Тереза Медейрос - Поцелуй, чтобы вспомнить
Из темноты за его спиной вылетела костлявая рука и схватила его за горло.
Дрожа всем телом, Стерлинг резко сел на кушетке.
Все десять лет службы в армии он был милостиво избавлен от кошмаров, которые отравляли его сон с самого детства. Но они не исчезли навсегда, а просто затаились в темных уголках Девонбрук Холла, ожидая его возвращения.
Стерлинг спустил ноги на пол и уронил голову на руки. Он так и не смог заставить себя спать в дядиной кровати. Она была слишком похожа на могилу. Он почти боялся, что раз опустившись на ее мягкий матрац, больше не сможет оттуда выбраться.
Он глянул на часы, стоявшие на каминной полке. Он собирался только немного подремать, прежде чем идти к Лауре, но часы показывали уже почти час ночи. Стерлинг встал и рывком затянул пояс халата. Он дал себе клятву, что если Лаура уже спит, он просто проскользнет к ней в постель, прижмется к упругому теплу ее тела и будет лежать, зарывшись лицом в ее душистые волосы, пока не уйдет горькое послевкусие кошмара. Он даже не будет целовать чувствительное местечко у нее за ушком, чтобы она прижалась к нему спиной, и не будет заполнять ладони мягкостью ее груди. Он беспомощно покачал головой. Черт, он точно не будет.
Стерлинг приоткрыл дверь спальни Лауры и увидел Калибана и Цербера, которые лежали на коврике у изножья ее кровати и выглядели, как посапывающие ангелы-хранители.
— Предатели, — пробормотал он и, наклонившись, погладил их по головам.
Собаки весь день носились по дому за котятами Лотти, пока один пушистый серый котенок не развернулся и не смазал лапой Калибана по носу. Он и его собрат весь оставшийся вечер жались друг к другу под кухонной лестницей и в один голос скулили.
В комнате Лауры пульс Стерлинга бешено забился от нетерпения, когда он стал раздвигать балдахин, и сразу превратился в унылые размеренные удары, когда он увидел на подушке рядом с ее темной головой золотистую головку Лотти.
Было очевидно, что жена ждала его. Ее глаза были ясными и живыми.
— Лотти приснился кошмар, — шепотом сказала она, виновато глядя на него. — Я просто не могла ее выгнать, понимаешь?
Стерлинг посмотрел на ребенка, уютно устроившегося в ее руках, на пяток котят, мирно спящих по всему одеялу, и ощутил острый укол зависти.
— Конечно, не могла, — пробормотал он и протянул руку, чтобы погладить Лотти по волосам. Ему пришлось сунуть руки в карманы и стиснуть их в кулаки, чтобы не сделать то же самое Лауре. — Она в хороших руках. Уверен, что ты сможешь защитить ее от монстров на всю оставшуюся ночь.
Шагая к комнате для солнечных ванн и на ходу вытаскивая из кармана сигару, он хотел только одного — чтобы она сделала то же самое для него самого.
Девонбрук Холл наполнился весельем.
Если собаки не носились по дому, играя с кем-то из котят в догонялки, то по перилам с визгом съезжала Лотти, а Джордж катался в одних носках по зеркально-гладкому полу. Сияющий Адисон заявил, что никогда еще полы из мрамора и красного дерева не были так отлично наполированы, и даже дал дополнительный выходной нескольким служанкам.
Куки носилась по кухне как ураган и грозила скалкой надменному повару-французу, когда он пытался спровадить ее из своей вотчины. Когда же она скормила один из его сливочных соусов кошкам, этот крошечный человечек вышел из себя и вылетел в столовую, извергая такие изощренные галльские проклятия, что это произвело впечатление даже на Довера. Куки же отделалась передником, которым швырнул в нее француз, приступая к новой партии имбирных пряников.
Единственным, кого, казалось, никак не затронул этот веселый хаос, снизошедший на дом, был его хозяин. Стерлинг редко выходил из своего темного кабинета и даже, в основном, ел там, поскольку семья Лауры присвоила себе обеденный стол в столовой для игры в карты и шумных приемов пищи.
Однажды вечером, когда кузина зашла к нему в кабинет, она застала его работающим за столом при свете всего одной лампы.
— Какая рассеянность с моей стороны, — сухо сказал он. — Должно быть, я не услышал, как ты стучишь.
Как обычно, Диана заговорила без обиняков.
— Вы поженились уже почти месяц назад, а ты до сих пор не сделал ни одной попытки представить свою жену обществу.
Стерлинг неопределенно махнул пером, которое держал в руке, и продолжил набрасывать письменные указания одному из своих управляющих в Ланкашире.
— Большая часть общества сейчас на побережье или за городом. Возможно, в сентябре, когда все вернутся…
— Она думает, что ты стыдишься ее.
Стерлинг вскинул голову.
— Стыжусь ее? Откуда она взяла такую абсурдную мысль?
— Ходят определенные слухи о необычных обстоятельствах вашего брака, и ты не сделал ничего, чтобы их развеять.
— Элизабет… — выдохнул он и провел рукой по волосам. — Будь проклята эта женщина и ее злобный язык.
— К сожалению, вскоре после своего приезда в Лондон, Лаура стала свидетельницей одного умышленно затеянного разговора, в котором обсуждались ее различные изъяны.
— Изъяны? — Стерлинг вскочил на ноги. — У нее нет никаких изъянов, черт подери! Она прекрасная, добрая, преданная, веселая и даже чересчур умная женщина. Да любой мужчина был бы счастлив взять ее в жены!
Диана выгнула идеально ровную бровь.
Стерлинг опустился обратно в кресло, избегая встречаться с ней глазами. Он предполагал, что не только Элизабет была виновата в том, что у Лауры сложилось неверное представление. В конце концов, он и только он был виноват, что тайно приходил к ней в постель каждую ночь и обращался с ней скорее как с любовницей, нежели с законной женой.
Он постучал пером по толстой тетради в кожаной обложке.
— Сколько времени тебе понадобится, чтобы устроить бал?
— С помощью Адисона — полторы недели, — сразу сказала Диана, как будто ожидала, что он задаст такой вопрос.
— Тогда тебе лучше начать им заниматься. — Она пошла к двери, и Стерлинг добавил:
— О, и проследи, пожалуйста, чтобы леди Хьюит получила на него приглашение.
Улыбка Диана напоминала кошачью.
— С превеликим удовольствием.
Когда рано утром, в день назначенного бала, Стерлинг просматривал тщательно составленный Дианой список приглашенных, в дверях его кабинета показалась голова Адисона, который зажимал пальцами нос, словно от неприятного запаха.
— Сэр, вас хочет видеть один человек. М-р Теофелиус Уоткинс.
За многие годы службы слуга постоянно доказывал, что его суждение о людях безупречно и очень точно. Это было одной из причин, почему Стерлинг доверял ему заботиться о Диане все те годы, что не жил дома.
