Дженнифер Аподака - Восхищенный взгляд
Мэллори вытащила все содержимое кухонных шкафов в поисках фальшивой задней стенки. Проверила кладовки. Там обычно устраивают тайники за фальшивыми стенами или под фальшивыми полами. Потерпев неудачу на кухне, она отправилась в столовую и занялась встроенным комодом – тем самым, что они с Айви отскребли до чистого дерева.
Шея у Мэллори ныла, глаза горели. Ее тошнило. Раскрыв дверцы комода, она провела ладонью по задней стенке. Может, за ней есть еще одна стенка? Мэллори старалась сосредоточиться на текущей задаче, не думать об Айзеке. Отчего-то ей было не все равно, что он о ней думает. Как такое могло произойти?
Мэллори оставила попытки найти тайник в комоде и устало опустилась на жесткий стул в столовой. Пора было посмотреть правде в лицо. Это она, Мэллори, сделала так, что Айзек питал к ней отвращение.
Горло ее сжал спазм. Рыдания рвались наружу. Она подтянула колени к подбородку, закусила губу, положила лоб на колени и стала усиленно дышать. Просто дышать. Чтобы не создавать шума. Чтобы никто не знал. Айзек, должно быть, уже закончил составлять документ и пошел спать в спальню цокольного этажа. Мэллори спустила ноги на пол и встала. Она пойдет в свою комнату, закроет дверь и как-нибудь дождется утра.
А потом как-нибудь переживет еще один день.
И потом ей останется только как-то протянуть остаток своих дней.
Она чертовски устала. Устала убегать. Устала доказывать миру очевидное: она шлюха. Устала бояться.
Устала от одиночества.
Мэллори так переживала из-за Айзека, что это ее пугало.
Если бы она с самого начала сказала Айзеку все, если бы она была с ним честной, когда он спрашивал, что с ней происходит, простил бы он ее? Простил бы за то, что она подвергла опасности дочь, приведя своего очередного мальчика для игр к ней домой? Мэллори об этом никогда не узнать. Но она могла сделать одну правильную вещь. Она могла пойти и сказать Айзеку… что-нибудь. Чтобы он поверил, что она любит Айви, что она не хотела подвергать ее опасности.
Айви знала об этом. У Мэллори было хотя бы это – уверенность в том, что дочь ее любит.
Мэллори вышла из столовой, свернула направо по коридору и пошла вниз по лестнице. Она сжимала деревянные перила, ставшие такими гладкими за многие годы жизни дома. Люди отполировали их своими ладонями. Мэллори слышала собственные осторожные шаги. Стук босых ног о дерево. Она ощущала во рту кисловатый привкус страха, но в то же время была полна решимости.
В кабинете Айви горел свет.
Мэллори сделала глубокий вдох и вошла в кабинет.
Айзек сидел за столом Айви. На нем была рубашка с коротким рукавом. Он не стал ее застегивать. Склонив голову, Айзек просматривал документ, который, видимо, только что напечатал. Он медленно поднял голову и посмотрел на Мэллори.
– Прости. – Это было все, что пришло ей в голову. А потом слова сами полились. – Я хочу, чтобы ты знал, я очень тебе благодарна за все, что ты делаешь для Айви. Я знаю, ты это делаешь для нее, но я все равно тебе очень благодарна. – Мэллори схватилась за обтянутую тканью спинку кресла. – Я хотела тебе все сказать, но боялась. Я привела Трипа сюда, когда обдирала обои. Он собирался мне помочь, и я привела его сюда, чтобы показать дом Айви. Потому что если я и могу чем-то гордиться в своей жизни, то это своей дочерью, своей Айви.
Мэллори замолчала. Сглотнула слюну. Заставила себя посмотреть на Айзека. На нем были очки. И глаза его были абсолютно честными. До жестокости. Она не могла даже представить, что такой мужчина мог бы ее полюбить. Мог быть ее другом. Теперь она может утешаться по крайней мере этим. Да, она убила его любовь, его дружбу, но какое-то время он искренне ее любил.
– Ладно. Я ухожу. Я просто хотела, чтобы ты знал… – Она отвернулась.
– Ты хотела, чтобы я знал… О чем, Мэллори? Что ты благодарна мне за помощь Айви?
Она вновь повернулась к нему. Нахмурилась.
– Да, за помощь Айви и мне. За все, что ты сделал для меня. – Мэллори старалась, но она понимала, что у нее не очень хорошо получается.
Айзек положил документы на стол, снял очки и откинулся на спинку кресла.
– Это все, что ты поняла?
Она сделала еще одну попытку.
– И еще я сожалею.
– Детка, я знаю, что ты сожалеешь. Я не об этом спрашиваю.
Ее начало трясти. Настоящий страх проник в ее кровь, распространялся по всему организму.
– Чего ты хочешь от меня?
Айзек смотрел на нее спокойно и твердо.
– Я хочу, чтобы ты сказала мне то, что действительно хочешь сказать.
Мэллори попыталась отвернуться, но взгляд Айзека был как магнит. В памяти ее всплыли события сегодняшнего утра. Как Айзек ее любил. Именно любил, а не просто занимался с ней сексом. Секс у нее был со многими мужчинами. Просто секс – немного удовольствия и ничего больше. С Айзеком это было по-другому. И Мэллори знала, почему он затрагивает такие струны ее души, какие никому недоступны.
Она любила его.
Но если она сейчас ему это скажет, не использует ли он это признание против нее? Как наказание? Вдруг он скажет, что не может любить шлюху? Но Мэллори устала убегать. Во рту у нее пересохло. Холод сковал ее всю изнутри.
– Я боюсь.
Черты лица Айзека смягчились, но взгляд стал еще пристальнее.
– Я знаю. Тебе просто придется решить, стою ли я такого риска.
Она смогла пройти уже немалую часть пути. Она извинилась. Она стояла сейчас перед ним. Что он мог сделать? Вышвырнуть ее из дома ее дочери? Нет. Сказать ей, что она опоздала с признаниями? Конечно, мог. Ну и что? Не лучше ли знать, чем не знать? Мэллори переступила с одной босой ноги на другую, обхватила себя руками, согреваясь и набираясь храбрости. И наконец заставила себя открыть рот. Она произнесла слова:
– Я люблю тебя. – И осталась стоять и ждать, что за этим последует.
Айзек отодвинул кресло от стола и раскрыл объятия.
– Иди сюда, Мэл.
Она бросилась к нему, испугавшись, что он передумает. Айзек обнял ее, усадил на колени и прижал к себе.
– Я люблю тебя, Мэл. Господи, перестань трястись. Я не собираюсь делать тебе больно.
– Но я сделала тебе больно.
– Только потому, что ты не доверяла мне настолько, чтобы поделиться со мной. – Он гладил ее по спине.
Мэллори откинула голову и посмотрела ему в глаза.
– Как ты можешь меня любить? Ведь я спала с другими мужчинами! – Она не понимала.
– Ты спала с ними потому, что боялась. Меня и того, что было у меня. Боялась любви. Я позволял тебе убегать, потому что понимал, однажды ты устанешь. Ты ведь устала убегать, верно?
Глаза Мэллори застилали слезы. В горле встал ком.
– Да, – еле слышно прошептала она.
Айзек коснулся ее лица.
– Когда ты даешь мне слово, я тебе верю. Когда ты говоришь мне, что я – это я, а не другой мужчина, я тебе верю. Ты никогда не лгала мне. Ты не обещала встречаться только со мной. Ты мне все говорила. Единственная, кому ты лгала, – это ты сама.
