Даниэла Стил - Только с тобой
– Не знаю. Я люблю тебя, Иззи. Именно это я и хотел тебе сказать. И я не знаю, что мне делать. Только мысль о тебе вытащила меня из этих проклятых джунглей. Я выжил потому, что должен был еще хоть раз тебя увидеть.
Она смотрела ему в глаза и заглядывала, казалось, прямо в душу.
– Но ты же снова уедешь… – Больше всего на свете она хотела услышать «нет», но знала, что надежда тщетна.
– Да. Я должен вернуться.
Иззи кивнула, чувствуя, как осыпается осколками ее сердце. Затем вскочила с постели и встала рядом, глядя на Шона сверху вниз.
– Тогда проваливай! – резко сказала она. – Проваливай из моей постели и из моей жизни! Уходи навсегда. Ты не смеешь так со мной поступать! Я не позволю тебе, ясно? Каждый из ушедших забрал часть моей души. Если ты погибнешь… когда ты погибнешь, ты заберешь то, что осталось. А я не хочу этого! Я хочу вернуть себе свою душу, я хочу вернуть себе свою жизнь. Можешь делать все, что тебе угодно, но больше никогда не приходи ко мне, не говори, что любишь меня, и не разбивай мое сердце! Проваливай!
Он не сказал ни слова, зная, что Изабелла не шутит. И стал молча одеваться под ее пристальным взглядом. Розовое тонкое платье Иззи валялось на полу. Все, чего хотел Шон, – это обнять ее нежное обнаженное тело.
Изабелла следила за ним с непроницаемым лицом. Ее боль была столь острой, что об нее можно было резать вены. Она знала, что именно этого всегда и желала: оказаться в объятиях Шона, проснуться, стать самой собой… Он пробудил в ней страсть, о которой она не подозревала. А теперь она должна похоронить то, что обрела.
– Мне очень жаль, – мрачно сказал Шон, прежде чем уйти. – Я не имею права так с тобой поступать. Я люблю тебя, но это ничего не меняет.
Изабелла молчала. За Шоном закрылась дверь.Она слушала, как тяжело стучит трость по ступеням, и по ее лицу катились горячие слезы. Всякий раз, когда Шон уходил, она прощалась с ним навеки. Она ненавидела его за это, потому что не представляла, как можно убить в себе любовь, которая росла и крепла целых девятнадцать лет.
Изабелла передумала ехать в Японию, предпочтя Индию. Она купила билет на середину июня в один конец. В планах было путешествие длиной в месяц.
Кроме этого, Иззи подписала контракт о работе в младших классах Этвуда еще на год. Однако это должен был стать последний год, после которого Иззи планировала поехать учиться в Европу. Кроме отца и мачехи, ничто теперь не держало ее в Сан-Франциско. Друзей у нее не осталось.
Готовясь к поездке, Иззи тщательно изучила материалы по Индии. По приезде она собиралась взять напрокат машину и проехать по побережью и в глубь страны. Она совершенно не боялась путешествовать одна.
Последний учебный день стал подлинным событием. Со следующего года малыши приступали к настоящему обучению. По сути, маленький выпускной был шагом в более взрослую жизнь, если ее можно было так назвать. Изабелла и Венди провожали детишек, как своих собственных, обнимая и целуя на удачу, вручая каждому книжку, где написали по маленькому напутствию. У самой Иззи все еще хранилась книга со сказками, которую вручила ей на первом выпускном мисс Джун.
Наведя порядок в классе, Венди и Иззи присели выпить чаю.
– Вот и год прошел, – сказала Венди с улыбкой. – Еще один год. – Ей не верилось, что Изабелла сможет оставить любимую работу ради учебы в Европе.
Венди нравилось смотреть, как подрастают малыши, как уходят в новый класс, взрослеют, меняются, порой забегают в гости спустя годы.
Но Изабелла не была уверена, что хочет навеки застрять в Этвуде. Она стремилась к большему, искала себя. До сей поры ее всегда что-то держало в Сан-Франциско, но теперь последние ниточки порвались, отпустив ее на свободу. Она чувствовала, что пришла пора попробовать что-то новое. Страсть, эмоции, бурлившие в ней, требовали выхода, как и предупреждала когда-то мать. Да, ее большой страстью мог стать Шон… Но каждый делает свой выбор. Две недели назад Шон уехал в Вашингтон, чтобы продолжить восстановительное лечение, а затем отправиться на новое задание. Всем своим существом Иззи желала ему вернуться живым и невредимым, но жить ожиданием, жить страхами она больше не желала. Она любила Шона, любила все эти годы и, как оказалось, взаимно, однако это была одна из тех сказок, которым не суждено сбыться. Изабелла ни о чем не жалела.
– Пришлешь карточку из Индии? – спросила Венди, обнимая подругу на прощание.
– Пришлю что-нибудь получше, – улыбнулась Иззи. Ей нравилось работать с Венди. Она научилась от нее терпению и стала лучше понимать детей. Она взрослела вместе с ними и все же не забывала, каково это – быть ребенком. – Я привезу тебе сари, хочешь?
У Иззи был целый список национальных вещиц, которые она планировала купить в Индии. Но главной целью, естественно, был не шопинг. Изабелла хотела найти в Индии покой и разобраться в себе. Эта страна могла собрать воедино все кусочки, на которые развалился ее мир. Она надеялась на исцеление.
Попрощавшись с Этвудом, Иззи вернулась домой. Она открыла общую дверь и как раз собиралась закрыть ее за собой, когда увидела его. Он стоял у дерева – чисто выбритый, подстриженный, одетый в джинсы и камуфляжную куртку. У него была трость, но он не опирался на нее.
Шон.
Изабелла смотрела на него молча. Она не кивнула и не улыбнулась. И тогда он медленно направился к ней.
– Я вернулся, – сказал он, подойдя ближе.
– Вижу, – безразлично промолвила Изабелла. – А ведь я просила не возвращаться.
Ее глаза сузились. Она смотрела без злости, просто отстраненно, как смотрят на совершенно постороннего человека. Ее уже не было в Сан-Франциско, не было в ее квартире или на работе. Ее существование здесь окончилось. Она хотела стать другим человеком, с другой судьбой и другой географией.
– Я хотел поговорить. Не по телефону, а лично. Это не признание в любви. Зачем признаваться в том, что и так ясно… – Шон смотрел в ее глаза, пытаясь заглянуть в душу, как когда-то заглядывала в его душу Изабелла, но натыкался на невидимую стену. – Я вернулся. Совсем. Я возвращаюсь домой. Ты была права. Я не могу так поступать со своими близкими, с мамой, отцом. У них тяжелые времена, отец не говорил мне, как идут дела, но бизнес трещит по швам. Они ни о чем меня не просили, но кажется, я сильно им задолжал. Думаю, я отдал свой долг стране и Кевину. Теперь пора отдавать другие долги. И все мои усилия не были напрасны. Мы накрыли одну из крупнейших группировок в Колумбии. Их лидеры мертвы, часть группировки поймана. Конечно, на их место придут другие, но всех не переловишь. Теперь я понимаю, что замкнутый круг иногда легче разорвать. Для меня настало время уйти. Я написал заявление два дня назад. Просто хотел, чтобы ты знала. Если, конечно, это для тебя важно.
