Безумные Мечты (ЛП) - Шэн Л. Дж.

Секс был невероятным, она заставляла меня смеяться, она была чертовски умна, и хотя идея Гравити, конечно, казалась багажом, на практике она была просто уморительной. Единственный недостаток, о котором я мог думать, заключался в том, что если я все испорчу, это повлияет на мою дружбу с Роу.

Если она у меня еще осталась.

— Ну... — Она потерла затылок, оглядывая нас. — Я имею в виду, это определенно сильнее, чем я ожидала.

— Преуменьшение, блядь, века. — Я постарался сохранить самообладание. — Я думал, что выкину тебя из головы после трех трахов.

Так, в моей голове это точно звучало лучше.

Она начала смеяться.

— Желание заняться сексом с кем-то не является веской причиной для начала отношений с ним.

Я глубоко вздохнул.

— Я хочу не только трахнуть тебя. Я также хочу разговаривать с тобой. Например, постоянно.

— Я тоже хочу, — жалко призналась она. Ее взгляд скользнул к дочери, которая сейчас собирала цветы и засовывала их в шерсть Пушистика и Варежки рядом со мной. — Что ты хочешь сказать? — Она снова осмелилась поднять на меня глаза. — Что ты хочешь попробовать?

— Почему бы и нет? У нас уже эксклюзивные отношения, нам весело вместе, секс просто сумасшедший, и мы соседи, так что это удобно. А в чем минус?

— То, что мы оба очень ущербны и никогда не были в здоровых отношениях? — Она рассмеялась.

— Хорошо. Значит, мы начинаем этот марафон вместе и можем помочь друг другу.

— Возможно, это будет спринт. — Дилан пожала плечами, но нахальная веселость исчезла из ее голоса. Она облизала губы и уставилась на кончики своих кроссовок, рисуя круги на песке. — Слушай, мне очень трудно доверять мужчинам. Позволить себе чувствовать - значит предать собственное сердце. Я пообещала себе, что больше никогда не причиню ему боль.

— Разве это счастье - быть онемевшей? — спросил я, убирая волосы с ее лица. Они всегда были повсюду. Как стая ворон. — Счастливо ли быть под охраной тысячи гребаных стен? Ты была счастлива последние несколько лет?

— Да. — Она возмущенно нахмурила брови. — Конечно, я была счастлива. Это было непросто, но Грав...

— Это только одна сторона твоей жизни. — Я прервал ее речь. — И ты это знаешь. У тебя тоже есть потребности. У тебя есть жизнь. Мечты. Не говори мне, что ты забыла о них, потому что я на это не куплюсь. Ты все еще мечтатель. Ты всегда была мечтательницей. — Я взял ее за щеки и прижал ее лоб к своему, мои губы двигались по ее губам. — Ты никогда не переставала мечтать, и именно поэтому держаться от тебя подальше было так чертовски трудно.

Мы оба задыхались, хотя стояли совершенно неподвижно. Собаки подо мной были похожи на букет, но Гравити была верна своему слову и не прерывала нас.

Наконец Дилан освободилась от моего прикосновения.

— Испытательные отношения. — Она предостерегающе подняла палец между нами. — Это все, что ты получишь.

— Значит ли это, что я получу свои деньги обратно, если буду недоволен продуктом?

Она ударила меня по руке. Я рассмеялся.

— Берите или не берите, мистер.

— Я возьму.

Она сжала кулаки, упираясь ими в мои грудные мышцы.

— Это мягкое напоминание о том, что ты должен относиться ко мне, как к голубой сойке с нахальством орла. Я веду себя как крутая, но я взбалмошная и легко пугаюсь. Так что, знаешь... — Она замялась, покачала головой и захихикала от неловкости, возникшей между нами. — Просто... не облажайся, ладно?

— Поверь мне, я буду чертовски стараться.

— Плохое слово. — Гравити подняла голову от собак. — Ха! Что я получу за то, что не сказала об этом бабушке?

— Ничего. — Я бросил на нее недоверчивый взгляд. — Твоя бабушка - не моя мать. Мне все равно, знает ли она, что я использую плохие слова.

Я все еще обнимал ее мать, затаив дыхание, чтобы она не сказала что-нибудь плохое, например «убери свои грязные руки от моей мамочки, недоумок».

