Кэти Келли - Секреты прошлого
И снова Кристи захлестнули воспоминания. Дом в Килшандре, жалкий, мрачный, с ободранными обоями и облупившейся побелкой… Кристи мечтала скорее вырасти и снять собственное жилье.
Съемная комнатушка на Данвилл-авеню, куча новых друзей, бедная, но беззаботная жизнь без родительского надзора.
И наконец, Саммер-стрит, где случились самые лучшие в жизни Кристи вещи.
Она была такой юной, когда переехала сюда! Длинные темные волосы, стянутые в узел, изящная фигурка, вернувшаяся и после вторых родов, джинсы и обтягивающие майки. Какой счастливой она была после всех злоключений! Любящий муж, никаких серьезных долгов, обожаемые дети. Сладкие, дорогие сердцу воспоминания…
А ведь были в ее жизни и моменты, о которых хотелось забыть навсегда.
И снова странное чувство приближающейся беды накатило на Кристи. Она поежилась, несмотря на теплое утро.
Глава 2
Эмбер Рид так торопилась попасть на автобус, что не увидела миссис Девлин, шагавшую вдоль Саммер-стрит следом за ней. И хотя Эмбер очень желала остаться незамеченной, она даже не подумала оборачиваться.
«У нас пикник с учителями и одноклассниками», — собиралась сказать Эмбер любому, кто спросит, почему она не в школе.
На самом деле объяснение это было спорным: до выпускных экзаменов оставалось всего ничего, поэтому ни о каком пикнике и речи быть не могло. Да и кто надевает лучшие туфельки из металлизированной кожи и на высоком каблуке, шелковую блузку и юбку клеш ради того, чтобы печь в углях картошку и резать овощи для стола, накрытого клеенчатой скатертью? А уж зачем вешать на шею старинный кулон-брелок, если будешь петь песни под гитару и отгонять веткой комаров?
Кстати, брелок Эмбер обнаружила совершенно неожиданно. Она не могла понять, откуда взялась крупная подвеска с тигровым глазом в шкафу матери, всегда носившей скучные вещи и пренебрегавшей украшениями. Кулон настолько не вязался с образом Фей, что Эмбер терялась в догадках. Спросить напрямую она бы ни за что не решилась, ведь мать поинтересуется, зачем дочь рылась в ее вещах. И все же Эмбер испытывала неловкость: обычно они с матерью всем делились.
Нет, не всем.
Эмбер смущенно вздохнула, потому что с недавних пор у нее появились секреты. А сегодняшний секрет был самым секретным из всех, и она никак не могла посвятить в него мать.
Элла позвонила как раз в тот момент, когда Эмбер выскакивала за дверь.
— Позвони потом и расскажи, как все прошло! — взмолилась подруга.
— Хорошо, обещаю.
— Надо было и мне прогулять школу за компанию. — Элла вздохнула. — Через десять минут начнется история, а я до сих пор не закончила сочинение о Гражданской войне. Прямо в голову ничего не лезет!
— Прости, я должна была отдать тебе свое, — виновато сказала Эмбер. — Я-то свое написала, хотя и не собиралась на урок.
Она любила историю. Если требовалось написать сочинение, слова сами собой стекали на бумагу, Эмбер даже не приходилось напрягать для этого мозги. Однако каким образом ей удалось написать о Гражданской войне накануне вечером, было загадкой, потому что ей было совсем не до истории.
Попрощавшись с подругой, Эмбер пустилась бегом в надежде, что никто из соседей не высунет в окно любопытный нос. Минуту спустя девушка была уже на Джесмин-роу и успела вскочить в отходящий автобус. Тяжело дыша, она села на свободное место и стала с нетерпением ждать, пока автобус дотащится до города. Она ехала к Карлу.
Карл… Эмбер произнесла имя шепотом, затем повторила еще раз. Звуки перекатывались во рту, словно сочные леденцы, и от этого сладко сжималось сердце. Карл и Эмбер. Эмбер и Карл.
Сочетание двух имен звучало так естественно, так правильно! Ошибки быть не могло: они созданы друг для друга.
Эмбер не верила в знаки судьбы. По крайней мере до недавнего времени. Все изменилось несколько дней назад, за месяц до выпускных экзаменов и ее восемнадцатого дня рождения.
Когда Элла решила прочесть вслух гороскоп на ближайшую неделю, Эмбер слушала прогноз вполуха. Она не воспринимала гороскопы всерьез. Мама часто говорила: нет ничего хуже, чем полагаться на чужое мнение и строить свою жизнь по прихоти посторонних людей. Астрологи получают за свою работу деньги, а насколько правдивы их прогнозы, узнать невозможно.
Мама также настаивала на том, чтобы Эмбер шла в жизни своим путем и избегала дорог, проторенных толпой баранов. Эмбер всегда следовала этому совету, и он еще ни разу ее не подводил.
— Для Тельцов всегда пишут одно и то же, — посетовала Элла, пробежав глазами свой гороскоп. — «Взвесьте шансы, но не позволяйте энтузиазму угаснуть». Ерунда какая-то! Как это понимать? Почему нельзя написать более точно? Например, «…чтобы написать контрольную по математике, повторите тригонометрические функции». Такое предсказание мне по душе!
Они доедали остатки ленча на крыше спортивного зала. На самом деле это было запрещено, но десятки учеников день за днем нарушали правило. Запретный плод всегда сладок, каким бы он ни был. Можно было прогуливать уроки, списывать на переменах и сидеть на крыше — все эти маленькие нарушения позволяли не утонуть в скучных школьных буднях, не потерять себя и не превратиться в зануду «ботаника». Так по крайней мере говорила Элла.
— Твой гороскоп куда интересней! Вот послушай: «Близнецов закрутит водоворот страсти. В конце недели вы можете влюбиться без памяти». Каково, а?
— Влюбиться без памяти? В кого? В парней на дискотеке футбольного клуба? — Эмбер рассмеялась над самой идеей. — Как можно влюбиться в того, кого знаешь всю жизнь? Глупость какая-то. Откуда там взяться водовороту страсти?
— Может, Патрик?
— Очень мило. Ходить, держась за руки, и рассуждать о предстоящей свадьбе? Где тут страсть?
— А Грег?
— Помнишь, он обозвал меня Пирожком пару лет назад? Не пойдет!
За эту пару лет Эмбер вытянулась почти на десять сантиметров и растеряла детскую пухлость. Ее фигура оформилась и стала женственной, золотистые волосы с легким мелированием выглядели роскошно, и мальчишки, смотревшие на нее когда-то как на младшую сестру, все как один сделали стойку. Эмбер замечала перемены в их поведении, внимание льстило ей — но не больше того. Она желала чего-то большего, чего-то незабываемого, потрясающего. Она хотела вырваться из узкого круга «школа — футбольный клуб — дом».
— Ты становишься чересчур избирательной, — заметила Элла. — В прошлом году Грег тебе нравился.
— Это было в прошлом году.
— Экая придира… — Она помолчала. — Слушай, может, мне тоже добавить в волосы цветных прядей, чтобы они заиграли? — Элла вытянула перед носом один локон и придирчиво его осмотрела. — Твое мелирование выглядит потрясающе. А мои волосы кажутся тусклыми и желтыми. Почему они не играют?
