Гарольд Карлтон - Жертва
— С тобой все в порядке, Соня? Мне так неудобно, я бы убил твоего отца, но ты его дочь и он имеет право обращаться с тобой, как сочтет нужным.
— Ты так полагаешь?
Она шмыгнула носом и полезла за носовым платком.
— Лично я так не думаю. Я никогда не прощу ему этого! На глазах у тебя и твоего брата. Что вы можете подумать о нас?
Она высморкалась и вытерла глаза.
— Я думаю, твой отец не хотел, чтобы ты видела подобную сцену. — Он сжал ей руку. — А теперь он должен моему брату огромную сумму денег…
— Но он не виноват в смерти лошади! — воскликнула она.
Она бросилась в объятия Ашида, и он нежно прижал к себе ее стройное тело. Мягкими поцелуями он покрывал ее шею. К собственному удивлению, ей нравилось находиться в его объятиях. Чувство возбуждения, ощущение крови, разгоряченно струившейся внутри, заставило ее прижать его к себе. На несколько продолжительных мгновений она прильнула к его сильному торсу. Затем ее залитое слезами лицо тревожно обратилось к нему.
— Не заставляйте его платить! Он не виноват! Ашид осторожно отстранил прядь волос, упавшую ей на глаза.
— Дело довольно запутанное; страховка предусматривала практически все возможные случаи, но такое… — Он пожал плечами. — Мой брат говорит, что не были приняты все меры предосторожности.
— Но ты же можешь убедить его, Ашид! — упрашивала она. — Он к тебе прислушается.
Ашид состроил грустную мину:
— Да, он послушал меня, когда я упросил его привести скакуна сюда…
Она крепко прижалась к нему:
— Ты упросил его? Ради меня?
Он смущенно опустил глаза, посмотрел на ее руки, зажатые у себя в ладонях.
— Да, — согласился он. — Ради тебя. Я поступил очень глупо, нет? Но теперь я не могу больше просить его об одолжении. Я просто сопровождаю его, как когда-то сказала ты.
Соня не отрываясь смотрела на него. — Где все остальные?
— В конюшне. Гамаль считает, что этим делом должна заняться полиция. Твой отец пытается уладить все между ними…
— А… мертвый скакун все еще там?
— Вызвали бригаду, чтобы забрать его, — сказал он. — У Гамаля есть все основания быть печальным. Он сделал это ради меня, и посмотри, как все обернулось. О, Соня, мне очень жаль, что все так произошло.
Она выпрыгнула из кровати, схватила свитер и повязала его вокруг талии. Взглянув в зеркало, проверила макияж, добавила немного губной помады. Повернувшись, она взяла Ашида за руку.
— Можем мы поехать покататься? — Спросила она. Он посмотрел на нее большими серьезными черными глазами.
— Прокатиться куда?
— Куда угодно! — Она пожала плечами и потащила его за собой из комнаты. — Я просто хочу выбраться отсюда!
Они выбежали из дома, как два школьника, играющие в салочки. Соня сразу же направилась к его «поршу». Он сел рядом с ней, быстро развернулся и направился к выезду из ранчо. Выехав на дорогу, он повел машину в сторону океана.
Пристегнув ремень безопасности, она повернулась и стала наблюдать, как он ведет машину. Сильный запах мужского одеколона наполнял салон автомобиля.
— Поедем до самого конца света! — воскликнула Соня.
Ашид рассмеялся:
— Хорошо!
— Он резко повернул, чтобы избежать столкновения со встречной машиной, которая чуть не врезалась в них и, отчаянно сигналя, описала дугу.
— Прекрати, пожалуйста, вести машину, как сумасшедший, — попросила она. — Мне страшно. Нам некуда спешить!
— Это моя обычная скорость, — вновь рассмеялся он. Они проезжали лесные массивы, мимо проносились площадки для гольфа. Остался позади элегантный торговый центр, в котором продавались изделия из натурального красного дерева. Пролетели мимо лагеря колледжа, в котором днем никого не было. Наконец, когда показалась голубая лента океана, он остановил машину. Они остановились на площадке для отдыха, где стояли столики для пикника и грибки. Вокруг не было ни души.
— Почему здесь? — спросила она, поднимая брови. Он привлек ее к себе и поцеловал, крепко закрыв глаза.
Его язык проник к ней в рот; она с любопытством заметила белую линию белков глаз в щелочку между закрытыми веками, как у человека, погруженного в мечтательный транс. Она оттолкнула его от себя и взялась за ручку двери.
— Давай побродим! — предложила она. Она попыталась открыть дверцу, но та была заперта.
Он вновь привлек ее к себе, на этот раз сильнее, зарывшись лицом в ее волосах, целуя шею.
— Соня… — простонал он. — Я не переставал мечтать о тебе с нашей первой встречи. Какие чары ты напустила на меня? О, дорогая!
Выпрямившись, она села в кресле, настороженно глядя на него. Взяв ее руку в свою большую ладонь, он стал нежно ласкать ее, затем неожиданно нажал на рычаг, и спинки кресел откинулись. Он склонился над ней, положив руку на ее бедро. Она была немного возбуждена, но одновременно напугана; он был гораздо больше ее.
— Будь добр, подними мое кресло, как было, — проговорила она, пытаясь сесть прямо.
— Зачем? — спросил он. — Разве так плохо? Дыхание его сделалось судорожным, глаза вновь закрылись, руки опустились на нее, накрыв груди.
— Не надо… — проговорила она. Чтобы двое мужчин лапали ее, пожалуй, для одного дня это слишком много. — Прекрати!
Его рука скользнула ей под свитер, мягко прокралась под бюстгальтер и, поймав сосок между пальцами, сжала его. У нее перехватило дыхание. Она чувствовала, как сосок увеличился в размере и сделался твердым, при этом ее охватило любопытное чувство стыда. Если она позволит ему продолжать дальше и сделать то, что он желает, то тогда сегодня она станет взрослой.
Ашид поднял вверх ее свитер и припал губами сначала к одному, затем к другому соску, нежно посасывая. Нельзя сказать, чтобы ощущение было неприятным, но все это было удивительно глупым. Нерешительно она провела рукой по его мощной шее. Он застонал.
— О, Соня, у тебя такое красивое тело, — проговорил он, потираясь об него носом, — как у мальчишки…
Она изумленно подняла брови: это комплимент? Она надеялась, что на этом все и закончится, но он расстегнул брюки и вместе с трусами спустил их до колен. Его напряженное копье было устремлено на нее. Она отодвинулась на самый край кожаного сиденья.
— Нет… — пробормотала она.
Он протянул обе руки к ее бедрам, расстегнул на ней джинсы и спустил их, затем снял трусики.
— Нет! Я не хочу! — закричала она.
Он пожирал ее тело глазами, а затем зарылся лицом между ее ног. Она почувствовала, как его язык нажимал на ее тело, стараясь проникнуть внутрь. Противясь этому вторжению, она изо всех сил сдвинула ноги. Он вцепился в ее джинсы, стараясь спустить их еще ниже, яростно впиваясь в ее бедра и колени. Когда ее туфли упали на пол и она оказалась лежащей на кожаном сиденье совершенно голой, она не знала, что и думать. Все, что она могла — это повторять снова и снова: «Я не хочу, Ашид», — надеясь, что он наконец внемлет ее словам.
