Тина Вальен - Начало всех начал
На другой день Стас приехал пораньше и за короткое время стал своим человеком среди детей. Коммуникабельность юноши не была слабым местом. Никто из детей не заметил, как начался серьёзный разговор:
– Записывайте, – посоветовал Стас. – Я начинал в вашем возрасте… Сейчас получаю… – общий «ах». Плачу… – общий «ох». Стоимость проезда, бензина, съёмной квартиры… Если работать специалистом любого уровня, начиная с…. Цифры и условия, подводные камни и конкуренция, криминал… – Господи, благослови этого мальчика и воздай по заслугам: из далёкой деревеньки, из неполной семьи с тремя младшими братьями…
Этим летом я уговорила Крокодильчиков всем семейством пожить в домике для гостей. Мы с Любашей, которая только что уложила спать малышей и пожелала спокойной ночи мужу и золовке, пили чай и прислушивались к звонкому голосу Стаса из гостиной.
Вдруг, как чёрт из табакерки, на пороге нарисовался Гена с видом – «вот и радость ваша явилась». За ним следом внесла себя на блюдечке истинная леди, без преувеличения. Гена сразу оценил обстановку и уже тихо представил нам девушку:
– Инга. Моя невеста. Прошу любить и жаловать, жаловать и любить!
Это была сенсация, для меня лично. Любаша захлопотала: она всегда радовалась любым гостям. Я смотрела на друга и чувствовала, насколько он возбуждён.
Серёжа опаздывал. В гостиной Стас с детьми ещё не закончили программу. Пока они смотрят видеоролик о жизни сирот за рубежом, потом познакомятся с работами Фила о бродяжках столицы.
Гена выпил две чашки кофе и начал восторженный рассказ о общении с друзьями:
– Собрал почти всех за городом на даче – насытился информацией! Зарядился на столетие вперёд, а тут и чудо подоспело – встретил случайно Ингу…
Инга впервые изменила светское выражение лица на насмешливое и ехидно поддела:
– Совсем случайно!
Я набухала любопытством, как туча – каплями дождя. Если немедленно не утащу этот энергетический сгусток по имени Гена куда-нибудь наверх и не выпотрошу всю информацию, то прольюсь не ливнем, а градом размером с кулак. Гена тянул и тянул разговор назло мне, ибо почувствовал сжигающее меня любопытство, но потом сжалился, поглядев в очередной раз на мою округлую талию:
– Женя, хочу взглянуть на Ёжика. Инга, не грусти, обвенчаемся сразу после моего возвращения!
Я молнией метнулась наверх, несмотря на заметную тяжеловесность, Гена медленно пополз за мной. Вот уже и сумрак второго этажа. Я приготовила руки для удушения гада и главный вопрос: «Кто такая эта Инга?!» Обернулась – никого! Посмотрела за собственную спину и обмерла: Гена навис надо мной со зверской рожей и зашипел: «Кто такой Серёжа?!»
Я от неожиданности тихо взвизгнула, лицо перекосила такая гамма чувств, что он тихо заржал, нет, зашёлся, нет, закатился в беззвучном истерическом смехе.
– Кто… такая… эта Инга? – автоматом с заиканием выговорила я заготовленный вопрос, и сама чуть не уписалась от комизма происходящего. Гена уже похрюкивал.
– У тебя перебор любовного экстаза или экстези? – я уже сползла на ступеньки, смеяться больше не было сил. Мы оба метнулись в туалет.
Через десять минут серьёзные люди, беременная женщина и главный редактор процветающего издательства, уже сидели за столом. Было бессмысленно и опасно начинать разговор на так и нераскрытую для меня тему, чтобы не дай бог не расхохотаться снова, нарушив все приличия, заданные с самого начала поведением Инги.
– Я тебе всё напишу подробно, – подмигнул мне Гена, надутой во всех смыслах, то бишь беременной и обиженной, и исчез с загадочной невестой в ночи. Кажется, он нашёл своё счастье. Венчаться, что ли, метнулся? С него станется, успел бы к отъезду.
Автобус ждал детей возле дома. В него уже были загружены все коробки с заказами Петра Ивановича. Всё было закуплено заранее нашим фондом: спортивная форма и обувь, новые учебники, научно-популярные учебные фильмы, всего не перечислишь. Стас с сотрудниками фонда потрудились на славу.
Наконец, лекция закончилась. За огромным столом началось чаепитие. Дети вели себя на удивление тихо, чинно уничтожая пироги, торты и конфеты. Они явно ждали от меня ещё чего-то. Молчание нарушила Настя:
– Евгения Викторовна, а помните, как мы собирались раньше?
– У нас столько новостей накопилось! – заговорили все сразу.
– И много вопросов к вам!
– Хорошо, хорошо. Помогите только убрать со стола.
Через несколько минут все уселись на диваны и на ковёр вокруг меня. Новости все я давно знала, а детям просто хотелось живого общения. Оказалось, что и знала я не всё.
– А Димка с Васей хотели сбежать, остаться в Москве! Крутые бобры. Стас им вовремя мозги прочистил.
– А помните Тимоху? Он…
– А старшие ребята этим летом работали в леспромхозе. Вернулись настоящими мужиками, после школы собираются всем классом устроиться туда рабочими, чтоб дома себе построить. А Пётр Иванович советует сначала закончить ПТУ.
– А какие подарки вы нам приготовили?
– Столько ящиков!
Я ответила, что среди этих подарков много художественных и научных фильмов, даже один фильм ужасов!
– Что-то не верится, – захихикали ребята.
– В них очень подробно показывается, как действует на организм человека курение, алкоголь и наркотики. Как мучается сердце, гибнет печень, образовываются язвы в желудке. Это страшно. Уверена, такое не забудется. Единственные фильмы ужасов, которые пойдут всем на пользу.
– Евгения Викторовна, разрешите одну проблему, пожалуйста. Тарас влюбился в Лилю и требует, чтобы и она в него влюбилась. Разве можно влюбиться по требованию?! Мы ему объясняем, а он ей прохода не даёт, дикарь. Ну и что из того, что он самый сильный? Как ему объяснить?
– Может быть юмор поможет?
– Ага. Убей бобра – спаси дерево, – хихикнул Ваня.
– Ты, дорогой, все также срываешь уроки своими приколами?
– Тоже мне проблема! Люблю – не люблю…
Никто не засмеялся, настолько важен для всех был именно этот вопрос. Первая любовь. Сильная и безрассудная. Мне было тяжело держать руку на учащённом пульсе этого чувства, приводить в границы, не теряя доверия и авторитета. До сих пор удивляюсь, как это у меня получалось. Может быть, помогало то, что дети чувствовали и мою утраченную, глубоко спрятанную оскорблённую любовь?
Одного только вопроса я никак не ожидала.
– Евгения Викторовна, все давно хотели узнать, почему вы уехали из Москвы, из такого дома? – неуверенно спросила та же Настя и покраснела.
– И в такую даль!
Все затихли в ожидании. Я помнила Настю ещё малышкой, это она первой подбежала ко мне, когда я впервые вошла в детскую спальню почитать сказку на ночь. Потом меня окружили остальные… Я помню пронзившее меня чувство сострадания, соединившее нас на всю жизнь. Сегодня я могу ответить на этот вопрос.
