Сюзанна Энок - Слегка шальная (ЛП)
Лимузин остановился у тротуара, Бен вышел из машины, обошел ее и открыл для них дверь. За стеной из папарацци, выстроившихся на аллее, все окна трехэтажного особняка Каза-Паломас были распахнуты, свет и музыка лились изнутри в сгущающиеся сумерки.
– Готова? – спросил он/Рик, подавая Саманте руку.
Сегодня вечером она выбрала наряд в густо-фиолетовых и черных тонах, уравновесив темные цвета бриллиантовым колье-триадой и подходящими сережками, которые он подарил ей три месяца назад в Англии. И выглядела она ошеломляюще – с головы до ног представительница мировой элиты: волосы зачесаны наверх и подхвачены золотыми заколками, подбородок высоко поднят, зеленые глаза сверкают. Если она и испытывала какое-либо волнение из-за предстоящего столкновения лицом к лицу с Тумбсом, то не показывала этого.
– Готова, – ответила она и взяла его руку.
Камеры застрекотали, когда он помог ей выйти из машины. Обычно Рик почти не замечал их, давно привыкнув, что его фотографируют на каждом публичном мероприятии. Но сегодняшним вечером он особенно остро ощущал каждый щелчок, каждое движение толпы.
Саманта наклонила к нему голову, и вспышки засверкали чаще.
– Ты сломаешь мне руку, – прошептала она.
Он мгновенно чуть ослабил хватку и прошептал:
– Извини.
– А не ты ли смеялся над тем, что я робею перед прессой!
К его удивлению, она на мгновение усмехнулась. Папарацци зажгли сверхновую.
– Это было до того, как я осознал, что некоторые люди могут использовать фотографии в своих частных коллекциях.
– Держу пари, твои портреты висят в парочке спален, Бонд.
– Не говори мне этого. – На этот раз он проигнорировал Бонда – она называла его так каждый раз, когда он надевал смокинг. А сегодня Рик даже больше походил на Бонда, чем она себе представляла, ведь во внутреннем кармане у него лежал «глок». На престижных мероприятиях, вроде этого, обычно не использовали металлодетектор – исключительное количество золота, серебра и платины, которыми обвешивались гости, делало его использование как оскорбительным, так и невозможным. Охранники по обе стороны подъездной аллеи и широкого входа, скорее, удерживали на расстоянии прессу.
– Рик, добро пожаловать, – произнесла Гвинет Мэллори, приветствуя его с теплой улыбкой, ее шея, уши и запястья были так украшены сверкающими драгоценностями, что Рику стало интересно, как ей удавалось устоять на ногах. Пожелай Саманта, обчистила бы ее секунд за пять, и прошло бы еще две минуты прежде, чем миссис Мэллори заметила бы пропажу.
– Гвинет, Льюис, – громко ответил Ричард, передвигаясь, чтобы пожать руку ее уродливому супругу. – Спасибо, что пригласили нас.
– Не за что. – Гвинет захлебнулась от восторга, ее улыбка стала еще шире. – Пока вы здесь, Сэм должна ознакомить вас с системой безопасности, которую установила.
Саманта пошевелилась, и Ричард усилил хватку. Хорошо бы люди хоть иногда удивляли. Он нацепил свою дружелюбно-деловую улыбку.
– Мне действительно нравится видеть ее работу, – ответил он. – А когда мы закончим, может быть, вы или ваш муж просветите меня относительно термостата на холодильнике?
– О, конечно, – осклабилась во весь рот Гвинет. – А пока почему бы вам не присоединиться к остальным гостям на террасе? И я надеюсь, вы захватили вашу чековую книжку, Рик.
– Ой, – пробормотала Саманта, когда они покинули хозяев мероприятия и направились через просторный холл к задней части дома.
– Именно ты предложила этот демарш. И я просто напомнил, чтобы убедиться, что она прочно встала на ноги прежде, чем замахнуться битой.
– Бейсбольной битой?
– Крикетной, естественно. Я же не дикарь.
– Пожалуйста, не забывай об этом.
Около сорока гостей рассредоточились маленькими группками по каменной террасе и постриженному газону, выпивая и непринужденно беседуя. Обри Пендлтон уже был там, в компании крошечной желтоволосой леди, которая крепко вцепилась в его предплечье. Кавалер кивнул им, а потом повернул голову в сторону пылающего кострища.
Габриэль Тумбс находился по ту сторону костра в компании доктора Харкли с супругой и Пиколтов. По обыкновению, одетый во все черное, с темными волосами, зачесанными назад, он стоял, заложив руки за спину. Самодовольный ублю…
Саманта высвободилась из руки Рика, шагнула вперед и направилась прямиком к кострищу, стуча двухдюймовыми каблуками от Феррагамо. Черт возьми! Рик быстро взял с подноса у проходившего официанта два бокала с вином и догнал ее.
– Вот, пожалуйста, моя дорогая, – учтиво сказал он, становясь так, чтобы закрыть от нее Тумбса, и подавая один из бокалов.
Она моргнула, встретившись с ним взглядом.
– Я передумала, – прошептала она очень тихо, – я собираюсь надрать задницу этому извращенцу.
Глава 22
Суббота 20:28
– Только не сегодня, – сказал Ричард так же тихо, оставаясь между Самантой и Габриэлем Тумбсом. Он не пытался до нее дотронуться, чтобы увести прочь, потому что это могло привести к взрыву, которого он старался избежать. – Никаких надираний задниц.
– Почему, черт возьми?
– Потому что у тебя есть более важные дела, а он никуда не денется за пару дней. Ты попадешь на первую страницу «Пост», если покалечишь его, а это не поможет найти доспехи.
Он воздержался от повторения всех нюансов своих доводов – она их уже знала.
– Я думала, что почувствую тошноту, когда увижу его, – прошептала Сэм, медленно делая глоток вина. – Вместо этого, я просто хочу…
– Я знаю, чего тебе хочется, Саманта. Но боюсь, придется встать в очередь. Те фотографии, может, и твои, но это также фотографии женщины, которую я люблю.
Саманта на мгновение закрыла глаза, плечи поднялись и опустились, когда она глубоко вздохнула.
– Ты прав. Это работа. Я могу с этим справиться ради дела.
При обычных обстоятельствах его бы это обеспокоило, но сегодня вечером Рик лишь кивнул.
– Хорошо.
Он отошел в сторону, чокнувшись с ней бокалом.
–А сейчас можешь начинать беспокоиться, как сдержать меня.
Она действительно привыкла встречать трудности с открытым забралом и была необыкновенно сдержанна до сих пор. Когда Ричард обдумал это, то понял, что на самом деле опасения Саманты почувствовать тошноту при виде Тумбса куда менее свойственны ее характеру, чем рывок через террасу. А он чуть не пропустил его, потому что был охвачен своими собственными грезами о мщении.