Вместо этого Гравити пожала плечами и сказала:

— Я хочу своего динозавра.

Дилан бросила на меня пытливый взгляд.

— Я подкупил ее, чтобы мы могли поговорить с тобой.

— Доисторическим существом?

— Чем угодно, лишь бы остаться с тобой наедине. — Я зажал ее подбородок между большим и указательным пальцами и наклонил ее голову для поцелуя. — Гравити? — спросил я.

— Хм? — ответил маленький ребенок, возвращаясь к завязыванию цветов за ушами клыкастых.

— Теперь я хочу поцеловать твою мамочку. Можно мне это сделать?

— Только если я получу две шоколадки и мороженое.

— Ты ведешь жесткую сделку, но я согласен.

Затем я откинул Дилан назад и устроил всей игровой площадке представление, из-за которого меня чуть не посадили в тюрьму.

42

Райленд

Подумав, что у меня еще есть немного времени до прихода Роу, чтобы нанести заслуженный удар, я решил посетить тренажерный зал здания. Я посещал его каждое утро, и сегодня не было ничего особенного, но мне нужно было выпустить пар перед разговором.

Я минут двадцать попрыгал на лестничном тренажере, а затем приступил к тренировке для всего тела (обычно я придерживался плана А/В с двухдневным стретчингом и йогой, чтобы удлинить эти божественные конечности). Ближе к концу тренировки меня постигла беда. Потный и изможденный, я тянулся к сорокафунтовым гантелям, когда кто-то схватил сзади меня пятидесятифунтовую гантель и уронил ее мне на пальцы. Боль пронеслась по всем костяшкам. Я зашипел, выгнул спину и выдернул пальцы из-под давящей тяжести.

Как оказалось, мне помогли. Роу, которого я теперь видел в зеркале позади себя, схватил меня за шею и повел к противоположной стене, злобно рыча.

— Привет, дружок. — Он ударил меня спиной о стену.

Я увернулся от его кулака, когда он направил его прямо мне в лицо, схватил его за основание горла и крепко сжал его, говоря «не связывайся со мной».

Да, я облажался с Дилан, но, если не считать этого единственного проступка, я был ему безупречным другом. На самом деле, если бы не то, что я помог его жене с грандиозным жестом перед их свадьбой, он бы до сих пор тосковал по ее заднице.

Роу сжал пальцами руку, сжимавшую его горло, пытаясь отстранить мое прикосновение.

— У тебя есть чертова наглость - бить меня в ответ, — прорычал Роу.

Я отпустил его, и он попятился назад, выглядя раскрасневшимся и взбешенным.

— Ты проделал весь путь до Нью-Йорка, чтобы нанести дешевый удар? — Я покачал головой. — У тебя что, совсем нет жизни, черт возьми? Я бы не приехал лично бить тебя, если бы ты трахал мою собственную мать.

— Во-первых, ты ненавидишь свою мать. — Роу поднял один палец. — Во-вторых, она не в моем вкусе. — Второй палец. — В-третьих, я предупреждал тебя не трогать ее. — Теперь он поднял средний палец, выставив его перед моим лицом. — В-четвертых, я уже собирался на деловую встречу. А теперь будь любезен рассказать мне, что, черт возьми, здесь происходит.

Я хмуро смотрел на свои пальцы, вытягивая и разгибая их, чтобы убедиться, что они не сломаны. Каким же мудаком был мой лучший друг. Кто бы сделал что-то подобное? Он знал, что это моя рука.

— Господи, Роу. Ты сумасшедший. — Я покачал головой. — Ты мог сломать мне все пальцы.

— Ты собираешься извиниться за то, что трахнул мою сестру? — прорычал Роу.

— Нет, — честно ответил я, наконец подняв на него глаза.

— Нет? — Его брови подскочили вверх. Он не ожидал такого ответа.

— Нет, — подтвердил я. — Я уже один раз обманул тебя, сохранив это в тайне. Я не собираюсь лгать тебе снова. Я не сожалею, что это случилось. На самом деле, я бы сделал это снова и снова. Я готов умереть тысячей смертей от твоих рук отныне и до бесконечности и все равно не пожалею о том кратком прикосновении, которое я разделил с твоей сестрой, так что ты вполне можешь ударить меня сейчас. Ты это точно заслужил.