Маргарет Роум - Девушка у Орлиного перевала
Наконец, почувствовав, что готова спуститься вниз, она направилась к двери, решительно повернула ручку и вышла в коридор в поисках Майкла. Но вдруг остановилась. Долгое время проведя в спальне, Джорджина не готова была увидеть громадный дом. Высокий коридор тянулся так далеко, что обе стены терялись в непроглядном пугающем мраке. Выгоревшая пыльная обивка закрывала верхнюю часть стен, а темные дубовые панели, потемневшие от времени, доходили до пола; потертая ковровая дорожка безуспешно пыталась сберечь тепло от холодного каменного пола. Высоко наверху через застекленные прорези в толстых стенах еле-еле проникал слабый солнечный свет и рассеивался еще до того, как его лучи могли разогнать темноту. Девушка несмело шла по коридору к балюстраде, указывающей, что лестница где-то там впереди, и когда нашла ее и начала спускаться мелкими шажками, вдруг услышала низкие голоса, идущие снизу. Ступив на нижнюю площадку, она оглядела громадный холл, напоминающий средневековые иллюстрации в школьном учебнике истории. По сторонам было множество дверей, но только одна из них приоткрыта, и она направилась к ней. Голоса стали громче, слава Богу, один из них дядин, и она уже готова была постучать и войти в комнату, когда услышала с особой значительностью произнесенные им слова:
— Скажу тебе, Лиан, это необыкновенная возможность и ее нельзя упускать! Я пытался — Бог знает как старался, — чтобы она прислушалась к моим доводам, но она так же упряма, как мать, ее ничем не убедишь. Уверен, если кто-то и сможет это сделать, так только ты. Все, что от тебя требуется, — пустить в дело свое обаяние и немного польстить ей. Не успеешь оглянуться, — она будет приручена, а «Электроник интернейшнл» переедет сюда и начнет подыскивать землю под свой завод. Что скажешь, Лиан?
Джорджина замерла в изумлении. Она услышала низкий смешок и затем:
— А разве не вы говорили, Руни, что ваша племянница — состоятельная, сильная и практичная деловая женщина, у которой нет времени на сантименты и обычные женские занятия? Не потрачу ли я время зря, нашептывая любезности на ухо… как вы описали ее?., на ухо бесполого компьютера!
Смешок повторился, но еще более легкомысленный, затем заскрипел стул и тот, кто занимал его, пошел к двери. Охваченная необъяснимым страхом, Джорджина побежала обратно по лестнице и не останавливалась, пока не укрылась в своей спальне.
Очутившись там и закрыв спиной дверь, она, приложив к горящим щекам дрожащие руки, с болезненным чувством неловкости стала анализировать необычный разговор. Острое чувство стыда и боли охватило девушку. Как мог дядя так унизительно отзываться о ней? Да, конечно, у них случались размолвки, но всегда, даже сквозь запальчивые слова, звучала привязанность, и ей тогда казалось, она была взаимной. И вдруг такое! Он фактически поощряет — нет, призывает! — этого незнакомца спровоцировать ее на покупку бесполезной земли и какими средствами! Лестью, игрой на ее чувствах, чтобы она поддалась его ирландским чарам и стала безумно, по собственной воле, ссыпать доллары в ею пустые сундуки. Она почувствовала физическую боль. Если поразмыслить, мать права в своем мнении об ирландцах вообще и о семье Руни в частности. Ребенком Джорджина часто спорила с матерью, когда та обвиняла ирландцев в слабости и медлительности. Да и позднее, не откликаясь вслух на убедительные доводы матери, про себя отказывалась согласиться, что обожаемый ею дядя полное ничтожество, как утверждала мать. Она поежилась, когда стала размышлять на болезненную тему.
У нее был небольшой опыт общения с мужчинами вне делового мира. И в этом тоже вина матери. Ее неприятные воспоминания о замужестве с Бренданом Руни обсуждались так часто и детально, что Джорджина подсознательно обросла панцирем недоверия, которым отвращала каждого питающего надежды воздыхателя. Всех, за исключением Уолли. Джорджина вспомнила его подчеркнутое внимание: на заботу и очевидное восхищение она отозвалась растущей привязанностью, которая расцвела под теплым одобрением матери. Конкретно ничего не обсуждалось, но Джорджина знала: только громадный объем работы не позволил Уолли сделать ей предложение выйти за него замуж.
Мысли об Уолли в какой-то мере восстановили утерянную уверенность в себе, и Джорджина начала действовать. С тихим раздражением она опустошала ящики, чтобы упаковать вещи и отряхнуть пыль Ирландии со своих ног. Она вернется к людям, которые знают и понимают ее, и постарается забыть спланированное дядей предательство. Неожиданно в голову пришла мысль: почему дьявольские козни этих беспринципных мошенников должны заставить ее бежать? Есть другие, более доверчивые души, которые могут попасть в их лапы, и было бы непростительной слабостью позволить мошенникам безнаказанно обманывать их.
В задумчивости она подошла к окну. По неписанным правилам, существующим в бизнесе, следует сначала поймать противника на оплошности, а затем побить его же оружием. Не принятый дядей в расчет, ее ум холодно разрабатывал план действий. Она взвешивала каждую деталь, выстраивала систему, пока не уверилась, что план сработает. После этого с холодной улыбкой прошествовала к чемодану и стала его распаковывать.
Она была погружена в свои размышления и не услышала, как в комнату вошла Кейта. Ее удивленное приветствие явилось для Джорджины неожиданностью.
— Рада, что вы уже на ногах, дитя мое. Как себя чувствуете? Джорджина вздрогнула.
— О, я чувствую себя превосходно, спасибо, Кейта. Достаточно здоровой, уверенно заявила она, — чтобы спуститься вниз к ланчу.
Кейта почувствовала, что спорить бесполезно, и согласно кивнула.
Отлично, тогда я пойду и скажу самому, что вы составите приятную компанию. Ланч уже готов, я потороплюсь накрыть на стол.
Джорджина спустилась вместе с ней в холл и не торопясь пошла к двери, которая, как указала Кейта, вела в столовую. Когда женщина скрылась из вида, она сделала глубокий вдох, чтобы отогнать вдруг возникшую панику, прежде чем повернуть ручку и уверенно войти в комнату.
Дядя вскочил на ноги и подбежал к ней, приветствуя:
— Джорджина! — он схватил ее руки в свои. — Ты выглядишь уже намного лучше.
Ее мать одобрила бы метод, выбранный Джорджиной для борьбы. Не показывая, какую рану он нанес ей, она ответила на его приветствие любящей улыбкой и сделала еще один шаг к цели, ответив:
— Как можно не почувствовать себя лучше в столь прекрасном месте, дядя Майкл? Никогда в жизни я не видела более захватывающего вида и такого дома!.. Когда я гляжу из окна спальни, у меня возникает чувство, что нахожусь высоко во владениях орла!
