Хельга Нортон - Дорога к счастью
Кристина просмотрела все бумажки в сумке, но никаких упоминаний об этом человеке и дальнейших совместных планах не обнаружила. Какие-то ключи, косметичка, единственная узнаваемая вещь в незнакомой сумке. Она встала на колени, чтобы открыть чемодан. Вещи были запиханы в него как попало, словно решение покинуть дом Риккардо пришло к ней внезапно и собиралась она в большой спешке. Роясь в тряпках, Кристина выудила со дна фотографию в рамке, увидев которую чуть не разрыдалась. Это была фотография, сделанная за два месяца до гибели родителей, когда они ездили вместе с ней в Лос-Анджелес и на побережье. Она сама снимала их. На фотографии они смеялись, глядя друг на друга. Кристина проглотила ком, вставший в горле. Более жизнерадостной и любящей пары встречать ей не приходилось. А какие они красивые! Слезы закапали на стекло. Смочив палец, Кристина обвела лица родителей, заключив их в замкнутую линию, похожую на очертания сердца. Если она взяла в дорогу эту фотографию — значит уезжала навсегда. Что могло заставить ее покинуть дом и мужа, которого она наверняка любила, ничего не сказав ему на прощание? В свою любовную связь с неизвестным Джино Пинкерле Кристина никак не могла поверить. Это было просто не в ее характере. Если бы она полюбила другого мужчину, то непременно сказала бы об этом своему мужу. Она никогда не была трусливой.
Осушив слезы, Кристина достала из чемодана белый костюм из шелковистой ткани, не нуждавшийся в глажке, и белье. Все вещи были ей незнакомы, но размер был ее. Из обуви в чемодане были только черные лодочки и светлые босоножки. Одевшись, Кристина пошла к зеркалу в ванной комнате. Приталенный жакет без рукавов с высокой стойкой и узким вырезом спереди красиво облегал ее грудь. Забрав волосы в пучок, она приспустила с боков передние пряди так, чтобы прикрыть синяк. Тональная пудра, тонкий слой розовой помады на губах окончательно преобразили ее. Кристина вспомнила правило: при всех обстоятельствах девушка должна выглядеть так, словно собралась на свое первое свидание. А ведь ей и впрямь предстоит первое свидание с… мужем. Кристина нервно засмеялась, вспомнив, что теперь она жена, но в целом осталась довольна своим внешним видом. Больше уверенности, Кристи, у тебя все будет хорошо! — мысленно напутствовала себя она и вернулась в комнату, где уже дожидался Риккардо.
Рим был последним в ее списке городов для посещения, с которым она прилетела в Италию по личному туру. Отсюда ей предстояло вернуться в Нью-Йорк. Сидя в машине рядом с Риккардо, Кристина с интересом разглядывала мелькавшие за окном здания. Вспомнила, что в ее сне они выглядели несколько иначе. Зато Колизей был точно таким. Потом они проехали мимо парка.
— Какое сегодня число? — спросила Кристина, обернувшись к Риккардо, не проронившему ни слова с момента их отъезда из клиники.
— Двадцать пятое сентября, — ответил он, с интересом наблюдая за ней.
— Последняя неделя сентября, — тихо произнесла Кристина с молитвенным выражением лица.
— Что значит для тебя последняя неделя сентября? — спросил Риккардо, уловив торжественную ноту в ее тихом голосе.
— Это трудно объяснить в двух словах, — сказала Кристина и снова стала смотреть в окно. Потом, решив, что ведет себя невежливо, снова повернулась к Риккардо. — Видишь ли, почти все серьезные события моей жизни почему-то случались именно в последнюю неделю сентября. Я очень любила это время года.
— Когда жила в Нью-Йорке? — спросил Риккардо.
— Нет, еще раньше, когда жила на севере.
— В поместье «Сладкая вода», — уточнил он.
— Я рассказывала тебе о своем детстве?
— В первый же день нашего знакомства. — Он взял Кристину за руку. — Я закончу одно важное дело, и мы с тобой поедем в тот отель в Венеции, где провели первую ночь.
— Надеешься, что там ко мне вернется память? — спросила Кристина, преодолев охватившее ее смущение.
— Хочется надеяться, — уклончиво сказал Риккардо, отводя взгляд.
Почему бы действительно не попытаться, думала Кристина, ведь их любовь зародилась в Венеции во время прогулок в гондоле. Сама она этого не помнила. Последнее воспоминание относилось к двенадцатому октября. Вечером того дня она заснула в номере отеля во Флоренции. Почти год, как выяснилось, отделяет её теперь от того вечера.
— Хорошо, я согласна, — сказала Кристина. — Думаю, мне там понравится, — вежливо добавила она.
— Да, — мечтательно произнес Риккардо, — тебе очень понравилась Венеция. Ты с такой непосредственностью выражала свой восторг! — Он улыбнулся. — Как и все чувства, которые ты тогда испытывала. — Риккардо на секунду отвернулся. — Думаю, память вернется к тебе, когда ты будешь к этому готова. На первое время врачи рекомендовали тебе щадящий режим.
— Как это понимать? — спросила Кристина.
— Ты не будешь напрягать свою память, а я постараюсь не напоминать тебе о прошлом.
— По-моему, для того чтобы оживить мою память, я должна как можно больше узнать о том, что происходило со мной в течение всех этих месяцев. Я хочу знать! — запальчиво произнесла Кристина.
— Хорошо, — спокойно сказал Риккардо. — С чего начнем?
— Думаю, с конца. Кто такой Джино Пинкерле?
На лице Риккардо мгновенно появилось ожесточенное и вместе с тем брезгливое выражение.
— Предпочитаю не вспоминать о нем.
— Но нам придется о нем поговорить.
— Я мало его знал. Он приходил в наш дом на правах друга моего брата Карло. Мне известно, что вместе с Карло и его женой Джизеллой они часто ездили развлекаться. — Он помолчал. — Когда ты вошла в наш дом, он проявил удивительную наглость, стал чаще приходить, оставаться у нас до ужина, рассчитывая на приглашение. И Карло, естественно, вынужден был его приглашать. Ведь они дружили еще со школы. Законы гостеприимства у нас в почете. — Риккардо снова замолчал, сжав зубы. — Кто бы мог тогда предположить, что у него на уме? — пробормотал он.
— Я по-прежнему сомневаюсь, что это правда, — спокойно сказала Кристина. — У тебя есть прямые доказательства моей любовной связи с ним?
— Какие доказательства тебе нужны, если ты убежала с ним из дому?! — Риккардо сказал это с такой яростью, что Кристина вжалась в дверцу со своей стороны.
Однако не в ее характере было отступать.
— А до этого момента ты что-нибудь замечал?
— Нет! Он из тех мужчин, на которых порядочные женщины не заглядываются. Джизелла говорила мне потом, что у нее были подозрения на этот счет, но сказать мне побоялась.
Пульсирующая боль в виске заставила Кристину прижать к голове ладони, в ушах появился шум, ее затошнило. Риккардо увидел, как мгновенно побледнело ее лицо, на лбу выступили капельки пота. Кристина покачнулась, и он привлек ее голову к себе на грудь.
