Люси Монро - Желая тебя
Не то чтобы Джози думала, что если будет не в состоянии удовлетворить его сексуальный голод, он выкинет ее из головы, как нечто малозначимое. В конце концов, они же друзья, но сейчас девушка прекрасно понимала, что, лаская ее, Даниэль сильно возбудился. Она чувствовала явные признаки его желания, и все же мужчина не делал ничего, чтобы удовлетворить собственную страсть, ограничившись лишь поцелуями и ласками, призванными доставить удовольствие ей одной. И Джози это понравилось.
Девушка предложила ему помочь получить разрядку, приласкав руками или губами, но Даниэль отказался, сославшись на то, что она выглядит уставшей, так как совсем недавно плохо себя чувствовала, и последнее, что ей сейчас нужно, так это волноваться о его мужских потребностях. Он был прав. Ибупрофен, конечно, устранил спазмы и боль, сопровождающие первые сутки менструального цикла, но Джози по-прежнему требовался полноценный отдых, чтобы восстановить силы после пережитых мучений.
Даниэль завершил поцелуй дорожкой из легких укусов, прихватывая между зубами нежную кожу ее горла, а затем, не размыкая объятий, перекатился на бок, увлекая Джози за собой. Больше мужчина не произнес ни слова, лишь спокойными, ласкающими движениями массировал ей спину, и девушка почувствовала, что, наконец, проваливается в целебный сон. Она даже не пыталась бороться с обволакивающей темнотой, зная, что это ни к чему. С Даниэлем она была в полной безопасности.
* * *Джози проснулась посвежевшей и полной сил. Услышав шум воды, доносившийся из большой ванной комнаты, она улыбнулась своим мыслям. Даниэль, должно быть, вернулся с пробежки или из бассейна. В отличие от Джози, он не нуждался в восстанавливающем сне до полудня, но оставался в постели, баюкая девушку в объятиях, пока та не заснула.
Такое поведение заслуживало награды. К тому же Джози приснился необычный сон, в котором она всевозможными способами доводила Даниэля до оргазма. Девушке захотелось проверить, сможет ли действительность соответствовать фантазиям. Она обдумывала, как лучше всего достичь поставленной цели и, наконец, смогла по достоинству оценить то, что люксы оборудовались двумя раздельными ванными комнатами, хотя поначалу это и показалось ей явным излишеством.
Едва успев освежиться, она вернулась в спальню и услышала, что шум воды стих. Хорошо, значит, Даниэль не собирался задерживаться в душе, хотя это все равно не входило в ее первоначальный замысел. Девушке не хотелось, чтобы его внимание было отвлечено на что бы то ни было, даже на обычную проточную воду.
Пару минут спустя Даниэль вошел в спальню; одно полотенце было обернуто вокруг его бедер, а вторым он вытирал волосы. Мужчина взглянул в сторону кровати, и его рука замерла в воздухе, так и не завершив движения, а полотенце выскользнуло из ослабевших пальцев, повиснув на сгибе локтя.
— Джозетта? — спросил он хриплым голосом.
Чуть раньше, когда обезболивающее начало действовать, вместо своей одежды она надела его футболку. Из-за разницы в размере та сползла на одну сторону, оголив левое плечо и продемонстрировав жадному взгляду верхнюю часть высокой груди. Именно этого эффекта она и добивалась и сейчас была очень довольна реакцией Даниэля.
— Я видела сон.
Его рука бессильно упала вдоль тела, а полотенце беспрепятственно скользнуло на пол.
— Сон?
— Да, такой чудесный, восхитительный сон.
В его глазах вспыхнул огонь желания, а уголки губ изогнулись в слабой улыбке.
— Рад слышать, сладкая моя. А я был в твоем сне?
— Да.
Он начал медленно приближаться к ней:
— Хочешь рассказать мне?
— Лучше я тебе покажу.
Дыхание Даниэля участилось, а весь его вид говорил о явной заинтересованности в происходящем.
— Ты уверена, что уже можно?
— Совершенно точно, — ответила Джози, подняв руку в останавливающем жесте, прежде чем мужчина сумел коснуться ее. — Сними полотенце и ляг на кровать. Теперь моя очередь доставлять тебе наслаждение.
Если до этого момента его неподвижность его замершей фигуры и могла показаться неестественной, то после ее слов она стала поистине абсолютной.
— Ты хочешь доставить мне наслаждение?
— О да, — дразнящим полушепотом сказала Джози и кивнула. — Я намерена довести тебя до сладкого безумия и хочу наблюдать за тем, как ты шагнешь за эту грань.
Ее сон был таким ярким, словно она видела его наяву, отчего до сих пор была влажной в самых чувствительных местах.
Джози с интересом посмотрела на Даниэля, заметив, что его полотенце вместо того, чтобы облегать бедра, в настоящий момент больше напоминало импровизированную «палатку».
Она улыбнулась, ее кожа покрылась жарким румянцем от столь явной демонстрации его возбуждения.
— Я так понимаю, тебе нравится моя идея?
— Мне всегда по душе предложение заняться с тобой любовью, Джозетта.
— На этот раз не мы будем заниматься любовью, а я буду дарить тебе наслаждение. Так сказать, односторонняя сделка.
Его глаза сощурились, а блеск желания в них немного потускнел.
— Она могла бы стать двусторонней.
— Но я хочу не этого. — Произнеся эти слова, девушка сложила ладони в умоляющем жесте. — Прошу тебя, Даниэль. Ласкать, касаться тебя везде — это именно то, чего я хочу… очень, очень, очень сильно… Черт, мне неловко… Пожалуйста, просто позволь мне сделать именно так.
После столь путаного объяснения его лоб прорезали морщинки, а на лице отразилось искреннее беспокойство за нее.
— Малыш, если тебе все еще неудобно…
— Да не физически, глупый. Я имела в виду, что мне неловко просить тебя об этом.
— О! — Мужчина улыбнулся ей залихватской улыбкой лихого пирата, которую она так сильно любила.
— Джози, тебе нечего стесняться или стыдиться. Я в состоянии удовлетворить любую из твоих фантазий.
Если бы что-то подобное ей довелось услышать от другого мужчины, то она, скорее всего, отказалась бы, но так как сейчас перед ней был Даниэль, девушка ответила:
— Я хочу показать тебе все то, что видела во сне. Когда ты занимался со мной любовью в первый раз, то превзошел любую из имевшихся у меня к тому времени фантазий, теперь я хочу проверить, повторится ли то же самое.
— То есть ты всего лишь намерена провести надо мной своего рода научный эксперимент? — с разочарованным видом спросил Даниэль.
Она рассмеялась, а ее внутренности словно расплавились при виде его кислой физиономии.
— Да нет же. Это совершенно особенный чувственный опыт, а не какой-то там эксперимент, и твое тело, насколько я могу судить, самым решительным образом заявляет о своем желании в нем участвовать. Ты так не считаешь?
