самый трон – и станет точной его копией. Ну, так отбрось уже эту свою одержимость. Я же обещал тебе, что и пальцем не трону это отродье…
– Обещал – это чудесное слово. И сколько они стоят, твои обещания? На сколько их хватит? На час? На день? Или, о боже, на целую неделю? А потом ты или передумаешь, или погорячишься опять, или еще что-нибудь случится, – Таня чувствовала, что у нее не осталось сил, чтобы продолжать этот бессмысленный разговор. – Во-первых, я ничего тебе не скажу. Неужели ты меня за это время так плохо узнал, что еще на что-то рассчитываешь? И не скажу не только по – как ты выражаешься – идейным соображениям. По вполне практическим. Я жива, пока ты рассчитываешь что-то у меня выведать. Как только выведаешь…
– Таня! Ну я же сказал, что совсем не хочу тебе делать плохо!
– Странно. Почему я совсем тебе не верю? – Таня вздохнула. – Но даже если допустить этот фантастический вариант, что я сообщу тебе, где Надир… Ты все равно не сможешь его забрать. Я передала его своим бывшим коллегам, так что он давно уже в надежных руках, и тебе его ни за что не найти и не достать. И единственное, чем ты сейчас можешь помочь себе – это поскорее смыться куда-нибудь подальше и залечь поглубже. Тогда, может, и поживешь еще какое-то время. Я даже прощу тебя, если ты смоешься, не освободив меня. Ладно, сама как-нибудь, не впервой. Так что…
Сергей расхохотался.
– Странно. Почему я тебе совсем не верю? – с нескрываемым ехидством в голосе повторил он ее слова. – Потому что я тоже за это время успел совсем неплохо тебя узнать, так что научился понимать, когда ты врешь, а когда говоришь правду. Впрочем, последнее случалось не слишком часто… И сейчас ты совершенно очевидно меня обманываешь. Никаким коллегам, ни бывшим, ни настоящим, ты мальчишку не передавала, спрятала у каких-то друзей, вроде тети Люды, ныне покойной, – он хмыкнул. – Ну ничего, скоро я это выясню совершенно точно.
– Да ты никак собрался меня пытать? – Таня постаралась вложить в голос максимум презрения. Что-что, а терпеть боль ее научили.
– Фи, Танечка! – Сергей скорчил гримасу. – Уж не знаю, с кем тебе до сих пор приходилось иметь дело, но я, знаешь ли, современный человек. Не гестаповец и не средневековый инквизитор. Даже не садист, никакого удовольствия от чужих страданий не испытываю. Зато я очень практичный человек. Поэтому действую не так, как ты с тем бедолагой в парголовском подвале, а вполне современными и куда более эффективными методами. Ты, разумеется, в силу своей профессии знакома с так называемой сывороткой правды? Представь, я тоже с ней знаком. Сейчас сделаю тебе небольшой укольчик, после которого тебе неудержимо захочется говорить. И с удовольствием тебя послушаю. С удовольствием и с большим интересом. Но вот беда, я ведь не такой профессионал, как ты. Могу нечаянно с дозировкой не угадать. А сыворотка правды – смертельная штука. Ужасно жаль будет, – он ухмыльнулся. – Но, может, и к лучшему. Ты ведь не успокоишься, все равно будешь стараться мне помешать, так? Ну, что скажешь?
– Знаешь, дорогой, что отличает профессионала от дилетанта? – Тане даже не пришлось притворяться, чтобы голос звучал спокойно. – Профессионал знает, а дилетант слышал звон, да не знает, где он. Сереж, сыворотка правды – миф. Ну да, и скополамин, с которого все начиналось, и хваленый тиопентал натрия – пентотал, и амобарбитал – все они растормаживают и в некотором смысле провоцируют болтливость. Но ни один из них не препятствует вранью. Ни один. Иногда их действительно используют при допросах, но знаешь, что самое смешное? В художественной литературе и кинематографии эта ситуация встречается в десятки, если не в сотни раз чаще, чем в реальной жизни. Потому что термин «сыворотка правды», конечно, очень эффектный, но человеческая психика – штука довольно сложная, так что эффективность всех этих препаратов ненамного выше, чем у обычного алкоголя. Тебе самому никогда не приходилось с пьяных глаз сболтнуть лишнего? Но при некотором навыке сохранить контроль совсем несложно. Даже полиграф, который модно называть детектором лжи, и то можно обмануть. А уж пресловутую сыворотку правды тем более.
– Вот и проверим, какие там у тебя навыки! По-моему, ты опять пытаешься мне голову морочить, – Сергей, ухмыляясь, достал заранее, видимо, приготовленный шприц, сдернул с иглы защитный колпачок и выпустил лишний воздух.
