Плам Сайкс - Блондинки от «Бергдорф»
— Это не совсем правда, но вряд ли имеет значение. Потому-то нам не о чем говорить, — презрительно отозвалась графиня.
Последовало неловкое молчание, и Чарли перевел обеспокоенный взгляд с меня на мать. Трудно сказать, кому он поверил, во всяком случае, я не поняла. Может, освещение здесь было довольно тусклым или он припоминал давнюю историю семьи.
Никто не произнес ни слова. Не пошевелился. С каждой секундой тишина становилась все более непереносимой. И тут матушка высказала поистине блестящую мысль:
— Ну, теперь, когда все стало ясно, почему бы вам обоим не прийти к нам завтра? У меня будут ужасно миленькие мини-пита из «Уэйтроуз»[78]. — Она сделала паузу, и, поверьте, было почти заметно, как поворачиваются шестеренки в ее голове. — Господи, до чего это место подходит для свадьбы, правда, дорогая? Вера Вонг могла бы сшить платье.
Это оказалось последней каплей.
— Мама, немедленно прекрати! — взорвалась я. — Никакой свадьбы не будет! И никому, кроме тебя, не придет в голову, что мы с Чарли можем пожениться! Его мать не выносит тебя. Графиня считает, что мы для нее слишком низки. И все ее слова — правда. Нам с Чарли нечего сказать друг другу. Абсолютно нечего. И знаешь что? Чарли даже не слишком мне нравится. Он бывает ужасно подлым и снисходительным. Не пойму, почему Чарли постоянно относится ко мне покровительственно! Суайры не желают приходить к тебе на праздник, и твои мини-пита их совершенно не впечатляют. — Потом я посмотрела на Чарли и добавила: — Чарли, мне очень жаль, что твой отец умер, и все такое, но это полный кошмар. Как я могу доверять тебе, если ты даже не признался в том, что ты граф? Мне пора. А вы можете выяснять отношения.
Багровея от стыда и едва удерживаясь от слез, я выскочила из библиотеки, судорожно сжимая в руках туфли.
Слетела по ступенькам, промчалась по аллее и попала прямо в объятия мужчины в мундире.
— Молодая леди из Убежища? — спросил полисмен.
— Это я.
Теперь уже все равно. Пусть думают что хотят.
— Не могли бы вы отвезти меня домой?
12
Самое интересное, что Олд-Ректори вовсе не стар. К величайшему неудовольствию мамочки, скрыть то, что дом построен в тысяча девятьсот шестьдесят пятом, а не в тысяча шестьсот шестьдесят пятом, совершенно невозможно. Впрочем, здание очень уютное, из красного кирпича, в псевдовикторианском стиле, на четыре спальни. Самая обычная постройка, хотя это не остановило мамочку от немыслимых трат на вьющиеся розы, вистерию и плющ, почти целиком закрывшие фасад и в изобилии свисающие над парадной дверью. Подумать только, что все эти титанические усилия приложены для того, чтобы дом казался старше, чем на самом деле!
Вернувшись, я никого не застала. П.С. Лайл, полицейский, на которого я наткнулась у замка, любезно отбуксировал мой прокатный автомобильчик к самому дому. Я обогнула здание и вошла через кухню, таща за собой чемодан.
«Господи, — думала я, взбираясь по задней лестнице на второй этаж, — что это я наговорила в замке?»
Я и не представляла, что так пожалею о сказанном. Что-то раздражало и не давало покоя, вот только что? Может, мне нехорошо из-за долгого перелета? Я так устала после сегодняшнего, что мечтала поскорее свалиться в постель и заснуть.
Для женщины, страдающей мигренями, мамочкин выбор обоев стопроцентно неописуем. Каждый дюйм гостевой спальни, включая потолок, покрыт вьющимися желтыми розами. Такой же узор на светильниках и абажурах. Даже полотенца и халаты желтые. Увидев все это, я решила, что сейчас умру от головной боли. Оставшееся пространство было завалено вещами Джулии, словно она, не успев войти, опрокинула на кровать и пол сразу три чемодана (возможно, так оно и было). Повсюду валялись ювелирные мешочки для драгоценностей, пакеты с бельем для стирки, горы косметики, два сотовых и новенькие, с иголочки, одежда и обувь. Да что там говорить, она привезла свечи «Диптик», а поверх всего лежала пара фотографий в рамках: Джулия и ее папочка. Джулия всегда путешествует так, словно перевозит с собой весь дом, поскольку прочитала в «Пари матч», что Маргерита Миссони, молодая, прекрасная дочь Миссони, всегда «привносит доброе тепло» в безликие гостиничные номера, обставляя их домашними вещами. Оказывается, это успокаивает ее!
Я швырнула чемодан и сумку на пол, рухнула на кровать, прямо на тряпки Джулии, и, отчаянно пытаясь отвлечься от последних событий, схватила трубку и позвонила Джолин.
— Э-эй! — пропела она. — Слышала насчет Джулии и Генри? В жизни не поверила бы! Я всегда говорила, что одной из нас следует его подцепить. Но у меня возникли проблемы, и я подумала, не повлияешь ли на нее ты?
— Что еще стряслось?
— Джулия попросила Зака Позена сшить ей подвенечное платье. Вера Вонг так расстроена, что не желает больше никогда иметь ничего общего со свадьбами. Не убедишь ли ты ее отставить Зака и обратиться к Вере?
Если она уйдет на покой, прежде чем я выйду замуж, остается только умереть! Что, спрашивается, я надену в церковь?!
— А она сказала, что платье шьет Александр Маккуин!
— О Боже, только не говори, что Джулия и его попросила!
Свадьбы всегда выявляют худшие качества у племени принцесс с Парк-авеню, поскольку каждая одержима одним: устройством собственной судьбы. Но Джолин в чем-то права: если Вера Вонг отречется от невест, все незамужнее население Парк-авеню будет безутешно.
И тут я услышала звонок. Должно быть, «трибэнд» Джулии!
— Попытаюсь, — пообещала я. — Нужно идти. Сотовый Джулии звонит, а ее нет.
— О'кей. Но не забудь о Вере и моем платье!
Я взяла сотовый. Это оказалась Джаз, взбудораженная еще больше Джолин.
— Где Джулия? — взвыла она.
— Уехала.
— О-о-о не-е-ет! Мне нужно поговорить с ней насчет мистера Ватентино! Он жаждет сшить ей подвенечное платье! Может, хоть ты сумеешь оттащить ее от пропасти Зака Позена? Никакого давления, разумеется, но я ужасно боюсь потерять должность музы, если не приведу ему наследницу Бергдорф, а заодно и подружек невесты.
— Джаз, я не знаю.
Не хватало мне еще очутиться в самом эпицентре сражения! К тому же мне как-то безразличны фиаско всех модельеров, вместе взятых.
— Пожа-а-а-алуйста! Валентине отблагодарит тебя по-царски. Я сейчас с ним на яхте в Эгейском море. Почему бы тебе тоже не приехать! Здесь чудесно! Боже, что я скажу ему за ужином?!
Еще вчера Джаз была невинной наследницей досок и бревен и вот во мгновение ока превратилась в безжалостный спутник империи мод Валентине. Какое потрясение видеть, что твоя подруга способна на подкуп! Не желаю иметь с этим ничего общего, каким бы сногсшибательным прикидом ни отблагодарил меня Валентино.
