Р. С. Грей - Успешный Уайлдер (ЛП)
Мои примитивные инстинкты представляли худшее: он изменил мне. Я была такой же дурочкой, как и Бекка, и Лиам играл со мной. В конце концов, опыт доказывал, что когда дело доходит до отношений, мои худшие страхи, как правило, верны.
Я сидела на краю кровати и просматривала его фотографии с мероприятия на всех бульварных сайтах. Эта фотография была единственной, где он стоял с этой девушкой. Но к удивлению, наших с ним фото было довольно много. Вот мы стоим на краю красной дорожки, болтаем в танцевальном зале и обнимаемся на танцполе. Все чувства с прошлой ночи нахлынули на меня, и я знала, что не могу предоставить это единственное фото против него.
Я могла либо предположить худшее, либо то, что Лиам проявляет осторожность со мной, и что он лучше, чем Трей и Джош. Он не сделал ничего, кроме как доказал свою надежность, и я не собиралась наказывать его за то, над чем он не имел контроля. Я не понаслышке знала, как быстро СМИ могут сплести историю, так что я закрыла все ссылки и выключила лэптоп. Когда я опустила взгляд на телефон, увидела сообщение от Лиама.
Лиам: Мой агент только что предупредила меня о фото, которое распространяется — что я позирую с Пеном и какой-то девушкой. Это фигня. Эта девушка подошла к нашей компании, когда я отчитывал Пена, и откуда-то возник фотограф, чтобы сделать фото. Я не был с ней. Я не могу говорить сейчас, у меня дела с прессой, но я позвоню тебе, когда закончу.
Кинсли: Нет, Лиам, все в порядке. Ты приходил в мой дом прошлой ночью. Я доверяю тебе.
Лиам: Вещи такого рода будут случаться, но я всегда буду честен с тобой. Это дерьмо с Пеном — не так, как поступаю я.
Я вздохнула, когда прочитала его сообщение. Я знала, что поступила правильно, игнорируя слухи. У Лиама впреди большой день, и он не нуждается в драме от наших отношений, которая только добавит ему стресс.
Кинсли: Я знаю, на что подписалась, Уайлдер.
Лиам: Никаких сожалений?
Кинсли: Нет, когда я думаю о том, как ты выглядел в том костюме прошлой ночью... ;)
Лиам: Не начинай. Я произношу речь через несколько минут.
Кинсли: Так что, я не должна говорить тебе, что я собираюсь забраться в душ? Упс, я сняла свои трусики.
Лиам: ... ты поедешь домой со мной после сегодняшней игры.
Кинсли: Может быть, у меня есть планы с командой?
Лиам: Были. Отменяй.
Я улыбнулась от его самоуверенности и бросила телефон на кровать. Я солгала о душе. Я собиралась на пробежку, затем в душ и собираться на игру. Я потащила Бекку с собой, зная, что тренировка заставит ее почувствовать себя лучше. Я понятия не имела, о чем она думает. Она сказала, что Пен звонил ей несколько раз, но она игнорировал все звонки.
— Я просто еще не готова говорить с ним. Я продолжаю перескакивать между злостью и печалью, и я не хочу заплакать, когда, наконец, увижу его, — объяснила она, когда мы начали охлаждаться после пробежки.
— В этом есть смысл. Дай себе немного времени.
Она вздохнула и положила голову на руки так, чтобы она могла сделать глубокие вдохи.
— Я просто не хочу идти к нему на игру сегодня.
— Может, это наоборот хорошо, — отметила я. — Ты увидишь его, но не сможешь с ним поговорить, поскольку он будет на поле. Ты можешь подготовить себя к тому, когда вы снова встретитесь лицом к лицу.
После этого, я решила держать свой рот закрытым. Бекка разрывалась, она должна сама разобраться, что хочет делать, и я поддержу любое ее решение. Только если, конечно, она не собиралась порвать с мужчинами и уйти в монастырь.
Одежда монахинь была скользкой дорожкой вдали от ее нынешнего боди для сна.
— Что в этой слишком большой сумке? — спросила Бекка, когда мы вылезли из машины у футбольного стадиона.
Я покраснела.
— Эм, Лиам хочет, чтобы я поехала с ним домой после игры. Я не уверена на сто процентов, что поеду, но, полагаю, что должна быть готова на всякий случай. — Я взяла не много, только сменную одежду. Это все предусмотрительно находилось в моей сумке, так что, надеюсь, не выглядело слишком отчаянно.
— Он хорош, Кинсли, — сказала Бекка с робкой улыбкой.
Остальная часть нашей команды ждала в назначенном месте снаружи стадиона в наших черных футболках, и как только все прибыли, тренер Дэвис повела нас на наши места. Стадион был огромный и уже заполненный сумасшедшими фанатами, но у нас были приоритетные места, как раз за друзьями и семьями игроков.
Мы были достаточно близко к полю, чтобы увидеть, что игроки обеих команд разогреваются. Я сразу заметила Лиама и не могла избавиться от головокружения и гордости. Пен разогревался рядом с ним, но они еще не заметили, что мы приехали. Бекка вздохнула и опустилась позади меня так, чтобы ее невозможно было увидеть.
Когда мы все уселись, тут же сформировалась очередь из маленьких девочек, чтобы сфотографироваться с нами. Они стремились стать футболистками, и одна девочка даже знала мое имя.
— Когда я вырасту, я собираюсь играть в футбол в УЛА, как ты, — она лучезарно улыбалась, когда я подписывала ее футболку.
— Ты, определенно, будешь. Я уже могу сказать, что ты — великолепная спортсменка и, знаешь... не забывай есть овощи, — я улыбнулась, и протянула назад ее маркер. Я подняла взгляд на маму девочки, которая стояла в нескольких шагах от нее с айфоном наготове. — Хочешь сфотографироваться?
— Да! Пожалуйста! — завизжала маленькая девочка и обняла меня одной рукой. Я улыбнулась в камеру, все это время чувствуя, как будто нахожусь в астральном путешествии. Факт того, что даже одна девочка знала мое имя и узнала меня, было чем-то, что я никогда не забуду.
К тому времени, когда очередь из девочек исчезла, игроки закончили разогреваться и исчезли в раздевалке, чтобы подготовиться к игре. Я заняла место рядом с Беккой после того, как она дала последний автограф. Она улыбалась, чего не было до прихода девочек. Может, она наконец прекратила думать о фиаско Пена.
Через некоторое время громкая танцевальная музыка начала литься из колонок. Вся толпа вскочила на ноги и начала кричать и хлопать в ладоши.
Наконец, пришло время для игроков, совершить свой дебют.
Диктор представил команду соперника, аплодисменты и гул неодобрения смешались в едином звуке, но затем он поторопился представить команду «Звезд ЛА». Каждый игрок был назван индивидуально, в то время как их фотографии мелькали на всех больших экранах. Друг за другом все участники состязания были названы, и они выбежали из раздевалок к ликующей толпе.
