Джессика Марч - Соблазн
Она прогоняла с глаз слезы, потому что не хотела, чтобы Ли увидел ее судорожные усилия, не хотела никаких вопросов. Но прошлое все-таки одержало над ней верх, и она разрыдалась.
– Эй… я что-нибудь не то сказал? – спросил Ли, присев на диван рядом с ней.
– Нет, все в порядке. Просто мое шестнадцатилетие не было таким радостным, а теперь… мне захотелось туда вернуться…
Он положил ей на плечи руку, а она прижалась к нему.
– Я понимаю, – сказал он. – Порой случаются разные вещи, и невозможно вернуться назад и переделать их, как бы этого тебе ни хотелось.
Странно, подумалось ей, Самсон говорил совсем другое. Он заставлял ее верить, что детство можно вернуть, можно прожить заново, – и все-таки, после того как она старалась вернуть себе детство с его помощью, она стала ощущать себя гораздо более старой, чем раньше.
– А ты? – спросила она у Ли. – В твоей жизни бывали похожие вещи?
– Разумеется, – ответил он с неодобрительной улыбкой, – ничем хорошим я похвастаться не могу. Полагаю, что человек должен изгонять всех демонов и призраков прошлого подальше от себя… и хватит сваливать на них все, что не удается теперь; нужно взять себя в руки и делать все, на что ты способен.
– Все так просто? – спросила она. Он пожал плечами.
– А где альтернатива, Стиви?
Ответа у нее не нашлось; позавидовав его решительному обращению с прошлым, она тоже вознамерилась забыть про свое, потому что не видела возможности делиться им ни с кем.
Так они сидели рядом, пока в комнате не стало совсем темно. Тогда он встал и приготовил ужин, на этот раз самостоятельно, – спагетти и родниковую воду из Польши, еще одно блюдо для тренировок.
Когда они вместе убирали со стола и мыли посуду, Стиви начала ощущать приближение ночи. Несомненно, он тоже чувствовал это – их близкое общение, нарастающее желание.
Однако в этот вечер не было ни разговоров на разные темы у огня, ни дурацкого бренчания на банджо. Он извинился и заявил, что должен поработать, а после этого сумрачно удалился.
– Ты не обидишься, – спросил он, – если ляжешь спать пораньше?..
Она кивнула. Что ее задевало, так это его решение пройти ровно столько и ни на шаг дальше.
На следующее утро Стиви снова поднялась рано и начала свой медленный, упорный бег в гору. Не останавливайся, говорила она себе, только не останавливайся. Еще минуту, потерпи, еще одну… Ты можешь, можешь… И каким-то чудом ей это удалось!
Обессилевшая и измотанная, она нашла в себе достаточно воздуха, чтобы издать торжествующий вопль индейцев, который ударился о скалы и вернулся к ней. Ей даже не верилось, что можно так радоваться такой ерунде, мелочи. Подожди, когда проснется Ли, подумала она, подожди, когда он тоже это увидит. При таких темпах она могла победить его уже где-то через неделю – хотя будет ли она тут через неделю? Это было безумием. Она побежала рысцой домой и заглянула в спальню Ли, но его там не оказалось.
Она подождала его на веранде, но его по-прежнему не было нигде. Когда Ли вернулся, было ясно, что он искал Стиви и сходил с ума от беспокойства.
– Слава Богу, с тобой все в порядке! – произнес он с явным облегчением, его голос дрожал. Ли прижал к себе Стиви так крепко, что она едва могла дышать. – Я с ног сбился, все искал тебя… Уж подумал, что ты уехала.
– Я бегала, – тихо призналась она. – В гору… Мне хотелось удивить тебя.
Они поглядели друг на друга. Его серые глаза стали мягче. Что-то случилось, что-то волшебное. Она почувствовала, как у нее перехватило дыхание, закружилась голова и нахлынуло удивительное счастье, и все это одновременно. Лицо Ли говорило ей о том, что он испытывает нечто похожее. Сначала он поцеловал ее нежно, а затем стал целовать со все возраставшей страстью. Он поднял ее и отнес на свою огромную дубовую кровать, осторожно положил на нее. Он прикасался к ней так, словно она была немыслимой драгоценностью, – нежно, с любовью, бормоча ласковые слова, когда прижимался лицом к ее шее, груди. Ей казалось, будто она никогда до этого не знала мужчин, да так оно и было – никогда она не знала такой нежности и теплоты. Ей казалось, что она вот-вот растает.
Она лежала в его объятиях и испытывала небывалый покой и полноту счастья, как никогда в жизни. Ей казалось, что он собрал все, чего ей недоставало, и подарил ей и что одновременно забрал из нее все безобразное, что когда-либо с ней случалось, и сделал ее совершенно новой женщиной.
– Я до сих пор никого сюда не привозил, – признался он, когда они засыпали.
– Вот и хорошо, – ответила она. – Значит, мне не придется никому выцарапывать глаза.
Следующие три дня походили скорее на сон. Ли был любовником, другом и отцом, он баловал ее так, как не баловал ее еще никто. Они бродили в лесах, ходили в кино и ели попкорн, засиживались допоздна. А самое замечательное произошло спокойным, ранним утром, когда Ли сказал:
– Я тебя люблю.
Стиви знала людей, которые разбрасывали эти слова направо и налево. Но в устах Ли они звучали по-настоящему. И ей показалось, будто она шла и шла и вот наконец пришла домой.
– Нам нужно возвращаться? – спросила она. – Почему бы нам не остаться здесь еще на несколько дней – или недель?
– Не беспокойся, – ответил он, погладив ее по щеке. – Я и в городе буду любить тебя тоже, Стиви. Поэтому нам не обязательно оставаться здесь.
Когда Стиви вошла в свою квартиру, она не могла не заметить, какой стерильной она казалась, больше напоминая выставочный экземпляр в магазине, чем дом. На ее телефонной приставке было множество посланий, все от Пип, и одно срочнее другого.
– Где тебя черти носили? – спросила она, когда Стиви позвонила ей. – Я беспокоилась до тошноты, а Самсон – тот просто в ярости.
– Я звонила твоему секретарю, – сказала Стиви. – Мне жаль, что я побеспокоила тебя, но я уезжала… с мужиком. Не мне тебе объяснять… – Она замолкла, предоставив воображению Пип домыслить остальное, как ей было угодно. Рассказывать ей про Ли Стоуна и про дни, проведенные с ним, она просто не могла; это было… святое.
– Расскажи-ка, ты, хитрушка, – настаивала Пип. – Кто тот счастливчик? И почему я ни разу не встречала его? Ты что, все это время прятала своего тайного любовника?
– Нет, я не прятала его. Мы встретились на прошлой неделе. Он… он пригласил меня к себе в загородный дом, и я поехала. Ты ведь меня знаешь, я скорая на решения. – Она засмеялась. – А Самсон и вправду так злится? – поинтересовалась она потом, разрываясь между своими чувствами к Ли и верностью друзьям. – А что он говорил?.. Обо мне, я имею в виду.
– О… обычно Самсонову раздраженную чушь. Ничего, переживет. Куда денется. В конце концов, может, он и считает, что ты не можешь пойти в ванную, если он тебе не разрешит этого, но ведь ты большая девочка, Стиви, и имеешь полное право провести несколько дней с парнем, не дожидаясь зеленого света от Самсона. Ну, так когда мы увидим твоего бычка? Сегодня, надеюсь?
