Кэти МакГэрри - Отодвигая границы (ЛП)
— Конечно.
Папа сел на кровать и посмотрел на мамины картины. Выглядел он таким же усталым, как и я.
— Обещай, что больше не будешь нарушать комендантский час.
— Ладно. — На данный момент легче согласиться, чем спорить.
Он открыл и закрыл рот. Очевидно, такого поворота отец не ожидал.
— Ной дважды звонил на домашний. Вы поссорились?
— Мы расстались.
Он заерзал.
— Милая, он правильно поступил, рассказав мне, где ты была.
Я не собиралась говорить с ним на эту тему.
— Немного поздно для игры в хорошего папочку, тебе так не кажется?
— Я твой отец, и никогда не считал тебя игрой.
Да, скажи это маме.
— Слушай, осталось чуть больше двух месяцев до моего выпускного. Давай просто переждем их, ладно? Как только я окончу школу, я уеду. Переселюсь в общагу или найду работу и квартиру. Я покончу с тобой, а ты — со мной. Если всё удастся, я уеду до рождения малыша, и ты сможешь начать всё сначала.
Все его морщинки углубились.
— Эхо…
Я позволяю зарождающемуся внутри гневу вырваться наружу:
— Иди, расскажи Эшли. Она единственная, о ком ты когда-либо заботился.
— Это не…
— Ты оставил меня умирать. — Я указала на дверь. — Уходи отсюда и из моей жизни!
Папа опустил голову, кивнул и ушёл.
44 — Ной
Я решил не подходить к своему шкафчику и направился прямиком в столовую.
Эхо нашла способ избежать нашей встречи сегодня утром, но будь я проклят, если ей удастся сделать это сейчас.
— Можешь сказать ей, что я заказал детали для машины, — сказал Исайя, садясь рядом со мной.
— Я как раз думал начать с этого разговор. — Я смотрел на двери, ожидая, когда она зайдёт. Дам ей ещё пять минут, прежде чем начать искать её по всему зданию.
— Ты и вправду налажал, Эйнштейн. — Бет швырнула свой поднос с едой на стол.
— Ты же ненавидишь её, — пробормотал я.
— Я смирилась с ней. Прямо как с микробами.
Где же она? Дверь в кафетерий открылась, и прошла её лучшая подруга.
— Лила! — я отодвинул стул, чтобы подойти к ней, но она сделала это сама.
— Да? — девушка раздражённо изогнула бровь.
Я редко смущался перед людьми, но взгляд Лилы мог напугать и серийного убийцу.
— Ты знаешь, где Эхо?
— А что? Нужна нянька? — сухо спросила она.
Чёрт, Эхо, наверное, чертовски зла. Она прослушала мои сообщения?
— Я натворил дел и теперь хочу с ней поговорить.
— Ну-ка повтори.
— Уверена, ты этим наслаждаешься, наша королева бала, — прорычала Бет. — Ты боялась, что, тусуясь с настоящими людьми, как мы, она поймёт, что ты и остальные Барби-неудачницы на самом деле полны дерьма?
Лила оскалилась.
— Кстати о неудачниках, ты планируешь снова довольствоваться объедками Эхо?
Чёрт, мне это не нужно. Бет кинулась на Лилу, но Исайя схватил её за талию и зашептал, чтобы та успокоилась. Мой стул откинулся назад, когда я встал.
— Забудь об этом. Я сам её найду.
***
Эхо сидела на табуретке и смотрела на холст, но на этот раз у неё в руке не было кисти. Её перчатки лежали на коленях.
— Знаешь, с твоей стороны было грубо не перезванивать. — Я задержал дыхание, ожидая от неё вспышки гнева.
Девушка грустно улыбнулась, разбивая мне сердце. Я бы предпочел злость вместо боли.
— Ты не в первый раз считаешь мои поступки грубыми. — Она посмотрела на меня. — Привет, Ной.
— Эхо. — Я позволил себе подойти ближе, но не слишком близко. — Сегодня понедельник, что означает, днём у нас занятие.
— Тебе никогда не требовались дополнительные занятия, лишь мотивация.
Потерев шею, чтобы избавиться от напряжения, я продолжил:
— Слушай, я налажал в субботу. Мне не стоило поднимать тему брака. Я потерял рассудок. Ты нарисовала родителей, и я подумал, как сильно тебя люблю и хочу быть одновременно с тобой и братьями. Одна глупая мысль за другой, и я наделал кучку дерьма.
Губы Эхо дёрнулись.
— Это самое худшее извинение, которое я когда-либо слышала, но я его принимаю. — Она вернулась к рассматриванию пустого холста.
Я произнес слова, которые не говорил ни одной девушке — я люблю её. Все жаждали их услышать, но казалось, что эти они только увеличили расстояние между нами.
Может, она не расслышала.
— Я люблю тебя, Эхо. Даже если ты никогда за меня не выйдешь, я люблю тебя. Мы найдём способ со всем разобраться. Ты не ответственна за моих братьев.
— Знаю. — Она вздохнула с усталым видом. Её нога начала стукать по ножке табуретки. — Я тоже тебя люблю, и поэтому считаю, что пора нам это закончить.
Меня пронзила боль, за которой последовала быстрая вспышка гнева.
— Но ты сказала, что прощаешь меня.
Эхо взяла кисть, окунула её в чёрную краску и поставила точки посреди холста.
— У меня есть двадцатипроцентный шанс унаследовать мамины гены.
— Какое это имеет к нам отношение? Ты не твоя мама. Тебе далеко до этой сумасшедшей суки.
— Она больная, Ной, а не сумасшедшая, — прошептала она.
Весь этого разговор был безумным.
— Она резала тебя. Это ненормально.
Девушка закрыла глаза и вздрогнула.
— Я упала.
Я вырвал кисть у неё из рук и кинул её в другую часть комнаты.
— Что за хрень! Если бы это была просто случайность, ты бы её запомнила! — Я провёл руками по лицу, пытаясь избавиться от злости. — Какое отношение имеет этот бред ко всему остальному? К нам?
Эхо открыла глаза, показывая дурманящую боль.
— Прямое.
Желание коснуться её пересилило меня, и я сдался. Сделал шаг к ней, но Эхо спрыгнула с табуретки и поставила её между нами. Я отпихнул её с дороги и продолжил идти вперёд. Эхо прижала ладони к моей груди и попыталась меня оттолкнуть.
— Я не могу думать трезво, когда ты так близко.
Я прижал её к стене.
— Мне не нравится то, о чём ты думаешь. Я планирую оставаться здесь, пока ты не посмотришь мне в глаза и не скажешь, что ты моя.
Она опустила голову и спряталась за волосами. Её тон напомнил мне Джейкоба, когда он наконец понял, что мама никогда больше не возьмёт его на руки:
— Это не сработает. У нас никогда не было шансов.
— Враньё. Нам суждено быть вместе.
Эхо шмыгнула, и этот звук разбил мне сердце. Я смягчил голос:
— Посмотри на меня, солнце. Я знаю, что ты любишь меня. Три ночи тому назад ты готова была отдать мне всё. Ты не можешь просто уйти от меня.
