Почти идеальная жизнь - Дентон Лорен К.

– Папа, что ты здесь делаешь?

Он показал большим пальцем на «Светлячок»:

– Твоя мама позвонила. Им надо добавить новую примерочную. – Он пожал плечами. – Она попросила помочь. – Ее выдох получился несколько вымученным. Конечно, мама попросила его о помощи. Бад Эверетт редко кому отказывал, особенно матери Эди. Но потом Эди увидела на его лице мягкую улыбку. Надежду в глазах, когда он снова посмотрел на магазин. Повернувшись обратно к Эди, он поднял руку. – Я знаю, что ты собираешься сказать, мисси, но ты должна понять, что любовь – это выбор. Я сделал этот выбор сорок семь лет назад и делаю его снова. Я выбрал любить твою маму независимо от того, что говорит какая-то бумажка из суда. Выводит ли она меня из себя временами? Да. Всегда ли я понимаю ее логику? И близко нет. Но я не откажусь от нее или от нас. Так что, если она просит меня помочь, я помогу.

– Бад?

Папа высунулся из двери.

– Я здесь. Разговариваю с Эди.

Эди услышала стук маминых каблуков по тротуару.

– Эди? Что ты тут делаешь?

– Ничего, просто смотрю помещение для друга. – Она не видела необходимости вдаваться в истинные причины своего нахождения здесь. – И я спрашивала у папы то же самое. Он сказал, что делает вам примерочную.

Мама заправила волосы за ухо и уперла руку в бедро, затем опустила. Ее блузка была сдержанного светло-розового цвета, и Эди была счастлива увидеть, что та застегнута до подобающего уровня на груди.

– Ну, Бланш приводит так много покупателей, что нам надо всех их вместить.

– Тебе повезло, что папа хороший строитель.

Мама повернулась и осмотрела его с головы до ног, словно видела в первый раз. Затем с раздраженным «Ради бога, Бад» протянула руку и большим пальцем стерла пятно краски с его щеки, потом вздохнула.

– Да, повезло, не правда ли?

Это была достойная попытка сарказма, но все видели улыбку, которую она попыталась скрыть. Она безошибочно улавливалась в ее голосе, и Эди была рада, что она направлена на папу.

Он обнял Эди, затем задержался в дверях.

– Дома все хорошо?

– Да, папа. Хорошо.

От улыбки в уголках глаз показались морщинки.

– Рад это слышать. Передавай Маку и детям, что мы их любим.

Глава 41

Наши дни

В первый по-настоящему холодный вечер года Мак сказал Эди, что хочет пригласить ее на ужин. Только для двоих. Когда дети были младше, они устраивали романтические вечера раз или два в месяц. Они любили эти выходы, когда могли провести два или три шикарных часа вдали от нужд и капризов маленьких человечков в их жизни.

Где-то по дороге они позволили этим вечерам наедине упасть в списке приоритетов, пока они не оказались на одну или две строчки выше «поменять масло» и «записать детей на стрижку». Но Мак был намерен это изменить. Вернуться к их вечерам вне дома так же, как они планировали визиты к ортодонту, футбольные тренировки и соревнования по плаванию.

Не то чтобы свидания пару раз в месяц исправят все плохое между ними, но хотя бы дадут им шанс заново узнать друг друга. Сосредоточиться на том, что у них есть и что он не хотел потерять.

По возрасту их дети находились в такой странной ситуации, когда Эйвери не нужна няня, да и Томасу вряд ли, но если уйти из дома вместе, кто знает, какая катастрофа может случиться? Поэтому Мак и Эди спросили Райли, можно ли оставить ее за главную, пока они уйдут на ужин.

– Вы хотите, чтобы я нянчилась с ними?

Райли метнула взгляд на Эйвери, которая выдала раздраженное:

– Мам!

Эди отступила.

– Знаешь что? Ты права, это, наверное, не…

– Нет, все в порядке. Идите на ужин. А я прослежу, не знаю… чтобы они почистили зубы. И не спалили дом.

Эйвери сжала губы, но ее щеки поднялись.

– Я постараюсь не играть со спичками.

Райли жила с ними почти три месяца, но это не остановило Эди от перечисления всех возможных опасностей в доме и местоположения каждого огнетушителя и самого острого ножа на кухне на случай ограбления.

– Боже, – застонала Райли. – Вы всегда так волнуетесь?

– Сообщи, если возникнут какие-то проблемы, – попросила Эди перед самым выходом. – Я серьезно. Телефоны у нас с собой, так что не стесняйся.

– Идите. – Райли закатила глаза. – Мы будем в порядке. Серьезно. Повеселитесь.

– Можем последовать ее совету. – Мак протянул руку Эди. – Готова?

Сначала они остановились в винном баре ради бокала вина и сырной тарелки. Однако их даже не успели обслужить за маленьким столиком в углу бара, как Эди наклонилась к нему.

– Я должна тебе кое-что сказать.

– Тебе придется перестать начинать разговоры таким образом. – Он положил вилку. – Давай.

– Помнишь тот пустой офис, о котором я рассказывала? Рядом со «Светлячком»?

Он помнил. С тех пор как она упомянула его, он почти ни о чем другом не думал. Он не доверял своим словам, так что просто кивнул.

Она достала из сумочки тонкую стопку документов, скрепленных скрепкой, и положила на стол.

– Что это?

Он посмотрел на верхний лист. «Договор аренды нежилого помещения между „Оук-Хилл Групп“ и Эди Свон по адресу Камелия-авеню, 1508».

– Я его еще не подписывала, но он готов. Хотела сначала получить твою отмашку.

– Мою отмашку? Ты серьезно?

Она кивнула.

– Я увольняюсь из «ДДГ». На следующей неделе отдам Лоре Лу заявление. – Он кивнул, стиснув зубы и крепко сжав кулаки под столом. – Я много думала об этом, и мне нужны перемены, Мак. У меня хорошее предчувствие. Как тебе название «Эди Свон Дизайнс»?

– Погоди… что?

– Я хочу основать собственную компанию. Свою собственную дизайнерскую мастерскую. – Улыбка подняла уголки ее губ.

По его телу пронесся адреналин, сердце грохотало в груди, а щеки покалывало от жара.

– А как же Грэм?

Эди сжала губы. Мак сохранял невозмутимое лицо.

– Я уже говорила с ним об этом. Мы с ним по-прежнему хотим работать над проектами вместе, когда возможно. Но если я хочу делать все по-своему и принимать исключительно собственные решения, я должна делать это сама. Ну, может быть, когда-нибудь с ассистентом, но пока только я.

Мак закрыл глаза и сжал пальцами переносицу. Когда он открыл глаза, ее улыбка стала шире.

– «Эди Свон Дизайнс». Отличное название. Лучшее.

Они только оплатили чек и собрались отправиться в «Цитрон», чтобы поужинать – спасибо Бланш и ее престижной брони, когда у Мака зазвонил телефон. Он ответил, другой рукой потянувшись за ручкой, чтобы подписать чек.

– Папа? – Голос Эйвери был отчаянным и полным слез. – С Томасом несчастный случай!

К тому времени как они доехали до больницы, Эди была в слезах, и Мак тоже был близок к этому. Единственное, что сумела рассказать им Эйвери, это что Томас упал и он в больнице.

– Она не сказала, как он упал? – спрашивала Эди в десятый раз. На этот раз он не ответил. – Что это вообще значит? Мальчик как кот. Как падение могло так сильно навредить?

Потом:

– Может, не следовало оставлять Райли за главную? Мы даже не спросили у нее, сидела ли она с детьми раньше.

– Они не дети, – тихо произнес он. – И что бы ни случилось, я уверен, она не виновата.

Однако даже несмотря на то, что он это сказал, ужас проник в живот и сжал горло.

«Боже, прошу. Прошу, Боже». Он едва мог сформулировать четкую мысль, но эти два слова просто продолжали приходить.

Когда он въехал на больничную стоянку, Эди выскочила из машины еще до того, как он переключился на ручник. Она вбежала в двойные двери приемного покоя и назвала свое имя администратору в регистратуре. Та направила их в палату Томаса. С ужасом в глазах Эди оглянулась на него, прежде чем открыть дверь. Он кивнул, и они вошли вместе. Эйвери и Райли вскочили со своих мест возле кровати. Райли обнимала руками живот, а лицо Эйвери покраснело и опухло. Томас казался спящим. Одна рука была в царапинах и синяках, а другая в белой перевязи. Плечо было перевязано, а над глазом расцветал большой синяк в крапинку.